Беглец (СИ) - Харп Виктор - Страница 12

— Н-нет, Верховный.

— Тем не менее, мы рискнули, — неожиданно сказал Сьент. — Уже пустили Врона с его дарэйли по следам в кладбищенской сторожке. Тот, кто вышел из Лабиринта, сейчас самая большая угроза для нас. И, боюсь, для всего Подлунного мира.

Авьел внезапно испугался до спазма в кишках, но уже не стоявшего перед ним человека, а мелькнувшей мысли:

— Неужели принц — посланник? Ведь он побывал за Вратами и вернулся!

Сьент снова уселся в хозяйское кресло, отрицательно качнул головой:

— Если и посланник, то не нашему миру, иначе он передал бы послание жрецу вместо того, чтобы убить его. Для его миссии, какая бы она ни была, нужно время. Но, если бы ему нужны были Врата Эстаарха, он не прошел бы мимо тех, что под самым Нертаилем, а он прошел. Значит, принц — не посланник в Эстаарх. Мне нужно знать его цель, брат Авьел. Пока ясно, что мальчишка идет по направлению на юго-запад, наверняка в замок Энеарелли, а что мы знаем об этом замке? Что в нем может быть спрятано?

— Ну, это-то мы как раз знаем: ничего. По приказу прежнего Верховного я был в свите Ионта, когда он захватил эту цитадель. Ничего там нет опасного для нас, уж наши дарэйли каждый камень там обнюхали, весь замок перетрясли от шпилей до самого дна подземелий, да и старого князя Ионт допросил… э-э… с пристрастием.

— Я сам поговорю с Дорантом Энеарелли при встрече. Слишком известное имя во всех трех мирах. Почему-то именно у этой династии хранился подлинник договора Трех миров, пока не был утерян. И эта пропажа мне тоже не нравится!

Авьел задумался. Продать секрет, или утаить? Хранить его смысла особого не имело, а сейчас нужно отвоевать пошатнувшиеся позиции, доказать если не лояльность, в которую пройдоха Сьент все равно не поверит, то хотя бы полезность. Взвесив, он отрицательно качнул головой.

— Не утерян. Он все еще там. Прежний Верховный видел подлинник. Дорант сам ему показал хранилище, без всяких пыток. Документ оставили в том же тайнике. Ни к чему было провоцировать наших недругов на Западе. Да и все Врата почувствовали бы, если б мы увезли его.

— И такие важные вещи я узнаю случайно, мимоходом? — раздосадованный Сьент хлопнул ладонями по подлокотнику кресла. — Что ж, брат Авьел, ты долго хранил эту тайну, и я оценю по достоинству сегодняшнюю откровенность. После того, как ты выполнишь порученное тебе дело. Надеюсь, свиток под надежной охраной?

— Армия Энеарелли и стены его замка вполне надежны. Но там никого из наших, если ты это имеешь в виду. Так, издали присматриваем и через соглядатаев в свите князя. Опять же, из соображений политики. Потому и выбран был когда-то нейтральный князек Энеарелли, чтобы соблюсти равенство всех сторон.

— После посвящения Дорант уже не будет нейтральным, — усмехнулся Сьент, поднимаясь и стремительно вышагивая по кабинету, привычным жестом заложив руки за спину. — Вот тебе и цель беглеца!

— Договор? Зачем ему клочок пергамента?

— Не ему. Лунным тварям. Принц — только расходный материал в их игре с Эстаархом, как и все мы. Что будет, если подменить два подлинника из трех?

Пожав широкими плечами, Авьел пробубнил:

— Да ничего! Останется третий в Эстаархе и наши копии.

— Копии можно отбросить, как самое несущественное. Наследнику Завоевателя нетрудно будет их найти и уничтожить. Ты слышал, что в Нертаиле сгорело дворцовое хранилище древностей? Я думал — случайность. Дарэйли вышел из Лабиринта на поверхность именно там. Теперь ясно, что пожар — не только заметание следов.

"Да бред какой-то!" — подумал Авьел. И не удержался:

— Но что эта подмена даст?

— Ну вот навскидку один из возможных ходов… Как только наш подлинник будет подменен, принц с подачи Линнерилла обвинит Эстаарх в подлоге!

Авьел расхохотался от невероятной глупости предположения, да так и замер с открытым ртом. А ведь лунные маги не зря слывут отцами лжи, они и не такие штуки проворачивали, и подобная наглость и беспринципность действий полностью в их стиле. Но каков Сьент! Даже одно то, что в его изощренном уме возникла такая темная комбинация, заставляет содрогнуться.

"Если его не убить сейчас, то потом, когда в его руки попадет Райтегор, будет поздно. Этот дарэйли не должен ему достаться ни в коем случае. Только не ему!" — лихорадочно думал иерарх.

— Возможно, наш принц будет утверждать, что нашел настоящий договор, и его текст совпадает с экземпляром Линнерилла, — невозмутимо продолжил Верховный. — И как отреагируют солнечные твари на откровенную клевету? Огнем и мечом! Их гнев уже ничто не остановит, никакие Врата, никакие договоры. Но пройти в Линнерилл они могут только через наш мир, что и было необходимо лунным тварям. Это, в общем-то, совсем простая провокация. И, если до сих пор линнери не провернули что-то подобное, то только потому, что у них не было рычага в нашем мире. Теперь есть.

— И что теперь? В-война высших? — заикаясь от ужаса, выдавил жрец.

— Война, друг мой Авьел, это слишком грубо, — криво усмехнулся Верховный. — Честную битву любят археты Эстаарха, но темные линнери обожают тайно подтачивать плод, пока он не свалится им в руки. Нам ли с тобой этого не знать? Смотри не в завтра, а в послезавтра. Стоит Эстаарху ворваться к нам, Линнерилл тут же, уже на полном основании, обвинит магов Эстаарха в незаконном вторжении.

— Как так? Но ведь линнери сами…

— А причем тут линнери? — поднял бровь Верховный. — Они будут белые и пушистые, вот увидишь. Они подадут это как провокацию Подлунного мира. Ах, мы тут и рядом не стояли, скажут они. Этот ничтожный однокрылый дарэйли, раб Гончаров, хотел поссорить крылатых высших, вот как они повернут дело. И в результате только наш мир окажется виновным и будет наказан, согласно подлинному договору. Подлинному! Что там написано, помнишь?

— Подлунный мир отойдет к Линнериллу, как пострадавшей стороне, и они высосут нас. И клочка не останется, даже пыли, — потрясенный Авьел дрожащей рукой отер пот со лба. — Так может, забрать подлинник у князя, да и дело с концом?

— Храмовики возмутятся. А где храмы — там Эстаарх. Если я ошибся в расчетах, то лучше не провоцировать высших лишними телодвижениями. Если не ошибся… Линнерил наверняка предусмотрел и это, у них на такой случай должен быть запасной вариант, который мы еще не просчитали. Попробуем для начала усилить охрану свитка и уничтожить Райтегора. Это первое. Второе: нам надо добиваться мира с узурпатором трона Нертаиля и даже пойти на переговоры с извечными конкурентами — западным Сферикалом и слугами Единого. Кончилось время для внутренних свар.

А в подвале того же дома дарэйли Мариэт плакала над растерзанным телом Ллуфа. Она сама уже почти иссякла, и бессильно опустила лоб на белую руку не приходившего в сознание юноши. Рука дрогнула.

Мариэт тут же вскинула голову.

— Не надо спасать меня, — шевельнулись бескровные губы Ллуфа.

Девушка счастливо улыбнулась, вытерла мокрую щеку испачканной ладонью, оставив розовые разводы:

— Жив! Ты будешь жить, милый Ллуф, клянусь тебе!

— Не надо. Не хочу. — с трудом прошептал он и снова потерял сознание.

Вот теперь рвение Мариэт, дарэйли жизни, уже ничто не могло остановить. Только истощение сил, каковое вскоре и наступило, и она свалилась тут же на ложе.

Очнулась девушка от тяжести, лежавшей на голове. Пошевелилась и услышала вздох. Ллуф снял с нее руку.

— Я хотел… но не смог, — прохрипел он.

— Что хотел?

— Убить.

Он отвернулся. Единственное, что не пострадало на его лице — ресницы. Правый глаз вытек, левый заплыл и едва блестел в багровой щелке.

— Но почему? — жалобно спросила Мариэт.

— Чтобы ты… не спасала мою жизнь. Жрецы… заставят меня… найти Ринхорта.

— Сьент обещал не убивать его.

— Я сам убью. Он не выдержит нового рабства. Сойдет с ума.

Девушка погладила пальчиком уцелевший на лбу Ллуфа кусочек кожи.

— Ты чудовище, знаешь? У тебя страшные мысли вот тут! А почему ты не смог убить меня? Ты ведь хотел превратить меня в камень?