Пионеры, или У истоков Сосквеганны (др. изд.) - Купер Джеймс Фенимор - Страница 37
- Предыдущая
- 37/73
- Следующая
— Где? Да хотя бы на Шамплэнском озере. Там есть такие суда, которые дадут десять очков вперед самому крупному английскому кораблю. У них мачты в девяносто футов вышиной, из хорошей кондовой сосны, которую я сам рубил для них в штате Вермонт. Если бы я был командиром такого судна, а вы бы — командиром своей «Болвандицеи», которой вы так хвастаетесь, то я бы вам показал, из какого теста сделан хороший янки и у кого шкура крепче: у вермонтца или англичанина.
Эхо соседних холмов откликнулось на презрительный хохот Бенджамена.
— Спустимся на берег, — шепнул Мармадюк, — иначе у них дойдет до потасовки. Бенджамен бесстрашный хвастун, который никому не уступит, а Кэрби, при всем своем добродушии, беззаботный сын лесов, по мнению которого американец стоит шести англичан. Удивляюсь, что Дик молчит, пора бы ему пустить в ход полномочия шерифа.
Появление судьи Темпля с дамами вызвало если не примирение, то прекращение военных действий. Повинуясь указаниям Джонса, рыбаки приготовились занять места в лодке, где на площадке у кормы лежал приготовленный невод.
Мрак сгустился настолько, что неосвещенные предметы нельзя было различить. У берега вода искрилась и мерцала, озаряемая пламенем костра, бросавшим на нее местами красные дрожащие полосы; но на расстоянии ста футов от костра стоял непроницаемый мрак. Две-три звезды проглядывали сквозь облака, а огоньки в деревне чуть мерцали. По временам, когда огонь разгорался или прояснялся горизонт, можно было различить очертания гор на противоположном берегу озера, но их широкая и густая тень ложилась на озеро, усиливая темноту.
Бенджамен Помпа в подобных случаях исполнял обязанности рулевого и забрасывал сеть, если только сам Ричард не брал на себя этой обязанности. На веслах сидел на этот раз Билли Кэрби и один молодой человек, известный своей силой. Остальные рыбаки находились при неводе. Сделав все распоряжения, Ричард скомандовал: «отчаливать!»
Елизавета следила за лодкой, глядя, как она удалялась от берега, выбрасывая невод. Вскоре лодка исчезла в темноте, и только плеск весел позволял угадывать ее направление.
Из темноты слышался только хриплый голос Бенджамена, отдававшего приказания: «налегай на правое весло», «налегай на левое весло», «греби ровно, ребята», и распоряжавшегося выбрасыванием невода. Эта предварительная операция тянулась довольно долго, так как Бенджамен гордился своим искусством забрасывать невод, да и действительно успех дела зависел от правильного выполнения этой задачи. Наконец, громкий плеск деревянной плахи, служившей поплавком, и раздавшаяся за ним команда: «к берегу» возвестили, что лодка возвращается. Ричард, схватив пылавшую головню, побежал к пункту, где должна была пристать лодка, находившемуся на таком же расстоянии от костра, как и место, откуда она отправилась, только с противоположной стороны.
— Гребите на сквайра, ребята, — сказал дворецкий, — и мы увидим, что водится в этом пруде.
Теперь слышались только быстрые удары весел и шум выбрасываемой веревки. Вскоре лодка вступила в полосу света, а через минуту причалила к берегу. Несколько рук протянулось к веревке, и рыбаки принялись медленно и равномерно вытягивать невод с обоих концов. Ричард стоял в центре, отдавая приказания той или другой группе.
Все обменивались мнениями относительно результатов предприятия: одни уверяли, что невод легок, как перышко, другие, что он так тяжел, словно наполнен корчагами. Веревки были длиною свыше сотни футов, и вытягивание их шло медленно. Сомнение на минуту овладело шерифом, который попробовал сначала один конец, потом другой, чтобы составить собственное мнение.
— Что же это, Бенджамен? — крикнул он после первой пробы. — Вы плохо закинули сеть, я мог бы вынуть ее мизинцем. Веревка совсем не натягивается в моей руке.
— Вы, верно, хотите вытянуть кита, сквайр? — отвечал дворецкий. — Если сеть пуста, то, значит, в этом озере, кроме воды, нет ничего, потому что невод закинут, смею сказать, по всем правилам.
Но Ричард убедился в своей ошибке, увидев перед собой Билли Кэрби, который, стоя по колено в воде и нагнувшись, вытягивал сеть, напрягая свои исполинские силы, так что стоявшим позади него не приходилось ничего делать. Ричард замолчал и побежал к другому концу невода.
— Я вижу поплавки, — закричал он, — сходитесь, ребята! Сходитесь ближе, вылезайте на берег, на берег!
Услышав этот крик, Елизавета стала всматриваться и увидела две плахи, вынырнувшие из темноты. Между тем обе группы сблизились, так что невод образовал нечто вроде длинного и глубокого мешка. Голос Ричарда раздавался все время, подбадривая рыбаков, которым нужно было теперь напрячь все силы.
— Теперь пора, ребята! — кричал он. — Вытягивай концы на землю, и все, что там есть, будет наше!
— Вытягивай! — вторил Бенджамен. — Урра! Го, го, го, го, го, го!
— Вытягивай! — орал Кэрби, работая за четверых, так что задним оставалось только подхватывать веревку, скользившую в его руках.
— Поплавок, ого! — крикнул дворецкий.
— Поплавок, ого! — крикнул Кэрби с другого конца.
Одни ухватились за верхнюю веревку, другие за нижнюю, вытягивая ее с величайшим усердием. Полукруг, образованный грузилами, благодаря которым невод удерживается в вертикальном положении, становился ясно виден зрителям по мере того, как он уменьшался в объеме; плеск и возня в воде обнаруживали присутствие большой добычи, старавшейся вырваться.
— Тащите, ребята! — орал Ричард. — Я вижу большую рыбу, которая старается вырваться. Тащите, тоня богатая; вознаградит за труды!
Теперь можно видеть рыб разных пород, запутавшихся в петлях невода. Вода на небольшом расстоянии от берега точно кипела от движения рыб. Сотни чешуйчатых тел показывались на поверхности воды и блестели при свете костра, но испуганная шумом рыба снова устремлялась на дно, пытаясь вырваться на свободу.
— Ура! — кричал Ричард. — Поддай еще немного, ребята, и победа наша!
— Веселей, ребята, веселей! — кричал Бенджамен. — Я вижу пеструшку величиной с китенка!
— Пошла ты, дрянь, — сказал Билли Кэрби, выбрасывая обратно в озеро мелкую рыбешку, запутавшуюся в петлях невода. — Тащи, ребята, тащи; тут всякой твари по паре, и пусть я прослыву лгуном, если мы не вытащим тысячу штук!
Возбужденный зрелищем добычи и забывая о времени года, Билли бросился в воду, достигавшую ему по пояс, и принялся толкать перед собой невод, наполненный рыбой.
— Тащи веселее, ребята! — крикнул Мармадюк, поддаваясь увлечению минуты и со своей стороны принимаясь вытягивать невод. Эдвардс опередил его, так как зрелище массы рыб, медленно подвигавшейся по песчаной отмели, заставило его присоединиться к рыбакам. Наконец, после больших усилий невод был вытащен на берег, и груда рыбы вытряхнута на песок.
Даже Елизавета и Луиза были взволнованы и обрадованы зрелищем двух тысяч рыб, извлеченных из глубины озера, и лежавших перед ними на песке. Но когда увлечение первого момента прошло, Мармадюк поднял окуня весом фунта в два и, поглядев на него с минуту в меланхолическом раздумье, сказал дочери:
— Это значит безумно расточать дары природы. Эта рыба, которую завтра вечером не захотят есть за беднейшим столом в Темпльтоне, обладает такими качествами, что в других странах считалась бы предметом роскоши. Нет рыбы на свете, которая могла бы сравняться с окунем Отсего в отношении нежности и тонкости вкуса. Впрочем, если можно найти какое-нибудь извинение подобному истреблению рыбы, то именно в отношении окуня. Зимою его охраняет от наших покушений лед, так как он не ловится на удочку; а в летние месяцы он куда-то исчезает. Предполагают, что он удаляется в более глубокие места озера, где вода холоднее; и только весною и осенью, да и то в течение лишь нескольких дней, показывается в таких местах, где его можно ловить неводом. Однако и он уже начинает исчезать благодаря хищническим наклонностям человека.
— Исчезать, Дюк, исчезать! — воскликнул шериф. — Ну, если ты называешь это исчезновением, то я не знаю, что называется появлением. Вон перед тобой добрая тысяча окуней, да столько же разной другой рыбы. Но это твоя обыкновенная манера; у тебя все исчезает, сначала лес, потом олени, потом сахарный клен, и так далее, без конца. Сегодня ты хочешь проводить каналы в стране, где на каждом шагу встречаются озера и реки, только потому, что вода течет не туда, куда тебе надобно; завтра собираешься разыскивать каменный уголь, хотя всякий, кто обладает хорошим зрением, — я говорю: хорошим зрением, — может видеть здесь столько леса, что его хватило бы на отопление всего Лондона в течение пяти лет. Правда, Бенджамен?
- Предыдущая
- 37/73
- Следующая
