Чего хотят вампиры - Никитина Елена Викторовна - Страница 26

• Предыдущая
• 26/62
• Следующая

— Выходит, у этих черсов теперь два хозяина? — не удержалась от любопытства Глафирена, но ее вопрос остался без ответа, все и так все прекрасно поняли.

Только я столь высокой чести не оценила, как и Стирх, если судить по высокой степени задумчивости его лица. Надеюсь, он не новый вид казни для меня придумывает? А то, я смотрю, со мной проблемы в кланах так и множатся, так и множатся…

— Ладно, с этим позже разберемся, — не стал зацикливаться на «мелочах» высокопоставленный красавец с аномальными клыками. — Сейчас важнее знать, кто решился пойти против решения Лика Справедливых и устранить чужачку столь… нетрадиционным способом.

Кажется, я была права, у вампиров свои причуды и способы лишения жизни — тоже.

— А чем плох этот способ? — снова подала голос клыкастая блондинка, проявив, на удивление, чудеса здравой рассудительности. — Магией пользоваться посторонним в замке нельзя, вам это сразу станет известно, миррен Стирх, поэтому типичный человеческий прием вполне уместен. Следов и улик почти никаких, останков, впрочем, тоже. Идеальное убийство! Надо взять на вооружение.

На последней фразе я подавилась последним глотком уже остывшего напитка. Ни тебе поддержки, ни сочувствия, ни женской солидарности. Холодный расчет, ничего личного. Типичная хищница.

— К сожалению, ты права, — согласился с женщиной-вамп Карилен. — И этим «кем-то» может быть кто угодно, вплоть до поломойки. Светлана не истинный вампир, особой силой, чутьем и скоростью не обладает, поэтому столкнуть ее с подоконника в тот момент мог даже ребенок.

— Вы хотите сказать, что у вас дети уже с младенчества учатся плести поистине убийственные интриги? — не удержалась я от едкого замечания и, заметив недоуменные взгляды клыкастой братии, пояснила: — Смертельной опасности, помимо меня, подвергались сейчас как минимум двое — мой муж, который никому тут и даром не нужен, разве что в качестве слабительного, если вдруг одному из ваших соплеменников вздумается испить его кровушки, и Стефианир, что-то из ряда вон выходящее намудривший не далее как вчера на Лике Справедливых. Поэтому возникает закономерный вопрос — кого же все-таки хотели убить? И за что? Или сразу всех троих, чтобы никому не обидно было?

Голубые глаза миррена Стирха сверлили меня поистине убийственной дозой рентгена, блондинка смотрела так, будто неожиданно открыла наличие разума у кольчатых червей, Карилен всего лишь сдержанно хмыкнул, а Стефианир витиевато выругался на непонятном мне языке. И только Листей как был букой, так им и остался.

— И ты совсем ничего не почувствовала перед тем, как тебя столкнули к черсам? — уточнила дотошная блондинка.

— Нет, — честно соврала я. — Не почувствовала, не увидела и не услышала.

Говорить, что приторный запах ванили, сопровождавший мой бесславный полет, до сих пор вызывает тошноту, желания не было никакого. В стане врага, где каждый имеет на тебя клык, делиться столь ценной информацией было, по крайней мере, непрактично. Мне уже недвусмысленно намекнули, что моя «нюхательная» особенность здесь не в почете, а посему отложим эти сомнительные данные в папку «До востребования» и поиграем в наивную дурочку, которая вообще ничего не понимает.

Под ледяным взглядом главы клана Мейлих и не менее пронизывающими прицелами еще трех пар глаз истинных вампиров игра одной иномирной актрисы могла очень быстро закончиться полным фиаско. Но инстинкт самосохранения решил вдруг поработать на полную мощность (где ж ты раньше был, гад такой?), и первый отборочный тур на поприще Мельпомены я прошла успешно. Обличительная фраза Станиславского: «Не верю!», к моему счастью, так и не прозвучала. Зато прозвучало:

— Странно все это… — И голубоглазый «сканер» отошел к окну, позволив мне наконец-то вздохнуть свободно.

Вампиры по определению не способствуют расслабленному времяпровождению, в их присутствии очень хочется прикинуться гнилым яблоком с приличным налетом плесени, чтобы ни одна слюнная железа этих матерых хищников не дрогнула в гастрономическом порыве, но конкретно данный представитель семейства кровопитающихся с первого взгляда вызывал у меня особую настороженность. То ли своей неприличной красотой, то ли высоким социальным статусом, то ли еще чем.

— Странно, что я не могу понять, какие интриги плетутся под самым моим носом, — не оборачиваясь к собравшимся, пробормотал Стирх. — И главное — кто за этим стоит? Веерхи? Они, конечно, малость не в себе от всего произошедшего, но так глупо подставлять свой клан ради глупой и никому не нужной мести вряд ли бы стали. Они всегда ценят холодный расчет и обдуманный риск. Подставить Мейлихов? Не вижу в этом смысла. Мой клан — всего лишь нейтральная сторона. Зварру? — Тут клыкастый Аполлон выдержал театральную паузу, сделав вид, что задумался.

— Стирх, если ты не забыл, клан Зварру — тоже пострадавшая сторона, — осторожно заметил Карилен.

— Не забыл, — последовал короткий ответ. — Поэтому на закате я собираю Совет Девяти. Проходы открою каждому лично, — и, коротко кивнув целителю, он величаво удалился в сопровождении Листея.

Мы остались вчетвером. Думать каждый о своем, о вечном, у кого оно, конечно, имелось. Мое «вечное», похоже, в очередной раз висело на волоске. И это стало уже порядком раздражать. А еще раздражали многозначительные взгляды, которыми постоянно обменивались между собой коварные аборигены. Такое впечатление, будто они вели друг с другом мысленный диалог, не предназначенный для моих иномирных ушей.

— Может, кто-нибудь объяснит: меня наконец казнят или нет? — пристала я к вампирюгам, не в силах и дальше лицезреть их стрельбу глазами. Надоели. Хочется уже хоть немного определиться с планами на будущее.

— О, не волнуйся, дорогая, — тут же расплылась в приторном оскале Глашка, скользящим движением усаживаясь рядом со мной на подлокотник кресла. — Я попрошу, чтобы эту миссию, в качестве исключения, доверили мне, потому что ты мне нравишься.

— Клыки сначала собери, — буркнула я, как бы невзначай толкая нахалку в бок. Устроила тут бюро добрых услуг с психологической поддержкой жертвам трансплантационного насилия.

— Папа, меня обижают! — не замедлила наябедничать та.

Правда, на пол, к моему вящему сожалению, блондинка не свалилась, однако от неожиданности с подлокотника сползла не так грациозно, как ей хотелось бы. Эдаким гламурным кулем на шпильках. Сдавленный смешок Стефианира и злобное шипение самой Глафирены стали для меня пусть и маленькой, но заслуженной радостью.

— Светлана, забудь ты о казни. — Мой несостоявшийся ухажер решил исправить так неудачно начатый разговор. — Недавнее покушение на тебя я не позволю оставить безнаказанным, но это уже…

— Происки врагов империализма? — мне не удалось удержаться от колкости.

— Можно считать и так, — совершенно серьезно кивнул Стеф. — Видимо, некоторые не могут смириться с мыслью, что их представление о возмездии сильно разнится с мнением остальных вампиров. Но идти против всех… Как говорят в вашем мире: «Один в поле не воин».

— Если только этот один не тыкает по кнопкам пускового механизма ядерной установки.

Я плотнее закуталась в мокрые одеяла. Меня знобило. Холод пробирал до мозга костей. Если в самое ближайшее время я не окажусь в горячей ванне, мой неизвестный доброжелатель в скором времени будет вознагражден за труды свои праведные, потому что воспаление легких уже приветливо помахивает мне ручкой.

— Что такое ядерная установка? — живо заинтересовался Карилен.

— Поверь, дядя, тебе лучше этого не знать. — Стеф бросил на старшего родственника предупреждающий взгляд.

Ага, значит, мой вредный упыреныш — племянник этого не менее вредного вампира, а Глашка, выходит, — его двоюродная сестра. Хоть что-то начинает проясняться в этом клыкастом мире. По крайней мере, поводов для ревности у меня поубавилось, а то, боюсь, мои шансы по сравнению с женщиной-вамп равны многочисленным минусам.

— А вот мне тоже интересно, — в разговор снова влезла неугомонная клыкастая блондинка. — Это какой-то необычный вид оружия из того отвратительного мира, где погибла твоя бедная Стадия? Стефианир, ты его видел? А в деле использовал?

• Предыдущая
• 26/62
• Следующая