Выбери любимый жанр

Незаменимый вор - Бачило Александр Геннадьевич - Страница 3


Изменить размер шрифта:

3

– Луи! Помогите господину туристу снять пиджак.

Прежде, чем Христофор Гонзо успел что-либо возразить, его грубо вытряхнули из пиджака.

– Дайте-ка сюда, – Богоушек взял пиджак и вывернул его наизнанку. – Любопытный фасончик, пан Гонзо! У кого шили?

– Ни у кого, – нахмурился задержанный. – Купил. На рынке. Где-то в Параллелье...

– Ну! Ну! Дорогой! Что это вы говорите? Откуда в Параллелье знают, как выглядит форма узлового таможенника?

– Оставьте меня в покое! – взорвался Христофор Гонзо. – Не знаю я никакой формы! Еще раз повторяю: костюм куплен на рынке. Где – не помню, это было давно. На левую сторону никогда его не выворачивал, понятно?

– А петлицы?! А золотые пуговицы изнутри! Неужели вас не удивляло, зачем они?

– Представьте себе, не удивляло! Какое мне дело?

– Ну, допустим, – Богоушек продолжал исследовать карманы пиджака. На столе перед ним появился баллончик Родиона Щетинина и деньги, полученные Христофором за коньяк, но следователя интересовало нечто совсем иное.

– Ага! – воскликнул он, наконец, держа на ладони маленький прямоугольный штемпелек. – Теперь, Христо, тебе не отвертеться! Слишком узнаваемый почерк. Два месяца ты безнаказанно обворовывал грузовые межмирники, и капитаны помалкивали, чтобы не загреметь в карантин из-за незаконного оставления порта.

Что ж, задумано неплохо. Тебе не повезло лишь в одном. Не будучи на самом деле таможенным чиновником, ты не мог иметь и личного штемпеля. А потому в паспортах всех обворованных тобой судов вместо таможенной отметки стоит вот это...

Следователь подышал на штемпелек и оттиснул на листе бумаги аккуратную надпись в прямоугольной рамочке: «Уплочено ВЛКСМ»...

Глава 2

Христофор Гонзо не любил сидеть в тюрьме. Он считал это занятие пустой тратой времени и ужасно стыдился арестов. Несмотря на кое-какой уголовный авторитет, наработанный с годами, он почти не водил знакомств в воровском мире, работал всегда в одиночку и дело свое полагал тонким, индивидуальным видом искусства, вроде живописи.

Христофор вообще был одинок во времени и пространстве в свои тридцать лет, тем не менее, вынужденная изоляция раздражала его, а грубые тюремные нравы казались оскорбительными.

На третий день после ареста он лежал на койке в камере предварительного заключения, мрачно глядел в потолок и курил сигару, выигранную в карты у соседа-шулера.

"Суп! – думал Гонзо, с содроганием вспоминая сегодняшний обед. – У них еще хватает наглости называть супом эту бурду! А повара? Ворьё и бездари, не видавшие ничего, кроме походных котлов в легионах, да брикетов псевдобелка! И о чем только думает тюремное начальство? Не можете завести приличную кухню, так нечего хватать интеллигентных людей! "

Христофор сердито отвернулся к стене и закрыл глаза, чтобы не видеть ничего вокруг. Ему припомнились отведанные в разное время в «Альгамбре» или у «Максима» супы, бульоны, борщи, кальи, солянки, рассольники, чорбы, харчо, чихиртма, пити, претаньеры и прочие шедевры гастрономического искусства всего ближнего Параллелья.

Он уже начинал дремать под сладкие воспоминания, как вдруг загремел замок, дверь камеры приоткрылась, и заглянувший внутрь усач в галифе с лампасами зычно выкликнул подследственного Гонзо. Христофора отвели к дежурному и дали подписать бумагу, в которой ему запрещалось сообщать какие бы то ни было сведения о соседях по камере, передавать или принимать письма, предметы и так далее, и тому подобное...

Тут только Христофор сообразил, что привели его на свидание. Он удивился, так как встречаться в Узловом ему было решительно не с кем. Никто из мало-мальски знакомых не мог знать о его аресте, да и вряд ли это кого-либо интересовало... Гонзо, однако, не выказал удивления, и на слова дежурного: «Вам разрешено свидание с невестой» степенно кивнул. Любопытство Христофора не на шутку разыгралось. Среди всех женщин, с которыми ему так или иначе приходилось делить досуг (в работе он их вообще не терпел), ни одна не могла претендовать на роль невесты. Относительно любви и брака Гонзо неизменно придерживался широких, но принципиальных взглядов. Впрочем, в нынешних, стесненных обстоятельствах невеста могла ему пригодиться. Только вот которая?

Войдя в помещение для свиданий, Христофор удивился еще больше. По ту сторону барьера сидела юная зеленоглазая красавица с длинными светлыми волосами, чуть отливающими медью и золотом. Совершенно незнакомая.

Прапорщик, приставленный следить за ходом свиданий, совсем забыл о своих обязанностях. Он тихо сидел за столом у стены и, подперев щеку рукой, мечтательно глазел на девушку. Та, в свою очередь, выжидательно глядела на Гонзо. Наконец, конвойный, видя, что начальник совсем разомлел и сейчас пустит слюнку, тихонько кашлянул и доложил:

– Так что, подследственный Гонзо для свидания доставлен!

Эти слова, казалось, послужили сигналом для девушки. Она вскочила, протянула руки навстречу подследственному Гонзо, которого, по-видимому, только теперь узнала, и нежным голосом, полным слез, произнесла:

– О, Христофор!

– Сядьте на место! – ревниво встрепенулся прапорщик.

Девушка немедленно повиновалась, вынула кружевной платок и прижала его к прекрасным глазам.

– Как же так, Христофор? Как же так? – всхлипывала она.

– Ну, ну, будет тебе, – смущенно бормотал Гонзо, усаживаясь напротив.

"Узнать бы еще, как ее зовут, " – думал он про себя.

Невеста подняла на него заплаканные глаза.

– Ведь ты же мне всегда говорил: "Подыщем себе тихий уголок где-нибудь в Атлантиде и заживем, Оленька, как в раю! "

«Ага! – подумал Гонзо. – Оленька. Молодец, девчонка! Ну-ну. Давай дальше...»

– Прости, – сказал он вслух. – Кто мог знать, что так случится? Какая-то чудовищная ошибка. Я до сих пор не могу прийти в себя...

– Это ужасно, – простонала Оленька. – И тебя держат здесь вместе с грабителями и убийцами?!

Христофор удрученно развел руками.

– С кем же меня еще... то есть, я хочу сказать... – он кашлянул, – видишь ли, Ольга, здесь нет другого общества.

– Ах, меня просто в дрожь бросает, когда я думаю об этих холодных сырых камерах, о решетках, о какой-нибудь отвратительной похлебке, которой вас кормят...

Вспомнив похлебку, Христофор и впрямь загрустил.

"Увы, дорогая, все так и есть, как ты говоришь, " – было написано на его физиономии.

– Кстати, – сказала Ольга бросив на Христофора быстрый взгляд, – я принесла тебе небольшую передачу. Много тут не принимают и прямо в руки не разрешают отдавать, дурацкие какие-то порядки...

"Так, так! " – насторожился Гонзо.

– Ты ее востребуй поскорее, что тебе за радость, в самом деле, мучиться от здешней ужасной пищи! Я понимаю, конечно, что в тюрьме кусок в горло не идет (Христофор проглотил слюну), но ради нашей любви! Пообещай мне, пожалуйста, не забывать о еде.

Христофор пообещал.

– Ну, мне пора, – сразу заторопилась Ольга. – Я должна еще поговорить с твоим адвокатом.

Она встала, и все, кто был в комнате, включая Гонзо, сейчас же уставились на ее стройные загорелые ноги.

– Не падай духом, дорогой! – сказала невеста на прощание. – Мы будем бороться за тебя. Главное – хорошо питайся.

Она ушла, а Христофора повели в посылочную – получать передачу.

В посылочной заправлял младший эксперт тюремного управления капрал Бейтс. В его обязанности входила проверка посылок и передач с целью изъятия запрещенных вложений, как то: пилок, лазерных горелок, писем, не прошедших цензуру, и прочего в этом духе. Капрал, прибывший сюда когда-то из мрачного, голодного и насквозь милитаризованного мира Антиутопия-2040, службу исполнял на совесть. Он без устали пересыпал, переливал и откусывал все, что передавали заключенным родственники и друзья, так что в скором времени щеки его стали заметно выпирать из-под каски. От бронежилета пришлось и вовсе отказаться, хотя раньше Бейтс не расставался с ним ни днем, ни ночью.

3
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело