Бетси - Роббинс Гарольд "Френсис Кейн" - Страница 77

• Предыдущая
• 77/78
• Следующая

— Я думаю, мы должны знать, каким образом к тебе поступила эта информация, — сказал Номер Один из-за своего стола.

— Вчера вечером, в девять часов, в дверь моего дома позвонил какой-то человек и спросил, я ли Анджело Перино.

Получив утвердительный ответ, он сунул мне в руки эти бумаги со словами: «Это для вас» и растворился в ночи.

Разумеется, я сказал не всю правду, но во всяком случае мне не пришлось лгать.

— Ты знаешь этого человека? Видел его раньше? — продолжил допрос Номер Один.

— Нет, — я покачал головой.

— Ты говоришь, что это письмо — предсмертная записка моего сына? — голос Номера Один дрогнул.

— Черт побери, дед! — неожиданно взорвался Лорен Третий. — Ты и сам это знаешь. Уж его-то почерк тебе знаком. А может, тебе не хочется узнавать его, потому что написано там о тебе? — он глубоко вздохнул. — Я не представляю себе, как это письмо попало к Анджело, но со дня смерти отца я хранил его в домашнем сейфе. Чтобы никто не прознал, как ты довел собственного сына до самоубийства.

И тут Лорен Третий заплакал.

— О боже, если бы кто знал, как я ненавидел тебя за это! И ненависть моя возрастала каждый раз, когда перед моим мысленным взором возникал отец, лежащий на полу в библиотеке со снесенной выстрелом головой. Но тем не менее до конца я поверить в это не мог. Я помнил, как ты играл с нами маленькими. Но когда началась возня с «бетси», все вернулось. Ты обращался со мной так же, как когда-то с отцом. Но я принял решение. Со мной тебе не удастся то, что ты сделал с ним. Скорее я уничтожу тебя! — и он закрыл лицо руками.

— И ты абсолютно уверен, что твой отец застрелился из-за меня? — ровным голосом полюбопытствовал Номер Один.

Лорен Третий уже совладал с нервами. Посмотрел на деда.

— Конечно, уверен. Я знаю, как он кончил. А в письме есть все, кроме имени. И я вижу, как ты ведешь себя по отношению ко мне.

— А у тебя не возникало мысли, что твой отец имел в виду другого человека? — продолжил Номер Один.

— Так он мог писать только о тебе! — отрезал Лорен Третий.

Номер Один взглянул на миссис Скотт.

— Правда всегда выходит наружу. Особенно если живешь слишком долго.

Она посмотрела на него, потом на сына, чувствовалось, что она очень любит их обоих.

— Твой дед говорит правду, Лорен. В этом письме речь идет не о нем.

— Ты просто защищаешь его, — не хотел верить ей Лорен. — Я слышал истории о вашем романе, мама. И знаю, какие чувства ты питала к нему. Воспоминания детства не забываются.

— Лорен, твой отец… — миссис Скотт запнулась.

— Салли! — попытался остановить ее Номер Один. — Позволь мне самому.

Но миссис Скотт словно и не услышала его.

— Лорен, — повторила она, — твой отец был гомосексуалистом. Несколько лет он жил с мужчиной, который работал у него, с Джо Уорреном. Это был отвратительный человек, и мы думали, что с его смертью все кончится. Но ошиблись. Оказалось, что этот Уоррен вел скрупулезный дневник отношений с твоим отцом, в том числе хранил у себя компрометирующие твоего отца фотографии. Все это попало в руки не менее бесчестного человека. Долгие годы он шантажировал твоего отца, получая от него деньги, но в конце концов тот не выдержал и пустил себе пулю в лоб. Его самоубийство потрясло нас не меньше, чем тебя, и мы долго не могли понять причину такого поступка. Но даже смерть твоего отца не остановила шантажиста. Он пришел к твоему деду. Я помню его слова. Он благодарил Бога, что шантажист обратился к нему, а не к тебе. И ты ничего не узнал о прошлом отца. Твой дед позаботился о том, чтобы шантажист сел в тюрьму, а все фотографии и негативы были уничтожены. И пришлось заплатить немало денег, чтобы сведения эти не стали достоянием общественности. Заботился он не столько о себе, сколько о благополучии твоем и твоей сестры. Ибо, несмотря на все разногласия, он любил своего сына и хотел уберечь от позора память о твоем отце.

Лорен Третий посмотрел на нее, потом на деда.

— Это правда?

Номер Один медленно кивнул.

Лорен Третий вновь закрыл лицо руками. Я оглядел кабинет: я был единственным посторонним. Остальные были Хардеманами, нынешними или прежними.

Зазвонил телефон. Номер Один даже не шевельнулся, но телефон не унимался. Наконец он-таки снял трубку.

— Да, — бросил раздраженно. Послушал, повернулся к Алисии. — Это тебя.

Алисия, все еще утирая глаза платком, подошла к столу, остановилась у стула, на котором сидел Лорен Третий, взяла трубку.

— Миссис Алисия Хардеман слушает.

Из трубки послышался чей-то возбужденный голос.

Слов, разумеется, мы не разобрали.

— Да, — промолвила Алисия. — Да, да. Поцелуйте от нас их обоих, — она положила трубку на рычаг. — Лорен.

Он поднял голову.

— Да, Алисия, — безжизненный, мертвый голос. — Все-то я испортил. Где только мог.

— Нет, Лорен. Я не об этом. Звонил Макс.

— Макс? — повторил он, явно не понимая, о ком речь.

— Да! — воскликнула Алисия. — Макс. Муж нашей дочери. Он звонил из Швейцарии. Бетси только что родила сына! Оба чувствуют себя хорошо! Лорен, ты только подумай! — от восторга у нее перехватило дыхание. — Мы — бабушка и дедушка!

И все они вновь стали единой семьей. Поцелуи, слезы, смех, для другого не осталось места.

Я молча встал, вышел из кабинета Номера Один, зашагал к своему. Оказалось, что столь бурно выражают свои чувства не только итальянцы.

Полчаса спустя в мой кабинет вкатился Номер Один.

Захлопнул за собой дверь, уставился на меня.

Я молча наблюдал за ним.

— Ты уволен! — возвестил он после короткой паузы.

— Я знаю. Не сомневался в этом с самого утра, — достал из внутреннего кармана пиджака заявление об отставке, вышел из-за стола, отдал ему.

Он развернул лист, прочитал, пристально всмотрелся в мое лицо.

— Клянусь Богом, ты действительно знал.

Я кивнул.

— Тебе известна и причина?

Снова я кивнул.

— Скажи мне.

— Победы от меня не ждали. Наоборот, расчет был на мое поражение.

— Это точно, — мрачно подтвердил он. — Я потерял сына и не хотел терять внука. Но если ты знал, что победителем должен стать он, почему не уступил?

— Потому что не могу иначе. Сдаваться не в моих правилах.

— Так ты на меня не сердишься?

— Разумеется, нет.

Вновь он всмотрелся в меня.

— Кстати, и ты на этом деле кое-что приобрел. Твои акции будут стоить двенадцать миллионов долларов, когда в следующем году мы станем акционерным обществом.

— Разумеется, — я сунул руку в карман. — У меня есть кое-что для вас, — и положил ему на ладонь золотые запонки-»сандансеры».

Он посмотрел на них.

— С «сандансером» ты тоже провел меня. Почему изменил название нового автомобиля с «бетси джетстар» обратно на «сандансер»?

— Потому что долгие годы это был слишком хороший автомобиль, чтобы разом отказаться от него.

После короткого раздумья Номер Один кивнул.

— Пожалуй, ты прав.

Неторопливо он вынул запонки из рукавов, заменил их золотыми «сандансерами». Прежние сунул в карман.

Вновь посмотрел на меня.

— Пожалуй, ты прав, — повторил он.

Я подержал ему дверь, а когда он выкатился в коридор, вернулся к столу, чтобы собрать свои вещи.

Синди вышла в прихожую, когда я открыл дверь номера.

— Я поставила портативный «джакузи» и налила в воду твой любимый шампунь.

Последовала за мной в ванную, взяла одежду.

— Я все узнала из двенадцатичасового выпуска новостей.

— Еще бы. Автомобильные новости путешествуют быстро.

Я оперся о стену. Не так-то легко залезать в ванну со сломанными ребрами.

— Ты лучше помоги мне.

Она обняла меня за талию, и я начал опускаться в ванну.

— Тебе звонили.

— Интересно, кто? — я коснулся задницей воды.

— Якокка из «Форда», Коул из «Дженерал моторс»…

— К чему эти шутки?

— Я не шучу, — и я шмякнулся в воду, потому что она отняла руку и выскочила из ванной.

• Предыдущая
• 77/78
• Следующая