Восьмой зверь - Ильин Владимир Алексеевич - Страница 38

• Предыдущая
• 38/85
• Следующая

— Вина, пожалуйста.

— Попробуй вот это, отличный урожай семилетней выдержки. — Нэд налил себе и гостю и пригубил свой бокал, смакуя. — Просто чудесно!

— Действительно, замечательно. — Тернелли совсем не так представлял этот разговор, оттого не находил себе места. Чтобы как-то взять себя в руки, он решился подойти к сути. — По вашему поручению…

— Ай, да какое поручение! Просьба! Всего лишь.

— По вашей просьбе я провел опрос слуг учащихся.

— Уже не надо, — поднял Нэд ладонь. — Давай поднимем бокал за нашу дружбу. Пусть не будет она разрушена непониманием!

— Как это не надо? — не совсем понял Тернелли.

— Заказчик отменил награду за это дело, — поскучнел Вельти.

— Почему? — по инерции спросил его собеседник и тут же прикусил язык: станут ему говорить, как же. Не его дело!

— Сегодня в полицию пришло письмо якобы от малыша Телла, которого убили. Предсмертная записка с именем убийцы, — тем не менее ответили ему. — Отпечатана на машинке.

— То-то ночью срочно затребовали образец букв с машинок академии, — произнес задумчиво Тернелли, найдя наконец причину необычного интереса полиции. — И кто это был?

— Не имеет значения. Письмо — подделка. Заказчик его уже изучил и вынес однозначный вердикт — совсем не похоже на стиль убитого.

— Но, значит, истинный убийца все еще на свободе?

— Да, мой дорогой друг. Кое-кто решил воспользоваться поручением уважаемого нанимателя в своих интересах. Поэтому заказ был снят.

— Но кто? — воскликнул Тернелли, объединяя сразу два вопроса.

— Очень похоже на внутренние склоки дома Волка. Политика — а там, где политика, честным бизнесменам делать нечего. Не ровен час, родители убитых начнут раскапывать личность заказчика.

— Это да, — пьяно качнул головой его «друг» — вино неожиданно ударило в голову. — А все-таки — кого упомянули в письме?

— Род Тиари.

— Не-э, не могли они. — Тернелли откинулся обратно на спинку. — Наследник же в зале рядом со мной стоял в это время.

— К сожалению, эта информация его уже никак не спасет. Он в числе погибших.

— К-как погибших? — не понял преподаватель. — Я же его видел сегодня!

— А вот так. Час назад Эльдио Тиари был найден убитым. Не один я получил заказ, многие действуют не так осмотрительно.

— Хорошо хоть не стали резать всех учеников без разбора, — грустно хохотнул Тернелли, ссутулившись.

— К этому, кстати, все и шло, — улыбнулся Вельти, то ли поддерживая шутку, то ли всерьез утверждая. — К счастью, теперь все позади.

— То есть мне можно не искать?

— Не настаиваю. Разве что сам в руки придет. — Нэд подлил еще вина в бокал.

— Я понял. Мм. На всякий случай, может, будет интересно. Тот парень, что в свите Теннет.

— Сиволапый деревенский суперубийца? — Вельти тут же вспомнил ту нелепую версию.

— Именно. Только он не сиволапый. — Тернелли сделал загадочный вид и сложил руки на пузе. — А вовсе даже нанятый на недельный срок профессионал. Служанка Теннет обмолвилась.

— Вот как? Интересно. И все же — один против трех. Хм-хм.

— Можешь взять его. Договор на слуг не распространяется, — невнятно произнес он, попытался встать за новым бокалом и неловко рухнул между креслом и столом, тут же отключившись.

Вельти на некоторое время замер, просчитывая варианты. С юношей действительно следовало побеседовать. Если это не он — ничего страшного. Уж слишком велика награда.

Наконец заметил неуклюжее положение своего гостя и распорядился тихим голосом, зная, что за скрытой портьерой его прекрасно услышат.

— Диего, вынеси тело.

— Куда его, вниз? — уточнил поджарый наемник, вышагнувший из тени слева.

— Нет, сегодня наш друг расплатился полностью. Унеси в покои для гостей. Да, и вылей эту сивуху, — Нэд щелкнул по стеклу бутылки, — варщики опять перестарались.

С рассветом, бодрый и полный сил, я довершил полупение-получтение заветных слов над рубашкой. С одной стороны, не произошло вовсе ничего, но стоило попытаться разорвать ткань резким движением, как сразу ощущались изменения — до определенного предела рубашка вела себя как ткань, но в тот момент, когда должен был произойти разрыв, превращалась словно в железо, негибкое, твердое, чуть холодноватое. Через какое-то время ткань вновь обретала прежние свойства. Словом, настоящее чудо, произведенное мною самим, — моему восторгу просто не было предела. Эдак можно будет торговать подобными изделиями, требуя золото по весу, — только действовать аккуратно, через посредников.

Напоследок ударил шилом — и получил небольшую дырочку. Разочарование удалось преодолеть довольно быстро — просто ткани для преобразования нужно какое-то время. Вот если растянуть ее, стараясь разорвать, и уже потом ударить острым предметом — ни малейшего следа. Надо будет учесть.

Между тем минуло время разминки, а в дверь ко мне никто не постучался. Эхо вчерашнего разговора, не иначе.

Завтрак прошел в молчании, путь на занятия также обошелся без лишних разговоров — некоторым событиям требуется отлежаться, чтобы их принять. Я не пытался завязать разговор: кроме неловкости, это ничего не принесет.

Общая тема нашлась сама по себе — приличное число групп кучковалось возле раскрытой газеты, и люди специально встали у стен, чтобы не быть сбитыми. Появление нового выпуска прессы — всегда огромное событие. Раз в неделю новости со всего владения, бережно собранные корреспондентами «Вестника» по телеграфу и лично, выпускаются многостраничным изданием. Дорогое удовольствие, если брать самую полную версию — на белой вощеной бумаге, и куда дешевле, но тоже ощутимо — на обычной, пачкающей, урезанной до половины объема. Каждый город стремится выпустить свою газетку, Повелители тоже что-то такое выпускают, патриотичное, но уважаемей и популярней «Вестника» во всем владении нет ничего. Независимое, неизвестно кому принадлежащее и самое передовое издание с момента изобретения печатного станка захватило рынок и не собиралось его упускать, а значит — цеплялось мертвой хваткой за любое интересное событие, не давая конкурентам и шанса поднять голову. Его пытались запретить, уничтожить руководство или разрушить типографию, но с некоторых пор примирились, как с неизбежным злом. Прошлый выпуск закономерно был посвящен приему в академию, а один из разворотов даже косвенно упомянул меня — вернее, некую неустановленную личность, причастную к краже медного билета и огромной кучи денег у доверчивых приезжих.

— Купи газету. — Золотой кругляш перекочевал из рук Джейн к Тине.

Служанка тут же заспешила на выход из здания, где обычно обретался солидный господин с охранником-кошельком и пачкой нераспроданных экземпляров, ибо не по статусу госпоже стоять в очереди.

Тина вернулась только через лекцию — желающих было множество, в основном из высшего света. Вот простолюдины абсолютно спокойно относились к мысли читать что-то вместе и передавать друг другу расшитые страницы, аристо же подобного панибратства, на радость продавцу, не одобряли.

На первой странице издания крупные заглавные буквы кричали заголовками не самые добрые вести. Главная новость — нападение на владение, проход захватчиков вглубь на дневной переход и поспешное бегство от храбрых солдат и могущественных магов. Все-таки, каким бы свободным издание ни было, оно не могло написать, что враг неторопливо ушел обратно в Пустоши, захватив с собой вереницу рабов и их имущество. С подобным караваном просто невозможно «поспешное бегство», скорость движения всегда будет равна скорости рабов, что традиционно шли пешком. Горькое событие для родственников угнанных, да и для всех во владении. Сегодня напали в одной точке — завтра могут грабить и убивать в другой. Через пару-тройку дней похищенное добро вернется в повозках честных и непричастных купцов на рынки городов, ибо вести по Пустошам всякий хлам — дело дорогое и накладное, а продавцов не в чем обвинить. Новых владельцев также мало заботит история дешевых вещей — все-таки люди весьма циничны. У этих же купцов можно получить списки выживших и попытаться их вызволить. Все это выглядит весьма гуманно — милосердные купцы, исключительно по доброте своей, за небольшую сумму комиссионных способны выкупить пропавшую кровиночку в чужом владении. Естественно, ни в какое другое владение рабов не уводят — опять же дорого и опасно, да и долго вести их через незаселенные земли. Всех рабов хранят где-то недалеко от стен, но искать их никто не станет, по тем же самым причинам.

• Предыдущая
• 38/85
• Следующая