Жертвоприношение (Ритуал смерти) - Робертс Нора - Страница 5

• Предыдущая
• 5/63
• Следующая

– Вы верили своему чутью, и вы верили этому человеку.

Майор Уитни обернулся. Взгляд его был сосредоточенный, но не суровый. “У него глаза тонко чувствующего человека", – подумала Ева.

– Да, верил. Но теперь мне стали известны новые факты. При вскрытии в крови детектива Вожински был обнаружен “Зевс".

– “Зевс"? – Ева от удивления привстала. – Этого не может быть, майор. “Зевс" – штука сильная, и подсевшего на него видно сразу – по глазам, по изменению поведения. Если бы он употреблял “Зевс", об этом знали бы все его сослуживцы. Да и первый анализ на наркотики это бы показал. Так что здесь какая-то ошибка. – Она сунула руки в карманы, ей было трудно усидеть на месте – хотелось вскочить и походить по кабинету. – Да, есть полицейские-наркоманы, есть и такие, которые считают, что. – нося значок, они могут нарушать закон. Но Фрэнк таким не был. Он ничем себя не замарал.

– Однако результаты вскрытия не опровергнуть, лейтенант. В его крови были обнаружены следы и других химических веществ, в том числе дигиталиса. В сочетании с “Зевсом" это вызвало остановку сердца и смерть.

– Вы подозреваете, что он умер от передозировки? Или покончил с собой? Дигиталис… – Ева нахмурилась. – Это какое-то сердечное лекарство? Но вы сказали, что пару недель назад Фрэнк прошел медицинское обследование. Почему же тогда у него не обнаружили никаких заболеваний?

– Ближайший друг Фрэнка – лучший в городе детектив-электронщик, – сказал Уитни, глядя прямо перед собой.

– Фини?! – Ева едва не вскочила с места. – Вы считаете, что Фини его покрывал? Что он изменил записи в его карте? Извините, майор, но, по-моему, это полная ерунда.

– Это вероятность, которую я не могу исключить, – ответил Уитни сдержанно. – И вы тоже. Дружба порой мешает объективно оценивать ситуацию. Надеюсь, что ваша дружба с Фини не помешает сохранять объективность. – Он вернулся к столу. – Все эти подозрения надо проверить как можно тщательнее.

У Евы неприятно заныло под ложечкой.

– Вы хотите, чтобы я вела расследование, касающееся моих коллег? Один из них погиб, и семья оплакивает его кончину. Другой – человек, который был когда-то моим учителем, а теперь мой близкий друг. – Она оперлась ладонями о стол. – И ваш, кстати, тоже.

Уитни знал, что Ева придет в ярость, и был к этому готов. И еще он знал, что задание она выполнит.

– А вы бы предпочли, чтобы я поручил это человеку, которому данная ситуация безразлична? – спросил он, удивленно приподняв брови. – На вас я по крайней мере могу положиться. Все, что вы выясните по ходу расследования, будете сообщать мне лично. В какой-то момент вам понадобится поговорить с семьей Вожински. Надеюсь, вы проявите максимум такта и деликатности. Им и так тяжело.

– А если я обнаружу нечто, его порочащее?

– С этим придется разбираться мне.

– Вы просите меня совершить невозможное, – мрачно сказала Ева.

– Я не прошу, я приказываю, – поправил ее Уитни. – Так будет проще. И прежде всего вам, лейтенант. – Он протянул ей два запечатанных диска. – Просмотрите это на своем домашнем компьютере. Всю информацию по делу до особого распоряжения посылайте с него же ко мне домой. Вы свободны.

Ева молча встала и направилась к двери. Потом все же остановилась и сказала не оборачиваясь:

– Черт подери, под Фини я копать не стану. Уитни проводил ее взглядом, потом устало прикрыл глаза. Он отлично знал, что она будет делать все, в чем возникнет необходимость. И надеялся только на то, что это не причинит ей боли.

Дойдя до своего кабинета,. Ева разозлилась окончательно. Пибоди сидела перед компьютером и воодушевленно колотила по клавишам.

– Кажется, мне удалось привести его в чувство. Ваш компьютер капризен, как барышня, Даллас, но я его приструнила.

– Отключайте его, – велела Ева, надевая куртку. – Собирайтесь, Пибоди.

– Что, новое дело? – Пибоди радостно вскочила со стула. – А какое? Куда мы направляемся, Даллас? – Чтобы поспеть за Евой, Пибоди приходилось бежать. – Даллас! Лейтенант!

Ева двинула кулаком по кнопке лифта и бросила на Пибоди такой свирепый взгляд, что та прикусила язык и поняла, что от расспросов лучше временно воздержаться. Они вошли в лифт, в котором уже было несколько их коллег, и Ева застыла, неподвижная, как статуя.

– О, Даллас! Как поживают молодожены? Слушай, а почему бы тебе не попросить своего богатенького мужа купить нашу столовку? Может, тогда нас станут кормить по-человечески.

Ева обернулась и смерила болтуна ледяным взглядом.

– Прикуси язычок, Картер!

– Увы! Никак не могу. Ты разбила мне сердце. Предпочла штатского.

– И кому предпочла – главному козлу Центрального участка! – добавил кто-то язвительно.

– Главный козел всегда главнее козла на побегушках, Форенски, – огрызнулся Картер. – Ну что, Ева, может померяемся, у кого зубы острее?

– Боюсь, тебе потом полжизни придется по стоматологам бегать.

– За такое удовольствие можно и заплатить. – Картер нахально подмигнул ей и вместе с группой коллег вышел из лифта.

– Картер делает стойку на любое существо женского пола. – Пибоди, заметив, что Ева продолжает смотреть прямо перед собой, решила отвлечь ее своей болтовней. – Жалко, что бедняга – полный кретин. – Ответа не последовало. – Форенски даже мил, – продолжала Пибоди. – И у него вроде нет постоянной подружки.

– Я не сую нос в личную жизнь своих коллег, – отрезала Ева.

Они вышли из лифта в цоколе, где находился гараж.

– На мою личную жизнь это правило, увы, не распространяется, – сказала Пибоди тихо.

Ева отперла машину и уселась за руль, Пибоди заняла место рядом.

– Так куда мы едем? Или вы хотите сделать мне сюрприз? – Увидев, что Ева просто сидит, уронив голову на руль, Пибоди заволновалась. – Эй, с вами все в порядке? Что происходит, Даллас?

– Мы едем ко мне домой. – Ева тяжело вздохнула и подняла голову. – Я расскажу вам все по дороге. Но запомните: информацию, которую вы будете получать по ходу расследования, надлежит сохранять в строжайшей тайне. Докладывать будете только мне или майору.

– Слушаюсь, мэм. – У Пибоди было ощущение, что в глотку ей вбили кол. – Это внутреннее дело, лейтенант? Что, кто-то из наших?

– Да, черт подери! Кто-то из наших.

Компьютер, стоявший у Евы дома, был в несколько раз мощнее ее рабочей машины – об этом позаботился Рорк. Нужный файл открылся мгновенно, но информация по делу Фрэнка Вожински была довольно скупой.

– Ты не знаешь детектива Марион Берне? – обернулась Ева к Пибоди. – Она восемь месяцев проработала в “Атаме" барменшей.

– Я с ней немного знакома. – Пибоди пододвинула свой стул поближе к монитору. – Встречались, когда... когда велось расследование по делу Касто. Она мне показалась дамой весьма серьезной. К работе относится очень тщательно. Насколько я помню, она полицейский во втором поколении. Ее мать служит до сих пор – по-моему, в чине капитана. А что она сообщила?

– Надеюсь, Марион Берне доложила обо всем, что видела, но это нам придется проверить. Ее рапорт майору Уитни был предельно сух и краток. Год назад, двадцать второго сентября, в час тридцать ночи она видела, как сержант Вожински беседовал в отдельной кабинке с Сединой Кросс, известной торговкой наркотиками. Вожински отдал ей пачку денег и получил за это небольшой пакетик, по виду – с наркотиками. Разговор продолжался пятнадцать минут, а потом Селина перешла в другую кабинку. Вожински пробыл в клубе еще Десять минут, затем ушел. Детектив Берне прошла за ним два квартала, пока он не спустился в подземку.

– Так она не видела, употреблял он наркотик или нет?

– Не видела. И в клубе его после той ночи не встречала. В списке тех, с кем нам необходимо побеседовать, Берне стоит первым номером.

– Да, мэм. А вам не кажется, что начать можно с Фини? Они с Вожински были друзьями, Фрэнк мог ему довериться? Или Фини мог сам... что-то заметить.

• Предыдущая
• 5/63
• Следующая