Ангельский облик - Иден Дороти - Страница 29

• Предыдущая
• 29/29

— Труд твоей жизни! — истерично завопил Клайв. — А моей? Все ты виноват! Это тебе понадобилось лицо ангела! С другими мы ничем не рисковали. Так нет же, — он с ненавистью покосился на Мэг. «— Просто ангельский облик, невинные голубые глаза, которые не ничего не способны заметить.»

— Хватит! — вмешался Саймон. Сержант полиции шагнул вперед.

— Вот ордер на ваш арест, мистер Уилтон. Должен предупредить, что все сказанное вами может быть использовано против вас.

— Клайв! — вскрикнула Луиза и рухнула Лене на руки.

В глубоком обмороке она к счастью не узнала, что муж ушел, даже не взглянув на свою юную жену.

Мэг сама не знала, на каком она свете. Прошло немало времени, прежде чем лестница, холл и входная дверь, за которой сгущались душистые весенние сумерки, перестали плыть перед глазами.

— Нужно отнести её в постель, Лена.

— Да, мадам. Слава Богу, этого негодяя увели. Я всегда его подозревала, потому здесь и оставалась. Кто-то же должен был защитить несчастное дитя. Я знала, что когда-нибудь ей очень понадоблюсь. Вот и впредь буду присматривать, если она позволит.

— Мы все о ней позаботимся, верно, Саймон?

Тот склонился над Луизой.

— С ней все будет в порядке. Организм молодой, все пройдет, все забудется. Давайте я отнесу её наверх.

Уложив Луизу в постель и оставив её на попечение Лены, Мэг схватила Саймона за руку. Она не могла сдержать слез.

— Саймон, мы уже были почти в Италии. Даже я поверила в картину.

— Все кончено.

— Мисс Барт мертва?

— Да, уже несколько дней.

— Но она была в комнате. Я слышала шаги.

— Думаю, там был Клайв. Им нужно было какое-то время поддерживать впечатление, что мисс Барт дома, поэтому Клайв пробирался туда следом за вами, забирал поднос с чаем и так далее. Ганс кормил птичек, чтобы убедить соседей, там же стоял манекен в одежде мисс Барт. Дженни разобралась, что к чему, испугалась и хотела сообщить в полицию. Но Ганс упросил её не делать этого. Он заверил, что сдал старуху в богадельню, а если Дженни уедет и где-нибудь подождет, то женится на ней, как только закончит дела. Уверял, что вот-вот получит большие деньги.

— Откуда вы все это знаете?

— Полчаса назад мне позвонила Дженни и помогла свести концы с концами. Она сказала, что Ганс ей не причинил вреда и даже уговорил ему довериться. Но она беспокоилась, что вы тоже могли все понять, и тут Ганс уже пошел бы на крутые меры. Она поняла, что не может любить такого человека.

— Что все-таки случилось с мисс Барт?

— Она раскрыла главный секрет Ганса. Тот работал над картиной, которую собирались обнаружить на вилле Луизы во Флоренции. Помните, как я искал для Клайва старые рамы? Так вот, ему нужны были не рамы, а холсты, которые можно расчистить и использовать вновь, чтобы придать убедительность датировке. Вы ещё не знали, что Ганс прекрасный художник?

— Сегодня узнала.

— Клайв тоже это знал. Единственной проблемой стало желание Ганса писать живых моделей. Он делал в мастерской эскизы, потом, запершись один, работал над картиной. Жалобы на неудачи и неумение должны были сбить с толку окружающих. Готовые картины он прятал в маленькой комнате, откуда лестница вела в подвал. И всегда запирал эту комнату, но однажды оказался слишком рассеян, а мисс Барт слишком любопытна. Она держала полотно и восторгалась, как же прекрасна на нем миссис Уилтон, вся в голубом, словно Мадонна. В панике Ганс схватил её за горло, она скатилась с лестницы и сломала шею.

Бедняга не знал, что делать с телом. Версия несчастного случая отпадала — на горле мисс Барт остались следы его пальцев. Он позвонил Клайву и сказал, что во всем сознается, если тот не поможет.

— В ту ночь, когда Клайв брал машину?

— Они закопали старушку на пустыре в запретной зоне, где заброшенные шахты.

— Жаль, что сами они не попали в шахту. Немного пострадать не помешало бы. Но до чего же они были глупы! Ведь Гансу пришлось разыгрывать отъезд мисс Барт.

— Пришлось после угрозы Дженни. Больше рисковать он не осмелился.

— И вы заставили меня туда вернуться!

— Пришлось. Но я знал, что вам ничто не угрожает, пока Ганс работает. Как только я понял, что трюк с телефоном сработал и оба попали в ловушку, стало ясно, как действовать. Поверьте, я очень сожалею и отчаянно за вас волновался. Но выхода не было.

Мэг улыбнулась.

— Из Италии мы бы не вернулись, верно? Я знала слишком много, знала, что Луиза — это Анжелика. Я могла не узнать себя среди ангелов, но одна из немногих смогла бы узнать Луизу. Какой жестокий план! Но я уверена, что Клайв по-своему любил Луизу.

— Он не способен на любовь. И слишком тщеславен.

— Картина действительно хороша?

— Если хотите, можете увидеть. Это шедевр. Ганс знал свои возможности. Знал, как смешать краски, чтобы получить необыкновенный небесно-голубой колер, знал, как расчищать холст и писать по старым трещинам. Конечно, подделку могли разоблачить, но Гансу ничего не угрожало. Идея найти картину на вилле Луизы давала грандиозный шанс.

Ганс не мог смириться с тем, что его не признают. Война и тяжесть жизни его озлобили. Он решил доказать, что может работать не хуже старых мастеров. И заявил, что является потомком знаменитого Жана де Рита, хотя на самом деле думал, что он — де Рит в новом воплощении. И жил под властью этой иллюзии.

Кое-что для Мэг ещё оставалось загадкой.

— Луиза подозревала что-то неладное. Почему она никому не сказала? Слишком любила Клайва?

Ответила подошедшая Лена.

— Я могу сказать, почему она молчала. У бедной девочки есть слабость: она таскает всякие блестящие украшения, в том числе драгоценности. Как можно осуждать Луизу, если у неё было такое тяжелое детство? Но муж использовал это в своих интересах. Он припугнул её рассказом, что делает за это британская полиция, но обещал никому не говорить, если она будет слушаться. Он её просто запугал.

— И она все ещё таскает вещи? — спросила Мэг.

— Иногда. Просто не может устоять. Говорят, клептоманы не сознают, что делают.

— И все ради злосчастной картины!

— Картина прекрасная, — не согласился Саймон.

— Но она не завершена. Там не хватает лица ангела, и никогда не будет, потому что, — он взял её лицо в свои ладони — ангел теперь мой, и я никому его не отдам.

У Мэг навернулись слезы.

— Саймон, он действительно прекрасный художник.

— Милая, если хочешь поплакать, — вот мое плечо. Если мы отдаем должное Гансу, то я должен благодарить Клайва за то, что он привез тебя сюда. Оба страдали манией величия и получили по заслугам.

Он крепко её обнял. Мэг почувствовала, как напряжение внутри неё слабеет и всю охватывает странное тепло.

— Саймон, ты знаешь, как меня осчастливить?

— Поцеловать.

— Нет, дать мне привести в порядок твой магазин и вычистить прекрасное старинное серебро. Вот что принесет мне покой и счастье.

В его объятиях она чувствовала себя неудобно, но счастливо.

— Слава Богу, Мэг, работы тебе хватит на всю жизнь.

• Предыдущая
• 29/29