Остров доктора Фу Манчи - Ромер Сакс - Страница 40

• Предыдущая
• 40/52
• Следующая

— Сюда, Кэрригэн! Здесь нас не заметят, а тропа видна прекрасно. К тому же идти дальше, возможно, опасно: вдруг там обрыв?

Я шел почти на ощупь, пока Смит не схватил меня за руку. Он лежал на земле под цветущим кустом. Я устало присел рядом.

Вскоре я увидел высокого негра, покинувшего дом раньше нас, и чернокожую девушку, расставшуюся со своим рябым спутником. Негритянка явно поджидала этого мужчину, и мы, наверное, обогнали их где-то. Рука негра обнимала девушку за талию, ее голова лежала у него на плече. Так они и брели вверх среди сосен.

Они сбросили последние оковы цивилизации, больше ничто не удерживало их у колесницы белого человека.

Безучастные к окружающему миру, они шли и шли вперед. Девушка возложила на голову венок из цветов. Шелест сосновых иголок под их ногами стих, а бой барабанов, казалось, опять усилился.

— Вот видите, — вполголоса заметил Смит, — вуду — мощная штука. Интересно, сколько людей на Гаити одурманено этой религией? Огромная примитивная сила, Кэрригэн, которую, надо полагать, теперь направляет доктор Фу Манчи.

— Похоже, что в святая святых допускают и женщин.

— Конечно, — ответил Смит. — Это-то я знал. Не забывайте, они идут к Владычице Мамалуа. Подозреваю, что на подступах к святыне будет еще одна проверка.

— А поскольку мы не знакомы с процедурой, она вполне может стать для нас последней, — мрачно заметил я.

— Я думал об этом, Кэрригэн. — Он встал и двинулся по тропе. — Я думал об этом с той минуты, когда мы отправились в путь. Полагаю, если мы будем следовать за черными влюбленными, которые вряд ли обратят на нас внимание, и смотреть в оба, это нам не повредит.

Мы перевалили через гребень горы и увидели маленькую укромную долину, обрамленную редкими рощицами. На противоположном склоне среди деревьев стояло одноэтажное строение, огороженное высоким частоколом. Фонари и факелы соперничали с лунным светом, заливавшим округу. Парочка впереди нас остановилась на краю откоса. Потом две фигуры двинулись вниз по склону. На фоне тропического неба они казались сделанными из эбенового дерева.

— Нельзя упускать их из виду, — сказал Смит, — и следовать их примеру. Разве что раздеваться я не стану.

Невесело засмеявшись, я спросил:

— А как мы будем возвращаться? Вы об этом подумали?

— Какова бы ни была цель этого сборища, Кэрригэн, я, насколько вам известно, договорился, что примерно через час на плато сядут три самолета. Я уверен, что никакого сопротивления не будет и Бартон приведет сюда солдат. Иными словами, если мы сумеем прожить еще два часа, без помощи нас не оставят.

Мы медленно пошли под откос. Смит сказал:

— Эти барабаны — как дурман. Постарайтесь отвлечься от них, чтобы не слышать. У негров не хватает на это ума, вот они и попадаются на удочку. Это вроде дудочника, который своей игрой увел из города всех крыс. Настоящая схватка еще впереди.

Его резкий тон подействовал на меня как успокаивающее лекарство. Да, во всем виноваты барабаны. Я принялся усиленно размышлять о докторе Фу Манчи, и это помогло мне вновь обрести ясность рассудка. Но вместе с нею вернулся и страх перед доктором. Я убежден, что Смит понимал, какие силы борются в моей душе. Он шел вперед молча, потом вдруг воскликнул:

— Смотрите! Вот вторые ворота. Интересно, пройдем ли мы их?

Я посмотрел вниз. Мы были уже возле поляны перед частоколом, окружавшим, как я теперь разглядел, какое-то святилище. Тропа, по которой мы шли, привела нас в ложбину. Негр и негритянка, шедшие впереди, давно уже скрылись из виду. Мы пошли еще осторожнее и через двадцать или тридцать шагов вдруг оказались у поворота, и перед нами возник частокол. У широких ворот стояли человек двенадцать паломников. Их говор заглушал бой барабанов.

— Выбор у нас невелик, — пробормотал Смит. — Либо вперед, либо назад.

Люди столпились перед воротами, потому что путь им преграждало сосновое бревно. По обоим концам его стояли двое мужчин, а за их спинами — полуобнаженные негры с высоко поднятыми факелами. Мужчина справа был тучен и черен, на нем было одеяние раба с плантации. Слева стоял тот самый мулат с проницательными глазами, который заглядывал в нашу машину, когда мы ехали к отцу Амброзу, а потом обогнал нас на горной тропе.

Мы со Смитом тотчас узнали его.

— Им уже известно, что мы здесь, — пробормотал Смит. — Этого мулата поставили, чтобы перехватить нас. Но если он нас и увидит, не все потеряно.

— Почему?

— Он, разумеется, не знает, как мы выглядим, поскольку там, на дороге, принял нас за других. Ему, конечно же, неведомо, что у нас есть семиконечная звезда. Вы только посмотрите на толпу. Ворота в тени, но люди освещены факелами. Иные из них белее нас с вами. Явно заморские гости. Да, дело заходит слишком далеко.

— Давайте присоединимся к группе стоящих в очереди к толстому негру.

— Нет, — ответил Смит. — Если я когда и видел евнуха, так это он. Подумайте о вашем арабском! Лично я предпочитаю мулата.

— Но, Смит, это же безумие!

— Иногда, Кэрригэн, безумие и есть здравомыслие.

Я сдался. Мы вошли в ворота и двинулись к левому концу барьера. Оглянувшись, я увидел, что по склону спускаются несколько гаитян. Когда мы приблизились к мулату, прямо перед нами я увидел черных влюбленных. Они стояли в очереди седьмыми или восьмыми. Смит склонился ко мне и прошептал:

— Видите, Кэрригэн, раздеваться не придется.

Это принесло некоторое облегчение. Справа и слева от нас стояли два человека, одетые как и мы. Другие сбросили одежду, как ярмо цивилизации. Их черная кожа лоснилась в лунном свете.

— Будьте осторожны, — прошептал Смит. — Все зависит от того, опознает ли нас этот человек. Говорите по-арабски. Если возникнут сложности, застрелите его.

Я наблюдал за теми, кого пропустили за барьер. Все они протягивали руку и показывали какой-то значок. Затем, похоже, следовал какой-то вопрос, после чего сторож прикладывал руку к голове и разрешал им пройти.

— Обратите внимание на приветствие, — пробормотал Смит.

Когда негр и негритянка приблизились к мулату, мы пристроились за ними.

Мулат уставился на них своим пронизывающим взглядом, не обращая на нас никакого внимания. Мужчина разжал ладонь, девушка коснулась амулета, висевшего у нее на груди. Мулат быстро заговорил на том странном наречии, которое я не мог опознать, но Смит внимательно слушал.

Когда негры прошли, наступила наша очередь.

Взгляд проницательных глаз был прикован ко мне. Они пылали в свете факелов, и сердце у меня упало. Я молча протянул мулату фигурку змеи. Он скользнул по ней взглядом, потом посмотрел мне в лицо и вдруг спросил по-английски:

— Как ваше имя и какой у вас номер? Откуда вы?

Я на миг растерялся и чуть было не ответил ему, но Смит так врезал мне по лодыжке, что я едва не вскрикнул. Это нас и спасло.

— Uskut! — прошипел я. — Daraga awala!

Когда я заговорил, Смит обнял меня левой рукой за плечи, а правой протянул мулату семиконечную звезду.

— Ahu hina Damballa, — с угрозой произнес он.

Результат был чуть ли не волшебный. Мулат принял ту же странную позу, какую принимали женщины в доме: руки прижаты к груди, голова склонена. Смит отсалютовал, и мы прошли.

Когда мы шагали через двор к вудуистскому святилищу, Смит сказал:

— Луна стоит так, что одна стена частокола отбрасывает тень футов на десять, в которой ничего не видно. Туда мы и пойдем.

Мы беспрепятственно добрались до тени. Я облегченно вздохнул и огляделся по сторонам. Вокруг было много фонарей и факелов. Они располагались вокруг здания, которое, как я разглядел, представляло собой что-то вроде гробницы, обрамленной деревьями. Перед ней было возвышение, на котором были установлены высокие столбы, похожие на тотемные. На помост вели резные, пестро разрисованные двустворчатые двери. Справа и слева от дверей стояли две неподвижные фигуры, будто вырезанные из черной древесины. При свете полной луны я узнал в них лесных влюбленных.

• Предыдущая
• 40/52
• Следующая