Горячий лед - Робертс Нора - Страница 21

• Предыдущая
• 21/79
• Следующая

– Этот бизнес очень утомляет, – сказал он, когда Ремо закрыл за собой дверцу машины. Димитри деликатно вздохнул, поднеся к носу благоухающий шелковый носовой платок. Запахи пыли и животных ему надоели. – Поезжайте в отель, – приказал он молчаливому человеку за рулем. – Мне нужны сауна и массаж.

Уитни села у окна и приготовилась смотреть, как мимо будет проплывать Мадагаскар. Дуг уткнулся в путеводитель, что он неоднократно делал со вчерашнего дня.

– На Мадагаскаре по крайней мере тридцать девять видов лемуров и восемьсот видов бабочек.

– Впечатляюще. Не думала, что ты так интересуешься фауной.

Дуг взглянул на нее поверх книги.

– Здесь все змеи безвредны, – добавил он. – Если я собираюсь спать в палатке, такие маленькие подробности имеют для меня большое значение. Я считаю, что надо знать как можно больше о том месте, где мы будем путешествовать. Например, реки здесь полны крокодилов.

– Мне представляется, из-за этого идея купаться голыми отпадает.

– Нам придется встречаться с туземцами. Здесь много племен, и, если верить путеводителю, все они дружественно настроены.

– Это хорошая новость. Ты можешь сказать, как долго мы будем добираться до цели?

– Неделю, может быть, две. – Откинувшись назад, Дуг закурил. – Как по-французски будет «бриллиант»?

– Diamant. – Сощурившись, Уитни внимательно посмотрела на него. – Этот Димитри ворует бриллианты во Франции и контрабандой вывозит их сюда.

Дуг улыбнулся. Она была близка к разгадке, но все же недостаточно близка.

– Нет. Димитри много чего может, но к этому о не имеет никакого отношения.

– Значит, это бриллианты, и они украдены. Дуг подумал о бумагах:

– Это зависит от того, как посмотреть.

– Это первое, что пришло в голову, – сказала Уитни, взяв у него сигарету и затягиваясь. – А ты когда-нибудь думал о том, что будешь делать, если там ничего не окажется?

– Они там. – Он выдохнул дым и посмотрел на нее своими ясными зелеными глазами. – Они там.

Как всегда, Уитни почувствовала, что верит ему Не верить ему было невозможно.

– Что ты собираешься сделать со своей долей? Дуг вытянул ноги на соседнем с ней сиденье и, усмехнувшись, ответил:

– Буду купаться в деньгах.

Достав из корзины плод манго, она протянула его Дугу.

– А как насчет Димитри?

– Когда у меня будут сокровища, он может катиться ко всем чертям.

– Ты самодовольный сукин сын, Дуглас. Он откусил кусок манго.

– Я собираюсь стать богатым самодовольным сукиным сыном.

Заинтересовавшись, она взяла у него манго, чтобы попробовать самой, и нашла, что плод вполне приятный на вкус.

– Для тебя так важно быть богатым?

– Совершенно верно.

– Почему?

Он коротко взглянул на нее:

– Ты не сможешь этого понять, имея несколько миллионов галлонов сливочной помадки. Уитни пожала плечами:

– Давай просто скажем, что меня интересует твое мнение о богатстве.

– Когда ты богата и проигрываешь на скачках, ты просто теряешь деньги, а не просаживаешь плату за квартиру.

– К чему ты клонишь?

– Детка, ты когда-нибудь беспокоилась о том, где будешь ночевать?

Она откусила еще кусочек плода, прежде чем передать ему. Что-то в его голосе заставило ее почувствовать себя глупо.

– Нет.

Уитни погрузилась в молчание. А поезд все шел и шел вперед. Люди входили и выходили на станциях. В вагоне становилось жарко. В воздухе висел тяжелый запах пота, фруктов, пыли и грязи. Мужчина в белой панаме, сидевший за несколько рядов от них, вытер лицо большим носовым платком. Его лицо показалось Уитни знакомым – она улыбнулась. Мужчина спрятал платок и уткнулся в свою газету. Уитни безучастно отметила, что газета была на английском языке, и снова повернулась к окну.

Мелькали зеленые круглые холмы, почти безлесные. Изредка Уитни видела маленькие деревни или какие-то другие поселения с крытыми тростником крышами и широкими амбарами вдоль реки. Она не знала, что это за река. У Дуга был путеводитель, и он мог сказать ей точно. Она начала понимать, почему он пытался прочитать ей лекцию о природе Мадагаскара.

Она не заметила телефонных проводов и линий электропередачи. Люди, живущие на этих бесконечных голых пространствах, должно быть, выносливы, независимы и мало общаются с внешним миром. Уитни могла это высоко ценить, даже этим восхищаться, но не могла поставить себя на их место.

Она любила большой город с толпами народа, шумом, быстрым темпом жизни, но в то же время находила привлекательными деревенскую тишину и простор. Она ценила и полевой цветок, и шиншилловый воротник. И то, и другое доставляло ей удовольствие.

Вагон громыхал, скрипел и стонал, разговоры сливались в ровный гул. Пахло потом, но, к счастью, сквозняк приносил в вагон свежий воздух. Последний раз, когда Уитни, подчиняясь своей прихоти, ехала в поезде, у нее было отдельное купе с кондиционером, где пахло пудрой и цветами. Та поездка ни в какое сравнение не шла с этой.

Напротив них села женщина с ребенком, который сосал свой большой палец. Широко раскрыв глаза, он посмотрел на Уитни и, протянув пухлую ручонку, схватил ее за косу. Его мать, смутившись, оттащила его в сторону, быстро говоря что-то по-малагасийски.

– Нет, нет, все в порядке. – Смеясь, Уитни погладила малыша по щеке. Своими ручонками он, как тисками, ухватил ее за палец Развеселившись, Уитни знаком попросила его мать передать ей ребенка. После недолгих уговоров ребенок оказался у нее на коленях. – Привет, малыш.

– Я не уверен, что туземцы слышали о памперсах, – мягко сказал Дуг. Она только сморщила нос:

– Ты не любишь детей?

– Люблю, просто мне больше нравится, когда они сидят дома взаперти.

Засмеявшись, Уитни переключила свое внимание на младенца.

– Давай-ка посмотрим, что у нас есть, – сказала она ему, доставая из сумочки пудреницу. – Как насчет этого? Ты хочешь увидеть малыша? – Она поднесла к нему зеркало, радуясь его булькающему смеху. – Какой милый ребенок, – промурлыкала Уитни, скорее довольная не им, а собой – из-за того, что смогла его развеселить. Такой же довольный, как и она, ребенок подтолкнул зеркало к ее лицу.

– Какая милая тетя, – прокомментировал Дуг, заставив Уитни рассмеяться.

– А теперь давай ты. – Он не успел ничего сказать, как она уже передала ему ребенка:

– Ты отлично справишься.

Если Уитни ожидала, что Дуг проявит раздражение или неловкость, то она ошиблась. Так, как будто занимался этим всю жизнь. Дуг усадил малыша на колени и принялся его развлекать.

Это интересно, заметила Уитни. Оказывается, и у вора есть приятные черты характера. Откинувшись назад, Уитни наблюдала, как Дуг подбрасывает ребенка на коленях, издавая нелепые звуки.

– Ты никогда не думал о том, чтобы исправиться и открыть детски и сад?

Он приподнял брови и вырвал у нее зеркальце.

– Смотри сюда, – сказал он ребенку, держа зеркало под таким углом, чтобы от него мог отражаться солнечный луч. Визжа от восторга, ребенок схватил зеркальце и поднес его к лицу Дуга.

– Он хочет посмотреть на тебя в зеркале, чтобы увидеть обезьяну, – с вкрадчивой улыбкой сказала Уитни.

– Нахалка!

– От такого и слышу.

Чтобы доставить ребенку удовольствие. Дуг принялся корчить рожи в зеркале. Подпрыгивая от восторга, ребенок постучал по зеркалу, повернув его при этом так, что Дуг смог окинуть взглядом заднюю часть вагона. Увиденное заставило его напрячься, и он вернул зеркало в прежнее положение, вглядываясь более внимательно.

– Проклятие!

– Что такое?

Все еще показывая фокусы малышу, Дуг пристально посмотрел на нее. Пот проступил у него под мышками и ручьями потек по спине.

– Просто улыбайся, милая, и не заглядывай :а мою спину. Через несколько рядов от нас сидит пара наших друзей.

Пальцы Уитни вцепились в ручки сиденья, но она смогла заставить себя не смотреть в ту сторону."

– Мир тесен.

– Еще бы.

• Предыдущая
• 21/79
• Следующая