Проспать Судный день - Уильямс Тэд - Страница 39

Смотреть на это было ужасно, еще ужаснее, поскольку это происходило медленно. Даже сильному человеку требуется некоторое время, чтобы перерезать кинжалом мускулистую шею, даже острым, особенно, если физически крепкий человек отчаянно сопротивляется, дергаясь и вопя. Я был рад, что хотя бы не слышу его криков. Зрелище было мерзким и тошнотворным, как на бойне. Когда все закончилось, камера выключилась, и на экране осталось изображение перерезанной шеи и залитого кровью тела.

Бальдур фон Варенменш закрыл ноутбук и откинулся на спинку кресла с удовлетворенным и самодовольным выражением лица.

— Честь нашего общества очень важна для нас, мистер Доллар. Мы не прощаем долгов. На случай, если вы решите, что мы устроили инсценировку, как в каком-нибудь американском телешоу, у меня для вас подарок.

Наклонившись, он поднял что-то с пола и со стуком поставил на стол. Штуку, которую еще называют диджейским чемоданчиком, кубическую коробку сантиметров в тридцать размером с плотно закрывающейся крышкой, в которой диджеи таскают виниловые пластинки с одного концерта на другой.

— Это подарок вам, мистер Доллар, в качестве доказательства нашей искренности. Давайте, загляните внутрь. И тогда узнаете, что это злосчастное нападение на вас не осталось неотмщенным.

Многое я видывал на своем веку, так что не опасался, что меня стошнит или что случится что-то подобное, но настроение у меня уже было не такое лучезарное, как тогда, когда я пришел сюда. Конечно, и амазонки, и Густибус говорили мне, что эти парни — убийцы, в этом не было ничего удивительного, но явное удовольствие, с которым фон Варенменш продемонстрировал мне казнь, перевело его в разряд садистов и безумцев.

Черт, и чему тут удивляться, подумал я. Это те самые люди, для которых Всевышний создал Ад в первую очередь.

Я изо всех сил постарался держаться хладнокровно, но не стал открывать коробку, оставив ее на столе, будто крохотный космический корабль, прибывший с планеты Обезглавливание.

— О'кей, если ваша скромная презентация окончена, тогда я хотел бы получить ответы на вопросы. Вы сказали, что мы можем работать вместе. Что у нас общего, на ваш взгляд?

Варенменш равнодушно улыбнулся.

— Рог, мистер Доллар. Вы это знаете не хуже меня, я не собираюсь подвергать сомнению вашу осведомленность. Рог Абигора.

Очко. По крайней мере, не надо терять время.

— Абигор? Вы имеете в виду Элигора?

Он снова махнул рукой.

— Абигор, Элигор, Элигос — у этих бессмертных существ много имен, какими их именовали люди, им поклонявшиеся, в расчете на их милость. Вы обладаете редкой способностью находить артефакты, о которых другие лишь мечтают. Рог Абигора был бы особенно для нас полезен. Сколько бы вам ни платили, от имени нашего лидера я уполномочен предложить вам в полтора раза больше.

— Вашего лидера? Я думал, лидер — вы.

Он снова улыбнулся, на этот раз несколько натянуто.

— Нет, нет. «Черное Солнце» — древнее и великое общество, и, хотя мне и повезло пробиться в высшие эшелоны нашего движения, все мы принесли клятву верности владыке — Императору, будь он благословен.

Тимон и Пумба хором повторили за ним последнюю фразу, словно на катехизации.

— Мы куда более мощная сила, мистер Доллар, чем вы могли бы себе представить. Мощное движение, по сути — армия. Мы можем очень многое вам предложить, помимо нашей дружбы, но и наша дружба сама по себе — нечто очень ценное.

— Не сомневаюсь, — ответил я. — И что же вы сделаете с рогом, когда получите его?

Он покачал головой, продолжая улыбаться.

— Полноте, мы не можем ответить на все вопросы. Кроме того, решение об этом будет принимать наш владыка. Но вам незачем беспокоиться. Это пойдет исключительно на всеобщее благо. Мы не нигилистическая секта, не анархисты, желающие уничтожить цивилизацию. Мы созидатели, мистер Доллар!

— Ага, точно. Но ведь советским танкам потребовалось не слишком много времени, чтобы снести все построения нацистов в Берлине, не так ли?

На мгновение я увидел на его лице не просто злость, но отблеск безумия в его зеленых глазах. Уже приготовился к тому, что меня ударят, но он лишь снова откинулся на спинку кресла и погрозил мне пальцем, будто сердящийся учитель в школе.

— Не дождетесь, мистер Доллар, чтобы я на такое клюнул. Да, мы имеем связи с некоторыми из Народных движений, но Гитлер был дураком и любителем — а еще расистом!

Он сказал последние слова, явно рассчитывая на мое удивление.

— Он слишком много времени потратил на евреев, когда настоящие враги были рядом, совсем рядом.

— И что это за настоящие враги?

— Мы слишком много времени потратили, мистер Доллар, — сказал он, подымая свое рослое подтянутое тело из кресла быстро, будто кто-то щелкнул тумблером у фигуры Линкольна в Диснейленде.

— Итак, договариваемся ли мы о сотрудничестве? Для вас это — больше денег, а в длительной перспективе — и многое другое. Вы станете частью очень, очень влиятельного движения, которое в предстоящие годы будет все больше набирать силу.

— А что, если я отвечу «нет»? В силу того, что, типа, привык работать один.

— Именно в этом и состоит проблема, — сказал фон В. — Она приводит к непониманию… подобного рода.

Он показал на коробку на столе.

— Нет, я думаю, что вы скажете «да». В конце концов, что еще вам остается сказать?

— Итак, я говорю «да», и просто ухожу?

— Более-менее так, — ответил он. Нажал кнопку на телефоне, и открылась боковая дверь. Появились еще трое мужчин, того же возраста и внешности, что и миссионеры (я все еще так их называл). На них были куртки, очень удобные для скрытого ношения, и, как я был уверен, вовсе не перцовых баллончиков.

— Безусловно, некоторые мои сотрудники пойдут с вами, чтобы помогать вам во всем, пока вы не переберетесь к нам сюда. На верхнем этаже есть просторные комнаты, есть, из чего выбирать. Уверен, вам это понравится больше, чем то, прошу прощения, гетто, в котором вы жили прежде.

Значит, они не знали, что я переехал и куда я переехал. Приятно слышать.

С учетом еще троих парней в комнате мои шансы вырваться с боем сильно ухудшались. Но я не собирался этого делать. Однако решил, что пора начинать праздник, пока не появится еще больше неонацистов. Встал и осторожно шагнул к столу. Как я и ожидал, фон В. переместился так, чтобы остаться между мной и моим оружием. Он был не только большим и сильным, но и умным. Я напомнил себе, что не следует быть беспечным, купившись на весь этот маскарад со Столом Переговоров.

— Да, кстати, еще хотел спросить, — сказал я, останавливаясь у стола. — А почему Бальдур фон Варенменш?

— В каком смысле? — спросил он, явно застигнутый врасплох.

— В смысле, Бальдур, языческий бог света? «Варенменш» — «истинный человек»? Это вам не напоминает что-то вроде «Иисуса Супермена»? В том смысле, никто из вашей организации не посмеивается?

Его вытянутое бледное лицо стало холодным.

— Ах. Мне говорили, что у вас… странное чувство юмора.

— На самом деле, нет. Я провел кое-какие исследования.

Я повернулся к Тимону, Пумбе и остальным.

— Вы, ребята, это знаете? В смысле, что у вашего босса уже до хрена имен было? Сначала он был просто Мортеном Эгге, сыном стоматолога из Осло и большим фанатом «Звездных войн». Потом, некоторое время — Свеном Хвиткригером, или как-то похоже, когда начал тусоваться с долбанутыми блэк-металистами. Эй, никто из вас в такой группе не играет? Так, что там у нас дальше?

Я повернулся к фон Варенменшу, который стал еще бледнее.

— Ах, да, дела с блэк-метал шли так хорошо, что он снова сменил имя, назвав себя «Уруком». Стал пресс-секретарем движения — движения дет-металистов, сжигающих церкви и глушащих сироп от кашля, которые так обожают имена из книг Толкина. А теперь он — Бальдур фон Варенменш, обер-лейтенант «Движения Черного Солнца».

Я покачал головой.

— Оппортунист или просто подросток? «Помогите, я не понимаю, кто я такой!» Вы не планируете в будущем стать хиппи, назваться Ячменем, или Подсолнечником, или как-то еще?