Ловушка для чужестранки - Рисова Лана - Страница 35

• Предыдущая
• 35/63
• Следующая

Дальше началась катавасия: мы норовили провалиться под землю и на полной скорости запрыгивали на валуны, вырастающие прямо под лапами скакуна. В пресловутое озерцо нас чуть не утащил десяток щупалец разом, принадлежащий неизвестно кому, наверно, самому водоему. Мы еще раз отбивались от жвабсов и даже нескольких виршей. В довершение ко всему гейзеры сменились столбами огня, и мне пришлось в спешке перенастраивать щит под новые условия, отчего я пропустила появление гниели, вывинтившейся прямо из куска камня. Один из языков черканул рядом со мной в тот момент, когда я меняла настройки щита, и порвал пристежной ремень, ободрав мне бедро. Аршалан отсек язык вместе с остальными, но во время прыжка со скалы я не удержалась и шлепнулась на землю. Хорошо, что заранее перестраховалась и поставила дополнительный щит, не то переломов было бы не избежать.

Исишу в бешенстве развернул хьюрша, возвращаясь, и, схватив меня за руку, втянул обратно в седло. Через вдох я поняла, почему он меня не бросил, — сбоку к нашей гонке присоединились еще одни участники, по острым коленкам плетуна я поняла, что это были те самые, которые тренировались перед нами.

Плетун тут же атаковал. Тухлый шакр! Он не стал прощупывать силу моего плетения, сразу запустив убойный клубок. Синие разряды молний пробежали по нашему щиту и искрами осыпались на землю.

— Ты же сказал, убивать запрещено?! — взвизгнула я, усиливая защиту.

— Так не убил же, — рявкнул исишу, посылая хьюрша прямо на противника.

— Сестры! Ну что же за логика такая?! — взмолилась я, отражая новую атаку.

— Пробей их щит! — выкрикнул Арш, сближаясь с хьюршем противника.

Я не успела. Поэтому его гитачи, равно как оружие дроу-ведущего, ударились в щиты и зазвенели.

— Еще раз! — приказал мин-фейрин, когда мы выровняли бег.

— Так он занимается тем же!

— Значит, будь лучше!

Легко сказать! Быть лучше плетуна, прошедшего школу Академии! Я выбросила несколько клубков, но не в противника, а через него. Земля вздыбилась, заставляя их отступить в нашу сторону, и изрыгнула гниель, щелкающую языками перед носом скакуна. Вражеский плетун отвлекся на доли мгновения, пока сообразил, что это иллюзия, но этого мне было достаточно — новый клубок, шипя, проделал брешь в его щите, разъедая льйини плетения. Очень сложная штука! Еле получилось, и то не до конца, но дало возможность Аршалану наотмашь ударить ведущего противника эфесом в челюсть. Тот съехал вбок, невольно разворачивая своего скакуна на сто восемьдесят градусов. Мы вырвались вперед.

— Ха! — воскликнула я.

Но плетун оказался мстительной натурой. Он отправил нам вдогонку заковыристое плетение, отразив которое, я каким-то непостижимым образом ускорила его полет, и сильная ударная волна смела нас на землю вместе со щитом.

— Нельзя расслабляться, — выговаривал мне исишу, пробиваясь сквозь звон у меня в голове, — из-за этого мы проиграли.

— Зато эти гады тоже, — буркнула я и заметила, что хьюрш соперников, оказывается, беспрепятственно миновал натянутые в восточном конце клоарра льйини финиша, о которых я и думать забыла.

Естественно, я расстроилась.

— Нечего было брать меня замыкающей, — мой злой крик эхом разнесся по тренировочному полю, — не напрашивалась!

Аршалан посмотрел на меня долгим взглядом.

— Меня тоже никто не спросил, если ты помнишь, — потом, помедлив, протянул мне руку и помог подняться. — В принципе все было неплохо. Полагаю, что при должной подготовке у нас даже был бы шанс победить.

Я открыла рот от изумления и даже не отреагировала на улюлюканье наших недавних соперников, проезжавших мимо.

— Запомни такую вещь, — тем временем говорил исишу, а я никак не могла понять: неужели одна тренировка смогла сделать его отношение ко мне более лояльным, в отличие от всего нашего совместного путешествия? — Большая часть этих выскочек-плетунов, участвующих завтра в состязании, никогда не проходила той школы, какую прошла ты. Это дает тебе колоссальное преимущество, и надо с толком им воспользоваться.

Не дожидаясь моего кивка, мин-фейрин развернулся и направился к шатррам.

— На сегодня все, иначе загоним снорга и перегорим сами, — отрывисто произнес он, когда я приноровилась к его размашистой походке. — Если есть сапоги повыше, надень завтра их. Утром я натру хьюрша шурссом,[7] чтобы быстрее разогреть мышцы, крайне едкая штука — пока не впитается, будет жечь, если не позаботиться об этом заранее.

— Хорошо. — Мой ответ заглушил полог шатрра, куда я нырнула, чтобы сменить одежду. Только сейчас стало понятно, насколько неидеален мой щит: одежда была мокрой от ворота до кончиков штанин и местами до сих пор дымилась.

Присев на лавку, чтобы снять сапоги, я вдруг поняла, что чертовски устала, и, вытянув ноги перед собой, с тоской взирала на узкие голенища, облепившие мокрые ноги. Ну что за жизнь?! Обязательно мне вляпываться в какие-то передряги? Почему нельзя спокойно и размеренно жить где-нибудь в маленьком домике с любимой собакой? Перед глазами вместо очаровательной мордашки щенка промелькнула ухмыляющаяся глотка жвабса, от которой я вяло отмахнулась. Меня просто вырубало на ходу, мысли путались.

— Лиссэ, не спи, — вывел меня из оцепенения знакомый мягкий голос, — вторую ногу давай.

Кир ловко ухватил меня за коленку и стащил обувку. Отбросив ее в сторону, он принялся расстегивать на мне сиршани. Я промычала что-то неразборчивое даже для меня самой.

— Нет, давай лучше я. Ты сидишь тут уже час.

— Как — час? — Я вскочила и, пошатнувшись, рухнула на руки дроу.

— Не думаю, Кирсаш, что ты выбрал удачное время для подобных занятий. Она будет не в форме завтра, — мрачно проговорил Аршалан, стоявший на фоне откинутого полога.

Я перевела раздосадованный взгляд с него на фейрина:

— Ну вас к шакхару! — и оттолкнув руки дроу, подхватила с пола платье и проскочила мимо исишу на улицу, в этот вечер я его больше не видела.

После ужина, прошедшего почти в полном молчании, Кирсаш проводил меня до дверей моей спальни и, пожелав бархатной ночи, скрылся в полутемной анфиладе, освещенной лишь белыми квадратами пола, на который из высоких окон падали холодные лучи Старшей Сестры.

А я, как назло, долго не могла уснуть, поминутно ворочаясь с боку на бок. Тело отзывалось ноющей болью при каждом движении, и я уже не представляла, откуда возьмутся силы на завтрашнее состязание. Но хуже были мысли, лезущие невпопад, подстегивающие страх, заставляющие расти неуверенность.

Я проснулась от собственного крика посреди ночи и сощурилась от нестерпимо яркого света Второй Сестры, бьющего мне прямо в глаза. Это немного отвлекло от кошмарных голосов, мерно затухающих в голове по мере того, как мысли обретали четкость. Из-за резкого перепада светотени я не сразу заметила, что в дверях стоит Кирсаш. Его сиршани распахнулась на груди, но по общему виду стало ясно, что он еще не ложился. Небрежность позы была, как всегда, обманчива, ведь длинные тонкие пальцы играли с рукоятью метательного ножа. Рюш скользнул мне на плечо и успокаивающе закурлыкал, от него остро пахло вяленым мясом — так вот чем вы занимались, полуношники, еще один поздний ужин!

Рассеянно поглаживая паукокрабика, я не отрываясь смотрела в угольные нечеловеческие глаза и чувствовала, как начинает дрожать рука. И вовсе не от страха, хотя дроу сейчас был безумно похож на смертоносно прекрасного полуангела-полудемона.

Воздух внезапно нагрелся, и под диафрагмой скрутился тугой комок, пульсирующий в такт биению сердца. Мое дыхание начало ускоряться, отрывисто вырываясь из ставших тесными легких — еще вдох, и я совсем потеряю голову. Рюш скрылся из виду, чувствуя, что я больше не нуждаюсь в его помощи, к тому же готовый заискриться воздух не очень подходил для маленького снорга.

Темный немигающе смотрел мне прямо в душу, и, казалось, нет ни единого укромного уголка, куда я могла спрятать охватившие меня чувства. Что же он медлит?

• Предыдущая
• 35/63
• Следующая