Матильда (др. перевод) - Даль Роальд - Страница 19

• Предыдущая
• 19/29
• Следующая

Не выпуская уши из пальцев, Транчбуль опустила его на стул, стоявший за партой. Затем и сама отправилась на свое место, отряхивая ладоши, как человек, выполнивший грязную работу.

— Вот как нужно их учить, мисс Хани, — сказала она. — Поверьте мне, слов им недостаточно. Слова в них нужно вбивать. Чтобы они что-то запомнили, их нужно покрутить-повертеть. Только после этого они становятся внимательнее.

— Вы только и делаете, что мучаете их, — громко сказала мисс Хани.

— О да, конечно, — ухмыляясь, произнесла Транчбуль. — Зато, например, уши Эрика вытянулись по меньшей мере на сантиметр за последние пару минут! Теперь они стали больше, чем были раньше! В этом нет ничего плохого, мисс Хани. Теперь он всю жизнь будет похож на поганку.

— Но, мисс Транчбуль…

— А, помолчите же, мисс Хани! Вы и сами от них недалеко ушли. Если вам с ними не справиться, то поищите-ка лучше работу в частной школе для богатых детей. Если бы вы были учительницей столько, сколько я, вы бы знали, что не следует быть добрым по отношению к детям. Почитайте-ка, мисс Хани, „Николаса Никльби“ Чарльза Диккенса. Почитайте там о мистере Уокфорде Сквирсе, замечательном директоре школы Дотибойз-холл. Вот уж кто знал, как держать в руках маленьких зверенышей! А как он пользовался розгами! Спины у них были такие тепленькие, что на них можно было жарить яичницу с беконом! Отличная книга! Но я не думаю, что кто-нибудь из этих простофиль когда-нибудь прочитает ее, потому что, глядя на них, ни за что не скажешь, что они когда-нибудь научатся читать.

— Я ее читала, — тихо произнесла Матильда.

Транчбуль резко повернула голову и внимательно посмотрела на маленькую девочку с темными волосами и карими глазами, сидевшую во втором ряду.

— Что ты сказала? — резко спросила она.

— Я сказала, что читала ее, мисс Транчбуль.

— Что читала?

— „Николаса Никльби“, мисс Транчбуль.

— Ты лжешь, девчонка! — крикнула Транчбуль, строго глядя на Матильду. — Я сомневаюсь, есть ли во всей школе хоть один ребенок, который прочитал бы эту книгу, и вот на тебе, какая-то козявка из младшего класса нагло мне врет! Зачем ты это делаешь? Ты меня за дуру принимаешь? Ты что, девочка, за дуру меня принимаешь?

— Э-э-э… — начала было Матильда, но умолкла. Ей очень хотелось сказать: „Да, принимаю“, — но это было бы равнозначно самоубийству. — Э-э-э… — заговорила она снова, так и не в силах произнести „нет“.

Транчбуль догадалась, что ребенок задумался, а это ей не нравилось.

— Встань, когда разговариваешь со мной! — рявкнула она. — Как тебя зовут?

Матильда поднялась и сказала:

— Меня зовут Матильда Вормвуд, мисс Транчбуль.

— Вот как, Вормвуд? — сказала Транчбуль. — Значит, ты дочь человека, который держит магазин подержанных автомобилей?

— Да, мисс Транчбуль.

— Он же мошенник! ~~ крикнула Транчбуль. — Неделю назад он продал мне подержанную машину, которая, по его словам, была почти новая. Тогда я думала, что он отличный парень. Но сегодня утром еду я в этой машине по деревне, как вдруг у меня выпадает на дорогу двигатель! Он, оказывается, был забит опилками! Этот человек — вор и грабитель! Я с него кожу спущу, вот увидишь!

— Он знает, что делает, — сказала Матильда.

— Знает он! — громко сказала Транчбуль. — Мисс Хани рассказывала мне, что ты тоже много чего знаешь. Ох, не люблю я тех, кто много знает! Это все мошенники! А к тебе это в первую очередь относится! Твой отец рассказывал мне кое-что о твоем ужасном поведении дома! Но в школе у тебя ничего не выйдет, юная леди! Отныне я буду строго следить за тобой. Сядь и веди себя смирно.

Матильда села за парту. Транчбуль села за свой стол — впервые за весь урок. Затем она протянула руку и взяла графин. Держась за графин, но не поднимая его, она сказала:

— Никогда не могла понять, почему маленькие дети такие отвратительные. Ненавижу. Хуже насекомых. От них нужно вовремя избавляться. Мух мы прихлопываем газетой и используем аэрозоль. Я часто думаю о том, что хорошо бы изобрести аэрозоль, с помощью которого можно избавляться от детей. Как это было бы здорово — войти в класс с огромным аэрозолем и начать обрызгивать детей. А еще лучше — липучка. Развесить повсюду в школе липучку, и дети стали бы к ней прилипать. Хорошая мысль, правда, мисс Хани?

— Если вы шутите, то я не думаю, что это очень смешно, — сказала мисс Хани.

— Вот как?! — сказала Транчбуль. — А я вовсе не шучу. По-моему, самая лучшая школа, мисс Хани, это та, в которой совсем нет детей. Я на днях собираюсь заняться этим. Думаю, меня ждет успех.

Она сумасшедшая, сказала про себя мисс Хани. У нее крыша поехала. Это от нее надо избавляться.

Транчбуль тем временем взяла голубой графин и налила в стакан воды. И неожиданно вместе с водой прямо в стакан нырнул длинный скользкий тритон!

Транчбуль закричала и подпрыгнула со стула, точно под нею произвели салют. Теперь и дети увидели длинное тонкое скользкое желтобрюхое ящероподобное существо, которое корчилось в стакане. Все вскочили, запрыгали и закричали:

— Что это? Фу, какое мерзкое! Да это змея! Нет, это маленький крокодильчик! Это аллигатор!

— Осторожнее, мисс Транчбуль! — крикнула Лэвиндер. — Он, наверно, кусается!

Транчбуль, эта могучая женщина-гигант в зеленых бриджах, стояла и тряслась. Ее особенно злило то, что кому-то удалось сделать так, что она подскочила и закричала, а ведь она гордилась своей невозмутимостью.

Она смотрела на существо, корчившееся в стакане. Как ни странно, ей никогда не приходилось видеть тритона. Естественная история не была ее коньком. Она не имела ни малейшего представления о том, что это такое. На вид существо было неприятно. Она медленно опустилась на стул. В этот момент она казалась более грозной, чем когда-либо. В ее маленьких черных глазках загорались огоньки ярости и ненависти.

— Матильда! — рявкнула она. — Встань!

— Кто, я? — спросила Матильда. — А что я сделала?

— Встань, ты, маленький гадкий таракан!

— Я ничего не сделала, мисс Транчбуль, честное слово. Я такую скользкую тварь никогда и не видела!

— Сейчас же встань, ты, насекомое!

Матильда неохотно поднялась из-за своей парты во втором ряду. Лэвиндер, сидевшая за ней, ощутила угрызения совести. В ее планы не входило причинять неприятности своей подруге. С другой стороны, она не собиралась признаваться.

— Ты мерзкая, отвратительная, гадкая, ничтожная тварь! — раскричалась Транчбуль. — Тебе не место в этой школе! Тебя нужно посадить за решетку, вот куда! Я сделаю так, чтобы тебя отсюда с треском выгнали! Я позабочусь о том, чтобы старшие ученики палками выгнали тебя отсюда! Я прослежу, чтобы до дома тебя проводила вооруженная охрана! И я точно знаю, что приму все меры, чтобы тебя направили в исправительную школу для малолетних преступниц как минимум на сорок лет!

Транчбуль пришла в неописуемую ярость, и лицо ее стало такого цвета, будто его прокипятили, а в уголках ее рта выступила пена.

Но самообладание потеряла не только она. Матильда тоже начала выходить из себя. Она вовсе ничего не имела против, если бы ее обвинили в том, что она сделала на самом деле. Это было бы справедливо. Но ее впервые в жизни обвиняли в преступлении, которого она явно не совершала. Она не имела решительно никакого отношения к этому отвратительному существу в стакане. Ну уж нет, думала она, я не позволю этой противной Транчбуль возложить вину на меня!

— Я этого не делала! — крикнула она.

— Еще как делала! — громче прежнего крикнула Транчбуль. — Никому другому такое и в голову бы не пришло! Твой отец был прав, когда предупреждал меня!

Она, похоже, совсем потеряла контроль над собой. Остановить ее было невозможно.

• Предыдущая
• 19/29
• Следующая