Пират - Роббинс Гарольд "Френсис Кейн" - Страница 92

• Предыдущая
• 92/100
• Следующая

— Да.

— Почему? — сказал Бадр. — Вы же не израильтянин.

— Мои родители вернулись доживать свой век в Иорданию, — сказал Дик. — Однажды их посетил человек по имени Али Ясфир и попросил разрешения использовать их маленькую деревушку как базу их организации. Через несколько месяцев, когда три девушки были уже изнасилованы, а многие испытали унижения и оскорбления, жители деревни попросили оставить их в покое. В ответ феддаины обрекли их на смерть. Али Ясфир лично руководил тем, как его люди уничтожали в деревне дом за домом. Удалось спастись только маленькому мальчику и двум девочкам. Они и рассказали нам, как все было на самом деле, в то время, когда феддаины громко кричали об очередном израильском варварстве. И эти девочки сами видели, как Али Ясфир зарезал моего отца и мою мать.

— И потому, что вы предали меня, — горько сказал Бадр, — вы считаете, что должны мне помочь.

Дик открыто и прямо посмотрел ему в глаза.

— Не поэтому. А потому, что мы оба верим — арабы и евреи могут жить и работать в мире. Такие люди, как Али Ясфир, убивают эти надежды. Они наши враги. И их надо уничтожать.

В дверях появились два человека и, посмотрев на них, Бадр решил, что они куда больше похожи на арабов, чем его отец и он сам. Старик был высок ростом. Его головная накидка скрывала почти все лицо, оставляя на виду лишь большой крючковатый нос, а его пропыленная джеллаба почти касалась пола. Молодой человек был грузен и мускулист, с большими сирийскими усами на верхней губе. На нем были выцветшая рубашка цвета хаки и брюки.

Генерал Эшнев представил им вошедших, и Бадр с отцом встали.

— Доктор Аль Фей, мистер Аль Фей, — генерал Бен Эзра.

Посмотрев на Самира, генерал улыбнулся.

— Сколько воды утекло, друг мой.

Самир смертельно побледнел. Его стала бить дрожь. Краем глаза он посмотрел на Бадра, надеясь, что тот не заметит его смятения. Но Бадр смотрел на генерала.

— Значит, это твой сын, — сказал генерал. — Аллах был милостив к тебе. Прекрасный парень.

Нервная дрожь, охватившая Самира, прекратилась.

— Как я рад снова видеть тебя, генерал!

Бадр посмотрел на отца.

— Вы знаете друг друга?

Тот кивнул.

— Как-то наши пути пересеклись в пустыне. Много лет назад.

Генерал Эшнев торопливо вступил в разговор.

— Я должен еще раз напомнить о нашем официальном отношении к ситуации, джентльмены, чтобы нам все было ясно. Соглашение о прекращении огня, существующее в настоящее время, носит исключительно хрупкий характер, и поэтому мы не можем позволить себе никаких действий, включающих в себя вторжение на вражескую территорию. Они могут подорвать серьезные усилия, которые прилагает Израиль, чтобы добиться мира, которого он искренне желает.

Он перевел дыхание, сделав паузу.

— Но мы ничего не можем предпринять относительно отдельных действий частных лиц, поскольку мы о них ничего не знаем. Достаточно ли ясно я выражаюсь?

Все кивнули.

— Отлично, — сказал он. — Генерал Бен Эзра, вне всякого сомнения, является таковым частным гражданином.

Много лет назад он вышел в отставку из рядов израильской армии. То же самое можно сказать и о молодом человеке, пришедшем вместе с ним. Бывший первый сержант сирийской армии, он был взят в плен на Голанских высотах и освобожден под личное поручительство генерала. Он предпочитает называть себя Хамид.

Сириец почтительно поклонился.

— Я считаю для себя честью...

— Это честь для нас, — ответили Бадр и его отец.

— А теперь, джентльмены, — сказал генерал Эшнев, — я должен оставить вас. К сожалению, дела требуют моего присутствия в другом месте.

Когда дверь закрылась, все расселись за маленьким круглым столом. Откуда-то из недр своей джеллабы генерал Бен Эзра вытащил несколько рулонов карт и разложил их на столе.

— Неделю тому назад, после вашего пребывания в Тель-Авиве, мне довелось поговорить о ваших проблемах. Со своей стороны, я тщательно изучил возможность спасения заложников. Стало ясно, что первым делом мы должны найти лагерь, в котором они содержатся. С этой целью я попросил под мое поручительство освободить Хамида. Много лет назад, когда все мы были очень молоды, дедушка Хамида и я вместе служили в британской армии, и по семейной традиции Хамид стал профессиональным военным. Я узнал, что как раз перед войной Хамид был инструктором в лагере, где Братство готовит женщин, подобно тому, как это делает Аль Фатх. Лагерь был разгромлен.

Взглянув на Бадра, он продолжил тем самым ровным тоном.

— Ваша дочь Лейла провела в этом лагере три месяца. Хамид сообщил мне, что она была хорошим солдатом, относясь к делу гораздо серьезнее, чем этого требовали ее прямые обязанности, ей были свойственны очень идеалистические настроения. После того, как она закончила курс подготовки, Хамид вместе с ней оказался в Бейруте, где оставался до тех пор, пока не решил возвращаться в Сирию и поступать на военную службу, потому что услуги наемников феддаинам больше не требовались.

— Бадр взглянул на Хамида.

— Значит, вы знали мою дочь?

— Да, сэр.

— Она говорила обо мне?

— Нет, сэр.

— О чем она в основном говорила?

— Главным образом, об освобождении Палестины, — ответил Хамид. — Она считала, что не только евреи мешают ее освобождению, но и та преуспевающая элита арабского мира, которая хочет сохранить свою власть над странами и над людьми.

— Вы считаете, что она и меня включила в эту группу?

Помедлив, Хамид кивнул.

— Да, сэр, так оно и было.

Бадр повернулся к Бен Эзре.

— Простите, генерал, но я все время пытаюсь понять, что же, собственно, произошло.

Генерал кивнул. Посмотрев на карту, он ткнул в одну точку на ней.

— Думаю, мы определили тот единственный лагерь, где они могут находиться. Вы говорили, что у вас был самолет «Боинг-707»?

— Да.

— Тогда я уверен, что мы не ошиблись, — с ноткой триумфа сказал он. — Вот тут находится один старый лагерь, построенный сирийцами и заброшенный больше десяти лет назад. Он расположен к северу от иорданской границы и к западу от вашей. Когда он строился, предполагалось, что лагерь послужит базой гигантских бомбардировщиков, но так как они не были закуплены, весь проект оказался заброшен. Но взлетные полосы по-прежнему существуют, и в округе ходят слухи, что лагерь занят Братством. Основная трудность заключается в том, что взлетные полосы проложены по горному плато на высоте семисот метров, а сам лагерь еще на сто пятьдесят метров выше. Есть только две возможности проникнуть в него. Мы можем достичь его по воздуху, но звук самолета встревожит их и они уничтожат пленников раньше, чем мы до них доберемся. Второй путь — пешком. Чтобы нас не обнаружили раньше времени, мы должны высадиться как минимум в пятидесяти милях от лагеря, скрываться днем и идти ночью по гористой местности. Нам предстоят две ночи форсированного марша, чтобы на третью мы могли атаковать. По моей оценке, исходящей из размеров лагеря, в нем должно быть не меньше сотни человек. Так что, если даже нам и удастся освободить пленников, перед нами будет стоять задача обеспечить их безопасность, прежде чем преследователи нападут на наш след.

• Предыдущая
• 92/100
• Следующая