Братья по крови - Робертс Нора - Страница 40

• Предыдущая
• 40/66
• Следующая

— Но…

— Почему я ничего не сказала вчера? — предвосхитила его вопрос Эсси. — У тебя на лице все написано, Калеб. Виноваты гордость и страх. Мне хотелось поскорее уйти оттуда, оказаться дома, и твой отец меня отвез. Сон — вот что мне было нужно. А утром я должна была все выяснить.

— Миссис Хоукинс…

— Можешь называть меня Эсси.

— Эсси, с вами уже случалось что-либо подобное?

— Да. Я тебе не говорила, — прибавила она, услышав, как Кэл вполголоса выругался. — Никому не говорила. Это было летом, когда тебе исполнилось десять. Тем первым летом. Я увидела ужасные вещи рядом со своим домом. Просто невероятные. Черная тень превращалась то в человека, то в собаку. Или в жуткую помесь человека и собаки. Дедушка не видел — или не желал видеть. Мне всегда казалось, что не желал. В ту неделю происходили страшные вещи.

Эсси на секунду прикрыла глаза, затем сделала еще один глоток чая, пытаясь успокоиться.

— Соседи, друзья. Что они делали сами с собой и друг с другом. После второй ночи к нам пришел ты. Помнишь, Кэл?

— Да, мэм, помню.

— Ему было десять лет. — Она улыбнулась Куин. — Всего лишь маленький мальчик и двое его друзей. Дети были так напуганы. Я видела и чувствовала их страх, но в то же время они буквально излучали если можно так выразиться — мужество. Ты сказал, что мы с дедушкой должны собрать вещи и какое-то время пожить у вас. Что в городе опасно. Ты не удивился, почему я не стала спорить, не покрутила пальцем у виска и не отправила тебя домой?

— Нет. Слишком много всего происходило вокруг. Я просто хотел защитить вас с дедушкой.

— Каждые семь лет я собирала свои вещи и вещи дедушки, а после его смерти только свои. В этот раз я приеду вместе с Джинджер. Но теперь оно сильнее и началось раньше.

— Я помогу собраться. Прямо сейчас отвезу тебя и Джинджер.

— Нет, думаю, нам пока ничего не грозит. Когда придет время, мы с Джинджер справимся сами. Я хочу, чтобы ты взял дневники. Да, я знаю — мы их читали. Много раз. Но мы что-то пропустили. А теперь у нас есть тот, кто посмотрит на вещи свежим взглядом.

Куин повернулась к Кэлу и, прищурившись, уставилась на него.

— Дневники?

13

Фокс прогулялся до банка. Никакой необходимости в этом не было, поскольку выгрузить документы из портфеля можно было в любое время — а еще лучше, чтобы клиент сам зашел в его контору и подписал их.

Но ему хотелось выйти на улицу, пройтись и глотнуть свежего воздуха, развеять мрачное настроение.

Пришла пора признаться: он все еще надеялся, что Элис Хоубейкер передумает или ее удастся переубедить. Может, это эгоизм — ну и что? Фокс привык к ней, зависел от нее. Любил ее.

А это значит, у него нет иного выбора, кроме как ее отпустить. И еще: он бы вернул назад, если бы смог, последние двадцать минут, которые провел с ней.

Она едва не сломалась, вспоминал Фокс, вышагивая по улице в своих старых туристических ботинках (сегодня ему не нужно в суд). Но не сломалась. И даже не дрогнула, хотя он давил достаточно сильно. О чем всегда будет жалеть.

«Мы умрем, если останемся». Голос ее срывался, в глазах блестели слезы.

Фокс лишь хотел узнать, почему ей так не терпится уехать, почему с каждым днем она все больше нервничает — до такой степени, что решила ускорить отъезд.

Поэтому он настаивал. И, наконец, миссис Хоубейкер рассказала.

Элис видела свою смерть каждый раз, как только закрывала глаза. Видела, как достает дробовик мужа из сейфа, установленного в его мастерской в подвале. Хладнокровно заряжает. Потом идет наверх через кухню. Тарелки загружены в посудомоечную машину, стол начисто вытерт. Входит в кабинет, где сидит мужчина, с которым она в любви и согласии прожила тридцать шесть лет и которому родила троих детей. Мужчина смотрит бейсбольный матч между «Ориолз» и «Рэд Сокс». «Ориолз» впереди, но «Сокс» вышли на ударную позицию — один игрок на второй базе, один в ауте. Начало шестого периода. Счет 1:2.

Питчер бросает мяч, и она всаживает пулю в затылок мужа, сидящего в своем любимом кресле.

Затем ствол упирается ей в подбородок.

Да, Фокс должен был ее отпустить — и под любым предлогом уйти из конторы, потому что Элис не хотела видеть его, пока снова не возьмет себя в руки.

Сознание, что он поступил так, как просила миссис Хоубейкер, нисколько не ослабило чувство вины; Фокс по-прежнему чувствовал себя негодяем.

Он нырнул в цветочный магазин. Помощница примет букет как знак примирения; ей нравилось, когда в конторе стояли цветы, и она часто приносила их — сам Фокс, как правило, забывал.

Выйдя на улицу с большим разноцветным букетом, он едва не столкнулся с Лейлой.

Она отпрянула, потом немного попятилась, словно собиралась убежать. Фокс заметил, что лицо у нее расстроенное и несчастное. Наверное, сегодня ему суждено расстраивать женщин, подумал он.

— Извините. Я не смотрел по сторонам.

Даже не улыбнувшись в ответ, Лейла принялась теребить пуговицы пальто.

— Ничего. Я тоже не смотрела.

Нужно просто повернуться и уйти. Без всякого чтения мыслей видно, что Лейла раздражена и расстроена. Похоже, в его присутствии она не может расслабиться, пытается держать дистанцию. А может, она всегда так напряжена. Наверное, в Нью-Йорке все такие, размышлял Фокс. Хотя, черт возьми, ему самому сейчас трудно расслабиться.

Но неистребимое желание помочь возобладало.

— Проблема?

Теперь ее глаза наполнились слезами, и у Фокса возникло желание шагнуть на проезжую часть улицы, прямо под колеса проезжавшего грузовика.

— Проблема? Какие у меня могут быть проблемы? Я живу в этом странном городе, в странном доме, вижу то, чего не существует… нет, еще хуже, существует и хочет моей смерти. Почти все мои вещи остались в нью-йоркской квартире. В квартире, которую я должна оплачивать. А сегодня утром позвонила моя понимающая и терпеливая хозяйка и объявила, что если я не выйду на работу на следующей неделе, то она, к сожалению, будет вынуждена подыскать мне замену. И знаете, как я поступила?

— Нет.

— Начала собирать вещи. Мне жаль, действительно жаль, но моя жизньтам. Обязанности, счета, привычки, черт возьми. — Она обхватила ладонями локти, словно старалась удержать себя на месте. — Мне нужно к ним вернуться. Но я не могу. Просто не в состоянии это сделать. Сама не понимаю почему — не могу объяснить. Вероятно, я потеряю работу, а это значит, что теперешняя квартира мне будет не по карману. Все кончится тем, что я попаду в психушку или на кладбище, а домовладелец подаст на меня в суд за неуплату. Проблемы? Нет у меня никаких проблем.

Фокс слушал не перебивая, потом кивнул.

— Глупый вопрос. Вот. — Он протянул Лейле цветы.

— Что?

— Похоже, они вам не помешают.

Лейла в замешательстве переводила взгляд с Фокса на букет, который держала в руках. И почувствовала, как ее истерика сменяется растерянностью.

— Но… вы купили их для кого-то другого.

— Ничего, куплю еще. — Фокс ткнул пальцем в цветочный магазин у себя за спиной. — И я могу помочь с домовладельцем, если вы дадите мне информацию. Остальное… мы пытаемся понять. Наверное, что-то заставило вас приехать сюда, что-то заставляет остаться, но вы должны помнить главное, Лейла, — выбор за вами. Если вы решите, что нужно уехать… — Он снова подумал об Элис, и ему стало легче. — Никто не будет вас винить. Но если остаетесь, то должны примириться с потерями.

— Я уже…

— Нет. — Фокс рассеянно протянул руку и поправил ручку ее сумки, которая сползла на сгиб локтя. — Вы все еще ищете выход, уловку, которая позволила бы вам собрать чемоданы и уехать без всяких последствий. Просто вернуться к прежней жизни. Не могу вас за это упрекать. Но сначала примите твердое решение. Вот и все. Мне нужно возвращаться. Потом поговорим.

Он исчез за дверьми цветочного магазина, а Лейла молча стояла на улице с букетом цветов в руках.

• Предыдущая
• 40/66
• Следующая