Попаданец на гражданской. Гепталогия (СИ) - Романов Герман Иванович - Страница 89

— Дай-ка патрончик из обоймы, — обратился Ермаков к охраннику. Унтер беспрекословно расстегнул патронташ и достал пальцами маленький патрон бутылочной формы. Ермаков забрал его, покрутил в пальцах и отдал старому мастеру со словами:

— Такие пойдут?

— Конечно. Только у них калибр чуть больше. Наши трехлинейные, а здесь на одну десятую линии больше.

— Глаз-алмаз у тебя, мастер. Ты не ошибся — у «маузера» 7,63 миллиметра, а у японского «намбу» ровно 8 миллиметров.

— Так мой глаз сам государь Михаил Александрович одобрил, когда мы энти автоматы на заводе в прошлом августе начали делать.

Ермаков нервно сглотнул — он точно помнил, что великого князя Михаила Романова убили в июне. Выходит, что последний император избежал как-то смерти. А с другой стороны, вокруг полно слухов, что цел государь, да и в исторической литературе, которую читывал Костя в той жизни, также писалось про то. И Щетинкин с Кравченко, что крестьян на борьбу с Колчаком на Енисее подняли, свои манифесты именем императора Михаила подписывали. Да и пресловутый барон Унгерн с атаманом Семеновым тоже царя Михаила ожидали — а это люди серьезные, к розыгрышам и шуткам не расположены. А потому Константин Иванович решил уточнить:

— А ты когда государя видел, мастер?

— В апреле энтого года, — старик подошел вплотную и говорил почти на ухо так тихо, что Сычев ничего не услышал, хотя и навострил уши. — Они с ижевцами сюда отходить будут, наши Его не выдадут и в растрату не отдадут. А тут ты их встретишь, батюшка, потому и армию свою императорской назвал. Земной поклон тебе от всех нас, ижевцев, что природного царя и присяги держишься…

Старик отшатнулся от Ермакова и заговорил громко, обращаясь как бы ко всем присутствующим.

— Вот только патроны энти автоматы жрут уйму, не напасешься…

— Я немедленно закажу у японцев по полмиллиона патронов в месяц, в дополнение к поставкам. Думаю, не откажут, мы их по цене винтовочных брать предложим, за срочность доставки, — резко оживился Сычев.

— А стволы есть — на складе французские «лебели» лежат, к ним патронов нет. А калибр у них в 8 миллиметров. Можно спокойно все отдать…

— Великолепно! Когда первые автоматы сможешь изготовить?

— Надо завод смотреть, станки перевезти, людей обустроить…

— Я займусь этим лично, Константин Иванович, — военный министр оттеснил плечом Ермакова и начал быстро отдавать распоряжения. А Константин лишь улыбнулся, глядя на кипучую энергию Ефима Георгиевича. Опять себе все лавры заберет ушлый казак, да и не больно надо. Слава не нужна, а вот дело не должно пострадать…

— Ну ежели вы так, — сквозь раздумья донесся голос мастера, — то через две недели мы энти автоматы по десятку в день делать смогем, а то и три десятка, если с материалами перебоев не будет. Это для начала. Он же прост, штамповать можно, если паровой молот имеется. А штампы мы захватили.

— Есть, мастер, есть, — голос у Сычева потерял резкие нотки и стал радушным. — Японцы жмотятся с пулеметами. Патроны в скором времени по миллиону в месяц пойдут, а у нас для них только винтовки. А ваши автоматы выручат. Так, Константин Иванович?

— Так точно, Ефим Георгиевич! Задумался тут…

— О чем, Константин Иванович?

— Да о том, что лучший автомат — это пулемет…

Сычев и офицеры захихикали, но почти сразу прекратили смешки, ибо Арчегов остался угрюмым. Чему радоваться, какой же он командующий, если прямо под носом было решение задачи.

Оснастить сейчас пехоту легким автоматическим оружием невозможно. Нынешние ручные пулеметы тяжелы, ибо сделаны под мощный винтовочный патрон 7,62/53 R. А промежуточного патрона, типа нашего 7,62/39, для автомата Калашникова еще долго не будет, ибо не скоро осознают, что такое настоящая плотность огня, когда вся пехота оснащена автоматическим оружием. А пистолеты-пулеметы типа того же «Суоми» имеют один, но очень существенный недостаток — дальность эффективной стрельбы не превышает ста метров. «Бутылочные» патроны «маузера», ТТ или «намбу» бьют на двести, но и этого до прискорбности мало.

Винтовка стреляет на порядок дальше, но кто из стрелков на два километра стрелять станет, да еще попадать при этом. А потому под такой мощный патрон удобное и легкое оружие не сделаешь — отдача сильная, и механизм легкий сломает к чертовой матери. Тут промежуточный, между винтовочным и пистолетным, патрон со слабым зарядом нужен, вот тогда-то братишка АКМ и появится на свет.

Наладить производство такого патрона сейчас невозможно, самое дорогое — это завод построить и оборудованием оснастить. И еще надо железо и медь добывать, прокат гнать, гильзы штамповать — такие расходы и экономика всей Российской империи не потянула бы. Что же говорить о жалком осколке, хоть гигантском по площади, но с почти полным отсутствием промышленной базы и с мизерным населением в три миллиона.

А ответ на вопрос все эти дни перед глазами лежал — в виде японского винтовочного патрона 6,5/50. Заряд пороха у него всего 1,8 грамма, у «калаша» чуть меньше — 1,6, но зато сам порох мощнее.

Японский патрон намного легче и слабее обычных винтовочных патронов, и, скорее, может быть назван промежуточным. Тот же «калашниковский» 7,62 ему почти не уступает по показателям. К тому живой пример перед глазами стоял — автомат Федорова, что поступил на вооружение русской армии в 1916 году. Конструктор его специально сделал под слабый японский патрон, а вот сам Ермаков о том просто подзабыл и готов был сейчас выдать себе сто пинков под копчик…

Сконструировать нужно АКМ и РПК под этот патрон, используя японские карабинные и винтовочные стволы, на которые заказ можно сделать специальный, с утолщением. И металл прикупить — все остальное можно на месте делать, благо кадры и база есть.

«Машинка» по конструкции не хитрая, все ее детали Ермаков с закрытыми глазами явственно представлял. Конечно, конструктивно этот автомат станет тяжелее на килограмм, а то и более в полностью снаряженном виде — ведь все детали придется делать с дополнительным запасом прочности. И скорее выйдет штурмовая винтовка, что в НАТО принята, чем привычный автомат. Ствол будет несколько длиннее, патрон чуточку мощнее, и дальность стрельбы станет больше. То же самое и с пулеметом… Но зато новое оружие позволит применять войска намного более эффективно, с соответствующим результатом.

— Есть одна идея, Ефим Георгиевич, — веселым голосом произнес Ермаков, — надо только покумекать с мастером. Если все пойдет как надо, то через полгода наши солдаты просто сметут врага. Есть одно оружие…

Чита

— Твою мать! — разъяренным тигром метался по кабинету атаман Семенов. Только что Григорий Михайлович имел до крайности неприятный разговор с командующим 5-й дивизии японской императорской армии, расквартированной в Забайкалье, генералом Судзуки.

Нет, косоглазый был внешне корректен и любезен, рассыпался в комплиментах. Но потом сказал страшное для атамана, хотя и намеком. Генерал просто вскользь заметил, что власть Сибирского правительства отвечает интересам сохранения российской государственности, а его войска всецело защитят правительство Вологодского от любых враждебных посягательств. И впился раскосыми глазами в лицо атамана.

С невероятным трудом Семенов сохранил на лице невозмутимость — ведь вроде бы японец намекал якобы на красных и чехов. Но внутри атаман взорвался — в первую очередь это пожелание, вернее замаскированный приказ, относился к нему. Если в начале года Григорий Михайлович чувствовал себя спокойно, когда узнал, что Колчак приказал отрешить его от командования, то сейчас похолодело в душе.

Об открытом сопротивлении он даже не думал, и не потому, что сил не было. Силы имелись, и достаточные, вот только война с японскими и сибирскими войсками мало того, что привела бы его к поражению, но единственным победителем в этой склоке остались бы красные. А потому государственные побуждения пересилили в его душе уязвленное самолюбие, и он с не менее любезной улыбкой рассыпался в похвалах мужеству союзных японских и доблести сибирских войск, скрепивших свое братство по оружию.