Снести империю добра - Мясоедов Владимир Михайлович - Страница 17

Златокудрая вернулась в свою комнату и попыталась уснуть, но глаза никак не желали закрываться. Ее мнение и опыт как командира крупного отряда не сочли достаточно убедительным, чтобы принять намеченную волшебницей цель. И это изрядно злило чародейку. К тому же чуткие уши эльфийки отчетливо различали шум, который доносился из занятой суккубой комнаты. Видимо, гоблин уже приступил к ее наказанию. И, кажется, демоница не так уж и возражала против того, что с ней делали. О том, что зеленый коротышка водил их всех за нос и изощренно издевался, Сури, похоже, и не думала напоминать мелкому поганцу. Саднящий зад, откуда Фиэль вытащила больше десятка заноз, взывал к отмщению… То есть это, конечно же, делала оскорбленная гордость эльфийки, ревнующей к сопернице… Однако в последнем чародейка не призналась бы даже самой себе. В любом случае, она настроилась на решительные действия и встала с постели.

Фиэль не очень умела строить пакости. Ведь до войны с нежитью она работала няней и наставницей, а не училась на диверсанта среди рейнджеров Светлолесья. А потому, здраво рассудив, что сохранить инкогнито она все равно не сумеет, волшебница решила действовать с размахом. Так, чтобы это надолго запомнилось нахальному коротышке и его ручной подхалимке. И больше никто из них никогда бы не смел выставлять ее дурой! Ну, или хотя бы думали, стоит ли так делать, лишнюю пару секунд.

Чтобы охладить пыл гоблина, а заодно его же горячую голову, Златокудрая не нашла ничего лучшего, чем вода. Много воды. Она сбегала к колодцу, призвала максимально толстого водяного элементаля и потащила его в дом под изумленными взглядами охраны. Не будь они эльфами и ее подчиненными, вряд ли у нее бы вообще это получилось. Дверь, ведущая в обитель порока, из-за которой доносились возмущенно-довольные взвизги и ритмичные хлопки, оказалась запертой. Но когда вставшую на путь мести волшебницу подобные мелочи могли остановить? Она просто пережгла дверные петли, и состоявший из очень холодной воды воплощенный дух втек в комнату, быстро заполнив большую ее часть. И почти сразу же развоплотился, получив мощнейшую телекинетическую плюху. Однако устроить в помещении мини-цунами ему это не помешало.

– Фи-эль… – по слогам процедил мокрый как мышь гоблин, сидевший на полу и выглядевший крайне глупо.

Он и так-то не отличался атлетическим сложением, а сейчас, будучи раздетым, смотрелся просто смешно. Хотя кое-какая одежда у него все-таки была. Тапочек. Пушистый, в виде зайца. Сжатый в правой руке. Лежащая на коленях у маленького волшебника суккуба отплевывалась от воды и сверкала красными, буквально светящимися ягодицами. Из-за не слишком удобной позы, в которой ее лицо почти касалось пола, демоница едва не захлебнулась.

– Не знаю, хотела ты выказать нам таким образом неодобрение или, наоборот, тонко намекала, что тоже не против подвергнуться небольшому наказанию, но использовать подобную тварь в любом случае неправильно. Совсем неправильно… Еооо… А тентаклиевого-то монстра ты откуда взяла?!

Проследив за направлением взгляда Тимона, волшебница выругалась и приготовила боевое заклинание. Под упавшей шторой из темного бархата барахталось нечто обладающее большим количеством конечностей. Причем если некоторые из них еще походили на человеческие или там, скажем, эльфийские, то остальные представляли собой бешено дергающиеся щупальца!

– Спокойно, – проскрипело странное существо хриплым мужским голосом. – Я вам не враг. Кхе-кхе, ой… Иначе давно бы уже вырвал сердце этому мелкому развратному колдунишке и отродью межреальности, которое поганит собой наш дивный мир. Ох, тьфу!

– Четвертого лишнего ты в нашу компанию запускать не намеревалась? – осторожно спросил гоблин у Фиэль, и стоящее у стены зеркало треснуло. А спустя мгновение по воле телекинетика в воздухе замерло несколько десятков острых как бритва осколков.

– Вероятно, его опрокинуло волной. Она же сняла чары невидимости, – пробормотала эльфийка, пытаясь понять, чем ей лучше бить по противнику.: классической боевой магией или же друидизмом. Первая могла бы вызвать изрядные разрушения. А второй не факт, что наберет достаточно мощи вдали от живых растений и плодородной земли. – Такое бывает, если иллюзия слабая.

Кое-как утвердившись на ногах, выглядящих какими-то тонкими, непрошеный гость наконец-то сбросил с себя штору. И Златокудрая едва удержала в руках созданный ею комок огня, способный зажарить рыцаря прямо в латах. Внешность у этого существа была просто чудовищной! Черная кожа головы не просто несла на себе шрамы – отметины ужасных ранений покрывали не меньше трети лица. Глаз не было, вместо них красовалась обожженная ровная корка. Носа тоже, между глазами и ртом темнел провал. Волосы отсутствовали. Похоже, их кто-то долго срывал громадными кривыми когтями. В руке был сжат костяной посох, составленный из таких толстых позвонков, что он больше напоминал бревно. Венчала его чья-то черепушка, то ли с пятью, то ли с шестью хаотично расположенными глазницами, в которых тлело зеленое пламя. А непонятные извивающиеся отростки оказались змеями, которые во множестве высовывались из рукавов меховой одежды. Почти такой же, какую в свое время носила Острога.

– Холхюк, – уверенно констатировал Тимон. Впрочем, вряд ли хоть кто-нибудь слышавший об этом старом уродливом и слепом шамане, мог его с кем-то спутать. Уж слишком впечатляющим был набор особых примет. – Хм. Хм. Хм, хм, хм! Кого-то ты мне напоминаешь, вот только вспомнить не могу, кого конкретно.

Фиэль не собиралась рассеивать подготовленное к бою заклинание. Компанию ей составила Сури, которая изящно поднялась на ноги и извлекла непонятно откуда свой боевой хлыст. Эльфийка даже подумала, что демоница держала его где-то под рукой в расчете найти ему применение в самое ближайшее время. И ей даже не хотелось представлять, какое именно. Но все равно представлялось.

– Почему у нас на территории неучтенный зимний фейри, а я об этом ничего не знаю? – спросила Фиэль.

– Мне о наличии данного любителя нарушить чужой досуг охрана тоже сообщить забыла, – сказал гоблин, на которого сама собой надевалась раскиданная по полу одежда. С вещей текли ручейки холодной воды, но, видимо, коротышке на это было плевать. – Хотя определенно эту уродливую рожу я раньше где-то видел. Или похожую. Может, он и раньше за нами подглядывал?

– Я бы учуяла постороннего, – неуверенно пробормотала Сури. – Наверное.

– Мы раньше не встречались, а дети мои, как правило, шли в своих мамочек, – сказал старый шаман и уселся на диван.

Грации в его походке не было совсем, но на протезах он ковылял довольно шустро. Если зимний фейри и испытывал какое-то смущение от того, что был пойман в чужой комнате, да еще когда ее хозяева были заняты таким делом, то виду не подавал. Или просто Фиэль не могла ничего прочитать на сборище разнообразных шрамов, которое заменяло ему лицо.

– Ты хотел меня видеть, – сказал Холхюк Тимону. – И дать денег. Золото мне пригодится, неси его сюда.

– Не просто так, – заметил гоблин. – За разговор.

– Я слушаю. Говори, что тебе надо. И монеты тащи.

Холхюк накрылся лежавшим на диване пледом. И подушку себе под голову подложил. У Златокудрой вдруг возникло дикое подозрение, что этого шамана хотели найти вовсе не по причине его таланта в темной магии. Просто одно дико наглое существо намеревается стребовать с другого редкостного хама алименты. Или заставить его признать отцовство. А может, наоборот, порадовать новостями о том, что сделанного на стороне бастарда намереваются принять в лоно семьи.

– Способ внести непоправимые нарушения в психофизическую матрицу… – Гоблин начал ковырять пол ножкой, явно пытаясь вспомнить нужные заковыристые термины из магической теории. – А, да в болото всю эту заумь! Ты вроде бы умеешь возрождающихся бессмертных то ли убивать, то ли сковывать так, чтобы с концами. А у нас как раз их многовато развелось на единицу площади. Научи других, как это делать! А мы тебе и остаткам твоего клана заплатим. И хорошие условия жизни обеспечим в местах, где пока еще все тихо и спокойно.