Адам и Отка - Ржига Богумил - Страница 4

• Предыдущая
• 4/40
• Следующая

В этот момент бабушка вышла из курятника. Гонзик пошёл следом за ней. Бабушка сразу поняла, что случилось. Она схватила метлу и побежала к Пунте. Но пёс не стал её дожидаться. Он отстал от петуха, стремительно повернул назад и кинулся к калитке. Ему не хотелось знакомиться с бабушкиной метлой. К счастью, бабушка быстро запыхалась и остановилась. Она была уже старенькая и не могла догнать собаку.

— Бабушка, — крикнул Гонзик, — я отведу Пунтю домой!

— Иди, и чтоб этого негодяя я здесь больше не видела! — сердилась бабушка.

Гонзик открыл калитку и выпустил Пунтю. А Пунтя фыркал, стараясь избавиться от застрявших в зубах перьев. Но у него ничего не получалось. И Гонзику пришлось ему помочь.

— Пунтя, ты ведь не знал, что это кооперативный петух? — допытывался Гонзик. — Если бы знал, ты бы его не тронул.

Пёс прижал уши и завилял хвостом. Видно, он был рад, что не загрыз проклятого петуха. Этого бабушка ему, наверное, не простила бы.

В полдень дедушка пошёл за обедом в кооперативную столовую и взял с собой Гонзика. Дедушка нёс сумку с двумя кастрюлями, а внук шёл рядом. У окошечка кухни им пришлось немного подождать. Крестьяне относили свои тарелки в столовую, что была рядом, и там ели. Наконец подошла дедушкина очередь.

— Сегодня три обеда, — сказал дедушка в окошечко.

— А кто к вам приехал? — спросил из кухни женский голос.

— Да вот наш внучек, Гонзик, — ответил дедушка и улыбнулся мальчику.

Гонзик посмотрел наверх и прижался к дедушкиному колену. Тут в окошечке появилось раскрасневшееся женское лицо.

— А ты съешь целый обед?

— Съем, — кивнул Гонзик.

С едой он всегда расправлялся храбро. Съедал столько же, сколько мама.

— Вот так мальчик! — сказала женщина в окне. — А нашему кооперативу помогать будешь?

— Я пойду с дедушкой, — решительно ответил Гонзик и посмотрел на деда.

А тот добродушно погладил его вихры.

— Ну, тогда я тебе дам прибавку, — раздался снова женский голос.

Гонзик высоко поднял голову: он, правда, ещё не очень большой, но обед уже получает, как взрослый.

Когда они возвращались домой, Гонзик побежал вперёд к калитке дедушкиного домика. Он хотел первым прийти к бабушке, распахнул калитку, вбежал во двор и… остановился. Во дворе стояла большая белая коза. У неё были загнутые рога и хвост, дрожащий, как осиновый лист. Она посмотрела на Гонзика, закивала головой и направилась прямо к нему. Гонзик испугался. Коза идёт к нему! И какие страшные у неё рога!

— Дедушка! — закричал Гонзик, но не убежал, а остался на месте, не спуская глаз с козы.

А она медленно приближалась, чуть-чуть опустив голову. Похоже было на то, что она хочет боднуть Гонзика. Мальчик видел, что рога у неё очень острые.

— Дедушка! — снова позвал Гонзик, по-прежнему не двигаясь с места. Он боялся, что коза побежит за ним и боднёт его в спину.

— Не бойся, Гонзик, коза тебе ничего не сделает! — крикнул дедушка.

Он у ворот услышал, что Гонзик зовёт его, и поторопился к нему.

Когда появился дедушка, Гонзик перестал бояться. Коза подошла к нему, понюхала его рубашонку, потом штанишки, опустила уши и отошла в сторону. Хвостик её развевался, как бумажный флюгер.

— Она у нас озорная, эта коза, но, когда увидела, что ты не боишься, оставила тебя в покое.

— Дедушка, — покраснел Гонзик, — а я…

— Что — ты?

— Я всё-таки немножко боялся!

— Но это совсем не было заметно, — возразил дедушка. — И ведь ты не убежал.

— Дедушка!

— Ну что?

— А почему она озорная?

— Бодается и к тому ещё упрямая. Остановится где-нибудь и ни за что не хочет сдвинуться с места. Но я знаю, как с ней обращаться, — улыбнулся дед.

— Как, дедушка? Скажи, как? — приставал Гонзик.

— Я беру веточку акации, и коза идёт за ней, куда мне надо. Она больше всего любит листья акации.

Между тем коза расхаживала по двору. Вот она отщипнула редкую травку, пожевала соломинку, лизнула стену, потом стала бодать дерево и наконец принялась объедать низкие кусты акации у забора. Ей захотелось достать верхние веточки. Она стала на задние ноги, а передними оперлась о забор. Своими сильными губами коза притягивала листья акации и быстро жевала их. Листья хорошо пахли и просто таяли у неё во рту. И вкус у них был особенный. Коза была довольна. Хвост дрожал у неё, как флажок на ветру.

— Посмотри на неё, — засмеялся дед. — Ей бы только добраться до акации.

— Чья это коза? — спросил Гонзик.

— Кооперативная. Она живёт у нас в свинарнике. Мы её молоком подкармливаем маленьких поросят.

— А зачем она пришла к нам, раз она кооперативная?

— Я забыл подоить её, вот она и пришла ко мне, — сказал дедушка и поманил козу.

Коза быстро опустилась и мелкими шажками побежала мимо Гонзика в сени. Там она вскочила на старый стол и, поджидая деда, вытянула голову. Дедушка вошёл в кухню, отдал бабушке сумку с обедом, принёс подойник и тут же принялся доить козу. Она стояла как вкопанная, только сначала обнюхала стол и долго оглядывала голубоватую стенку. Гонзик удивлённо смотрел на козу и наконец не выдержал:

— Дедушка, почему коза стоит на столе?

— Видишь ли, Гонзик, у меня болит спина, вот я и приучил козу взбираться на стол, чтобы мне не нужно было нагибаться, — ответил дед, продолжая доить.

Молоко лилось в подойник, и его становилось всё больше и больше. Вдруг коза ни с того ни с сего соскочила со стола и выбежала из сеней. Дедушка едва успел отодвинуть подойник, чтобы она его не опрокинула.

— Вот такие шутки она всегда выкидывает! — рассердился дедушка.

Только Гонзик хотел спросить, не побежит ли дедушка за козой, как бабушка позвала обедать. Гонзик решил ни о чём не спрашивать и пошёл на кухню. Ведь там его ожидал кооперативный обед, такой же, как для взрослого!

После обеда бабушка послала Гонзика играть с ребятами. Их было несколько: самый старший, Виктор, уже пионер; второй, поменьше, — веснушчатый Ферда и маленькая девочка, которую звали Терезкой.

— Ты меня знаешь? — спросил Ферда Гонзика.

— На нашей улице много мальчишек, — не задумываясь, ответил Гонзик: — Зденек, Франта и Филипек. И есть ещё один, даже меньше меня. Но я не знаю, как его зовут.

— Наверное, Славек, — уверенно заявила Терезка. — Его зовут Славек!

— Да, Славек! — воскликнул Гонзик. — У нас есть палки, и мы ходим через парк…

— А змея вы пускаете? — спросил пионер Виктор.

У него дома был змей, и он любил пускать его в небо. Виктор уже пробовал вырезать из коры лодку, а во время каникул даже взялся строить самолёт. Лодка очень хорошо плыла по воде, но самолёт никак не хотел летать. Виктор твёрдо решил делать его заново.

— Нет… змея не пускали, — ответил Гонзик, и ему стало обидно, что они дома не пускали змея.

— Куда у них змею летать — ведь в городе даже неба нет! — презрительно сказал веснушчатый Ферда. — Там только домб и никакого неба!

Гонзик никак не мог вспомнить, есть ли на их улице небо. Поэтому он хмуро посмотрел на веснушчатого мальчишку.

— Небо есть везде, — решительно заявила Терезка.

— Конечно, — кивнул Гонзик.

Ему казалось, что Терезка знает всё. У неё было маленькое личико и большие голубые глаза. Они сияли, как две звёздочки.

— Я принесу змея, — решил Виктор. — Запустим его.

— Принеси! Пойдём в поле за деревню! — обрадовались дети.

Больше всех радовался Гонзик. Ведь он ни разу не пускал змея! На картинке видел, а вот в руках никогда не держал.

Виктор действительно принёс бумажного змея. У змея были нарисованы глаза, нос и рот. Смотрел он на детей, как живой, и был даже больше Гонзика. В поле Виктор понёс его сам. Ферда держал моток верёвки, а Гонзик нёс бумажный хвост. Он шёл так осторожно, точно хвост был стеклянный и мог каждую минуту разбиться. Терезка семенила сзади. Она не хотела видеть лицо змея — ей казалось, что его глаза всё время смотрят на неё.

• Предыдущая
• 4/40
• Следующая