Лети, мой Свет! (СИ) - Василик Янина - Страница 27

— То есть, это ты тонко намекаешь, что бродить по лесам без надёжной охраны тёмных — не ваше пресветлое дело? — подытожила Аталь, и Витарр насупился. Он бы, разумеется, нашёл что ответить, но обсуждать преимущества светлых эльфов над тёмными в присутствие подходящего к ним Кристарна, почему-то категорически расхотелось. Поэтому он предпочёл независимо развалиться на импровизированном ложе и гордо промолчать.

— Я тут сверился с картой, — проинформировал общественность дроу, усаживаясь рядом с Аталь, — завтра обогнём озеро той стороной и выедем на нормальную дорогу. Там даже деревеньки встречаются. В принципе, можно было бы и сегодня добраться, но…

— Нееееет! — раздался слабый стон со стороны лежаков.

— Но, так уж и быть, отложим поиски дороги до завтрашнего утра, — невозмутимо продолжил Кристарн. — Исключительно из любви к животным. Темнеет уже. Не хотелось бы переломать ноги лошадям. Конечно, наш премудрый и пресветлый их вылечит, но кто же спасёт великого целителя, когда он сам навернется в какую-нибудь яму?

— Я могу! — бодро отозвалась Аталь, — Спасать навернувшихся эльфов — моё тайное призвание!

— Злые вы, уйду я от вас, — уныло отозвался Витаррэль, направляясь к озеру.

— Если ты купаться, то бери левее. Там хороший заход в воду, — подсказал Тебар, подбрасывая ветки в костёр. От смолистых ветвей повалил густой, тёмный дым.

— Как вы, люди, боретесь с этой кровососущей мошкарой? — спросил Эшэри, присаживаясь напротив Кристарна и Аталь.

— Очень даже запросто. Мошкара называется комарами, и от неё есть специальное отпугивающее заклинание. Но светлые эльфы категорически против его использования, — наябедничала девушка. — Во-первых, заклинание предусматривает установку определённой «зоны», в которой гибнут все комары, а новоприбывшие сгорают прямо на контуре. Эльфы считают это варварством и преступлением против природы. А во-вторых, их, почему-то, эти гадские мошки не кусают.

— Ставь свою защиту, — распорядился Кристарн. — Эльфы, в лице тёмного меня, дают тебе своё высочайшее позволение. А если кто из любителей природы будет возражать — разрешаю каждую мошку изловить и лично, с извинениями, спровадить за пределы контура.

— Очень нужно! — из кустов раздалось недовольное бурчание и громкий всплеск воды.

Наскоро поужинав припасёнными из города пирогами, все дружно завалились спать. Только Аталь, успевшая отдохнуть в седле, всё никак не могла сомкнуть глаз. Стараясь не ворочаться, чтобы не разбудить эльфов, она терпеливо пересчитала всех баранов, овец, коз и прочих животных, каких смогла припомнить, но сон упорно не шел. Девушка не любила спать под открытым небом. Даже будучи под надёжной защитой великих тёмных воинов и охранного заклинания, которым Эшэри обвёл их стоянку, ей было неуютно и беспокойно. Отчаявшись заснуть, Аталь тихонько встала, намереваясь подбросить веток в затухающий костёр

Девушка внимательно осмотрела приютившую их поляну, особое внимание уделив подозрительным кустам, за которыми тёмной гладью чернело озеро. Пришлось фальшиво и натужно убеждать саму себя, что никакой зубасто-клыкастый монстр не таится за освещённым кругом. А если и таится — то вот, под рукой имеются очень полезные эльфы, для общения с чудесами живой природы. Так что нет никаких причин для беспокойства.

Прохладный ночной ветерок лениво шевелил могучие ветви сосен. Послушно подхвативший смолистую ветку огонь осветил спящих эльфов. Кристарна среди них не было. Когда и куда ушёл дроу, умевший сливаться с ночной темнотой и становиться неслышимым и невидимым — оставалось только гадать.

Аталь мысленно ругнулась, подумав, что паранойя, всё-таки, оказалась заразной болезнью и вытянула руку, нашёптывая заклинание поиска. Мельком глянув на ладонь, уже не таясь, вскочила и решительно потрясла за плечо Тебара, а затем и Эшэри. Никакой реакции не последовало. Прекрасные эльфы не поддавались на жалкие попытки человека прервать безмятежность их сновидений. Ощущение тревоги ехидно подмигнуло и запросто переросло в легкую панику. Девушка бросила ещё один взгляд в сторону так не понравившихся ей кустов, и быстрым шагом направилась к озеру.

С той стороны, где беспечно полвечера проплавал Витаррэль, воображая себя первым водяным эльфом, ощущался яркий всплеск стихийной магии. Аталь быстро прокручивала в голове все, что знала и слышала о русалках. Судя по сладкому сну магов, особой ауре водного существа, и отсутствию единственного, лишенного на сутки магии по дурацкому капризу (не будем тыкать пальцами кого, там и так уже всем стыдно), это были проделки водяницы. Обычно, эти существа магам показываются крайне редко, не без оснований опасаясь ответного интереса с их стороны. А тут, видимо, на безрыбье (то есть, безлюдье и безэльфье), водная нечисть решила напасть на единственного незащищённого среди них.

Девушка спотыкнулась о коварно подставленную подозрительными кустами ветку и буквально вывалилась на берег озера, чувствительно грохнувшись на колени. Судорожно вдохнула, и обрадовалась, что вовремя успела. Ну, почти вовремя.

Прекрасный, обнажённый и абсолютно не отреагировавший на её эффектное выпадение мужчина медленно брёл по воде, уверенно шествуя на глубину. Впереди него плыла полупрозрачная фосфоресцирующая фигура нереально-красивой девушки. Аталь поспешно схватила комок земли, чтобы не попасть под действие чар и громко произнесла:

— Русалка, водяница, шальная девица! Отвяжись, откатись, в моем дворе не кажись. Тебе тут век прожить, а нам мгновенье быть. Ступай в реку глубокую, на осину высокую. Осина — трясись, водяница — уймись.

Над водой разлился мелодичный смех, как будто тихонько зазвенел десяток серебряных колокольчиков. Мгновение — и прекрасное видение очутилось прямо перед носом Аталь, гневно скрестив руки на обнажённой груди. Забыв про страх, целительница с восхищением разглядывала впервые увиденную въявь водяницу. Надо сказать, что художества, изображающие русалок в учебных пособиях, так же мало походили на оригинал, как и изображение костлявых дроу с тёмной кожей и красными глазами на темноволосых красавцев — эльфов.

По учебнику выходило, что водяницы — весьма страшные обликом утопленницы, с мертвенно-белой кожей и зелёными нечёсаными патлами, да ещё и с некоторыми пикантными деталями облика, больше подходящими для рыбы, чем бывшего человеческого существа. Но в имеющемся наглядном экземпляре русалки ничего подобного не наблюдалось. Прекрасные светлые волосы окутывали безупречную обнажённую фигуру, коже переливалась, словно была покрыта жемчужной перламутровой пылью. Огромные глаза зачаровывали своей глубиной, создавая ощущение, что смотришь в бездонный водоворот. Она была прекрасна как лунный свет. И, похоже, отлично это осознавала.

— Какой хороший ты стишок выучила, — пролился тонким ручейком серебристый голос. — Впервые вижу такую образованную человечку. Даже жаль тебя огорчать, но в Русальную ночь подобные наговоры на нас не действуют.

Аталь с трудом стряхнула наваждение и ляпнула первое, что пришло в голову после сравнительного анализа между теоретическими знаниями и прекрасной реальностью:

— Позвольте, а где же рыбий хвост?

Снова зазвенели серебряные колокольчики.

— Оставила на дне озера. Неудобно, знаешь ли, соблазнять мужчину, размахивая хвостом. Они начинают сразу думать про удочки, рыбалку и уху, — русалка прищурила волшебные глаза, словно к чему-то приглядываясь. — Ты что, совсем не боишься меня, человечка? Уж извини, но тебя могу только утопить — женщинами не интересуюсь.

Аталь временно запихнула любопытство подальше, заметив, что неосознанно приближается всё ближе к воде, и покрепче сжала в руке землю. Одновременно накинула заклинание, опутавшее невидимыми верёвками Кристарна, закрепив его на стволе ближайшей сосны. Водяница издевательски ухмылялась, наблюдая за действиями человечки. Задумчиво покачала головой и вынесла вердикт:

— Это не поможет. Уйдет и сосну с собой уволочет. Уж извини, но если ты знаешь наговор, то должна понимать, что моя власть над ним, уже попавшим в моё озеро, сейчас сильнее тебя.