Если совершено убийство - Ренделл Рут - Страница 25

• Предыдущая
• 25/45
• Следующая

— Это… гм… ваша беспристрастная оценка, мисс Бейт?

— Да, именно. Мы вместе с Лу учились в школе в Уимблдоне. Там и сейчас живут мои родители, а Лу и миссис Сэмпсон жили на соседней улице. Стивен Дербон жил в этом ужасном Кенберн-Вейл, и отец иногда привозил его к нам, потому что Стивен был, по словам отца, бедным одиноким вдовцом.

— Значит, он уже был женат?

— Его жена и ребенок умерли, но это было сто лет назад. Говорили, что он обожает детей, поэтому Стивен часто брал меня с собой на прогулки то в лондонский Тауэр, то на церемонию смены караула, то таскал в Кенберн-Вейл и показывал все эти скучные произведения старой архитектуры. Это даже удивительно, что я не подхватила какую-нибудь ужасную болезнь в этих трущобах. Когда я подружилась с Лу, он стал брать с собой нас обеих.

— Сколько лет вам тогда было?

— Шестнадцать или семнадцать. Я должна была звать его дядя Стивен, и когда думала об этом, то буквально заболевала. — Уголки рта Верити опустились. — Знаете, Лу не такая, как я. Она все держит в себе, накапливая и переваривая эмоции, как… — детский голос Верити дрогнул, — как котел! Короче говоря, мы всюду ездили вместе, но я была лишней: все происходило так, как в те времена, когда у людей были компаньонки, сопровождавшие их повсюду. Так вот, я была просто компаньонкой Стивена и Лу. Однажды, когда Лу осталась у меня ночевать, она призналась мне, что влюбилась в Стивена, и спросила мое мнение о том, любит ли он ее.

Я была потрясена тем, что Лу вообще что-то рассказала мне о своей личной жизни. Я ничего не понимала и просто не знала, что ответить (ведь ей было только семнадцать, ну, может быть, восемнадцать, а он — человек среднего возраста). Вы можете себе представить восемнадцатилетнюю девушку, влюбившуюся в сорокалетнего мужчину?

— Такое случается.

— По-моему, это омерзительно, — с содроганием отрезала мисс Бейт. — А дальше она попросила его поехать к ним и встретиться… — Верити мрачно добавила: — С ее матерью.

Уэксфорд почти забыл, что целью его беседы было узнать местопребывание Луизы Сэмпсон. Он снова, словно в миниатюре, увидел картинку: незнакомец входит в дом один, потому что не очень воспитанная девочка предоставила ему самому знакомиться с матерью; он ищет мать девочки и сквозь приоткрытую дверь кухни видит женщину в белоснежном фартуке, занятую своим делом… Пронзительный голос Верити вернул Уэксфорда к действительности.

— Лу и мне приходилось очень много заниматься — мы готовились к экзаменам на повышенном уровне, но за неделю до них Лу не пришла в школу. Я позвонила ей домой, и ее мать ответила, что Лу неважно себя чувствует, а потом как-то вечером отец пришел и сказал маме: «Что ты думаешь, Стив собирается жениться на этой девушке Сэмпсон». Я, конечно, решила, что он имел в виду Лу, но это было не так. Только представьте себе: назвать девушкой тридцатисемилетнюю женщину! Лу так и не сдала экзамены. Она действительно заболела, у нее было что-то вроде нервного срыва.

— Типичный случай filia pulchra, mater pulcher[14] .

— Не поняла, я не учила латынь. Они отослали Лу к бабушке и потом поженились. Я закончила школу и начала учиться в «Марджопе», и тогда папа сказал, что сможет оплачивать половину стоимости аренды квартиры, если я найду какую-нибудь девушку, чтобы снимать ее вместе. Я как раз подыскивала кого-нибудь, и тут мне позвонила Лу от своей бабушки и сообщила, что ни за что не вернется к этим двоим в Челси и сможет снимать квартиру вместе со мной.

— Сколько времени это длилось?

— Примерно год. Лу была замкнутой, как никогда, сердце ее было разбито. Ее дрянная мать звонила ей и пыталась убедить меня, что все то, что Лу воображала насчет Стивена, было полной чепухой. В конце концов Лу надоело это преследование, она съехала отсюда и стала снимать с кем-то квартиру в Баттерси. Учтите, я не собираюсь называть вам адрес.

— Я и не мечтал просить вас об этом, мисс Бейт.

— После этого мы потеряли связь.

— Вы больше не могли выносить эти страдания, не так ли?

— Именно так. — Казалось, Верити испытала некоторое облегчение оттого, что ей теперь не надо было объяснять, почему она ни разу не побеспокоилась о том, чтобы позвонить Луизе или написать ей письмо. — Луиза Сэмпсон, — театрально произнесла она, — ушла из моей жизни. Может быть, она нашла свое счастье, а может быть, и нет, но я об этом никогда не узнаю. — Она задрала подбородок и неподвижно уставилась в одну точку где-то в направлении кофеварки, демонстрируя Уэксфорду свой изящный, чуть подрагивающий профиль. «Интересно, — подумал он, — она видела все или только некоторые фильмы с Гретой Гарбо, ретроспективу которых, по словам Дениз, показывали в кинотеатрах классических фильмов?» — Это все, что я могу рассказать вам, — завершила разговор Верити, — но даже если бы знала еще что-нибудь, то больше не произнесла бы ни слова.

Жене сержанта, безусловно, не приходилось столько хлопотать, когда он один заезжал домой пообедать, но сегодня она сделала полную сервировку стола с льняными салфетками, дополнительными тарелками и всем прочим. Уэксфорд был уверен в этом, но делал вид, что считает такую церемонию обычным делом, и даже забыл о своей диете.

Он понимал, что гвоздем программы будет появление малыша, которое оттягивалось до того момента, когда все выпьют кофе, и делалось это не только для того, чтобы поддержать напряженный интерес, но и чтобы продемонстрировать, что миссис Клементс может быть и любезной хозяйкой, и прекрасной матерью. Уэксфорду показалась очень трогательной стойкость, с которой она участвовала в беседе об общем упадке современного общества — теме, которую непременно затронул бы ее муж, — тайком прислушиваясь к попискиванию, доносившемуся из соседней комнаты. Наконец, когда Клементс и Уэксфорд вышли из-за стола и встали у окна полюбоваться видом Кенберн-Вейл с высоты одиннадцатого этажа, она вошла в комнату с ребенком на руках.

— У него уже два зуба, — сообщила миссис Клементс, — и прорезались они совершенно без проблем.

— Славный мальчик, — похвалил Уэксфорд.

Он взял малыша на руки и заговорил с ним так же, как с Александрой Дербон, но Джеймс не отвечал столь же радостно, в его блестящих синих глазах светилась тревога. Уэксфорд подумал, что приемные дети, видимо, чувствуют себя незащищенными, когда их, брошенных родной матерью, передают из одних чужих рук в другие.

— Он вам доверяет, — сказал Уэксфорд, обращаясь к миссис Клементс, и, к стыду своему, услышал, как глухо прозвучал его голос от неожиданно нахлынувших эмоций. Сказать ей что-то еще было выше его сил.

Но и этого уже было достаточно, а чувства досказали то, чего он не смог произнести. Миссис Клементс просияла:

— Я ждала такого счастья пятнадцать лет.

Уэксфорд вернул ей мальчика:

— А теперь вам предстоят пятнадцать лет тяжелого труда.

— Нет, что вы, многие годы счастья, мистер Уэксфорд! — Ее полное и довольно печальное лицо сразу как-то осунулось. — Если его мне оставят.

— Но ведь она подписала отказ, не так ли? — горячо заговорил сержант. — Она обещала отдать его.

Жена сержанта взглянула на него, и в этом взгляде была и жалость, и упрек.

— Ты же знаешь, дорогой, что я волнуюсь не меньше тебя. Вначале он волновался больше меня, мистер Уэксфорд. Даже хотел узнать, кто она, чтобы дать ей денег. Ну, как бы купить у нее Джеймса.

— Я очень мало знаю об усыновлении, — заметил Уэксфорд, — но, по-моему, передавать ребенка за деньги — незаконно.

— Конечно, незаконно, — обиженно подтвердил Клементс. Он выглядел совершенно выбитым из колеи. — Это было несерьезно. — Однако следующие слова разоблачили его. — Я всегда спасал других и, полагаю, знал, что и когда надо предпринять, но я… Вы же не думаете, что я действительно собирался сделать это, сэр?

Уэксфорд улыбнулся:

— Это было бы слишком рискованно, разве не так?

— Вы имеете в виду нарушение закона, сэр? В таком случае вы получите ребенка, но только все время будете бояться, что вас найдут и отберут его.

• Предыдущая
• 25/45
• Следующая