Мой дедушка — памятник (илл. А.Елисеева) - Аксенов Василий Павлович - Страница 29

• Предыдущая
• 29/40
• Следующая

Едва «феррари» подъехал к дому, оттуда выскочил рыжеволосый субъект в синей униформе и распахнул дверцы машины.

— Где больные, Мак? — спросил Буги.

— Все в порядке, сэр. Больные в парке, на занятиях.

— Пройдем через дом, Джин, — пригласил Буги. — Посмотришь, как занимаются наши бедняжки.

Они вошли в дом, прошли по пустому гулкому холлу в длинный темноватый коридор, по которому прогуливался рослый детина с коротким карабином в руках.

— Ну как, Орландо? — спросил Буги.

— За дурачка меня принимаете, босс? — обиженно прогудел детина. — В жизни им не проникнуть сюда. Что вы, меня не знаете? Как-никак…

Большая черная лапа, появившаяся из-за угла коридора, схватила его за лицо. Из-за скульптуры Аполлона мелькнула какая-то тень, и часовой исчез, исчез бесследно, как будто его здесь и не было. Сверху, с потолка, послышался насмешливый голос:

— Привет, босс! Я уже полчаса вишу над Орландо, как летучая мышь. Всё вас дожидались.

— Ну ладно, выходите, — рассмеялся Буги.

Геннадий готов был поклясться, что на потолке никого не было, но все-таки оттуда бесшумно спрыгнул какой-то человек, а из-за угла появились двое других в странных широких одеждах.

— Эти три парня тренируются по системе «Ниндзя», древних японских разведчиков-невидимок, — объяснил Буги. — За большие деньги нам удалось выцарапать эту тайную систему. Ну, ребята, куда вы девали беднягу Орландо?

— Вот он, босс, — ответил один из «ниндзя» и извлек из складок одежды неизвестно как поместившегося там огромного «беднягу Орландо».

— Протестую, Дик, — прохрипел полузадушенный страж. — С нечистой силой воевать не нанимался.

— Если бы он обнаружил их, он бы стал стрелять? — спросил Геннадий Ричарда Буги.

— Конечно.

— Боевыми патронами?

— Нет, холостыми. «Ниндзя» — слишком дорогой товар. Но должен тебе сказать, что очень часто даже на тренировках мы стреляем боевыми. Мы здесь шутить не любим. Пойдем дальше, Джин.

Они прошли еще метров двадцать по коридору и вдруг за одной из дверей Геннадий услышал русскую речь.

— Стой! Руки вверх! — орал дикий голос с невероятным акцентом. — Где спрятал оружие?

Геннадий остановился как вкопанный.

— Кажется, какой-то славянский язык, сэр? — спросил он.

— Урок русского языка, — объяснил Буги.

— А это зачем, сэр? Уж не собираетесь ли вы воевать с Россией? — Геннадий еле-еле смог скрыть усмешку.

— С русскими у меня особые счеты, — буркнул Буги. — Тот клипер сорвал планы моего деда. У них было больше пушек и скорость выше. Проклятый русский капитан загнал нашу эскадру в залив Сильвер-бей. Может быть, пьяница Фук и забыл об этом, но Ричард Буги не таков. Пару лет назад я был в Ленинграде и узнал, что там еще живут потомки Стратофонтова.

Он остановился, вынул сигарету, чиркнул зажигалкой, закурил и усмехнулся. И тотчас в памяти Геннадия вспыхнул снежный вечер на Марсовом поле, памятник Суворову, Кировский мост… Так вот кем был тот неприятный иностранец, на которого они обратили внимание с капитаном Рикошетниковым!

— Я уничтожу памятник этому паршивому Страттофудо и на его месте поставлю памятник истинному герою — адмиралу вольного флота и императору Рокеру Буги! — горячечно зашептал Ричард.

— Вы истинный Буги! — воскликнул Геннадий. Маленький психолог, как уже известно, нащупал слабую струнку своего противника. Ричард при этих словах застыл в монументальной позе, словно сам себя вообразил уже памятником.

— Но все-таки зачем на Эмпиреях русский язык сейчас? — осторожно спросил мальчик.

Буги стряхнул бронзовое оцепенение.

— Понадобится…

«Они замышляют что-то против „Алеши Поповича“… — подумал Гена. — Помнится, мадам говорила об этом Мамису…»

Они вышли из дома и по идиллическим тенистым аллеям углубились в парк. То тут, то там среди деревьев стремительно перемещались короткими перебежками «пациенты» доктора Сильвестра Лафоню. Группа душевнобольных, собравшись под навесом, изучала новенький бронетранспортер марки «мерседес». То тут, то там мирно гукали автоматические винтовки, снабженные глушителями.

— А какие у вас отношения с полицией, сэр? — спросил Геннадий.

Буги захохотал и обнял его за плечи.

— Толковый ты паренек, Джинни! Вопрос в самую точку. Видишь ли, местный констебль человек покладистый. Он отлично понимает, что несчастным шизофреникам и истерикам необходимо для лечения какое-нибудь увлекательное дело, хороший спорт. Хочешь познакомиться с инвентарем нашей клиники?

Он ввел Геннадия в низкий сарайчик, зажег свет, и Геннадий увидел целый арсенал: десяток автоматов в гнездах вдоль стены, два гранатомета, пулемет, ящики с патронами, какая-то радиоаппаратура, гирлянда наручников…

— Все самое современное, из Мьетвиня, прямо из пекла, по знакомству, — горделиво сказал Буги. — Винтовки «ЭМ-14», гранаты…

На пороге сарайчика вырос рыжеволосый субъект в униформе.

— Босс, вас вызывают на связь! — возбужденно заорал он.

— Сама? — испуганно спросил Буги.

— Кажется, да…

От спокойной величавости императорского потомка не осталось и следа. Он быстро юркнул в дверь и исчез.

В течение четверти часа Геннадий в полном одиночестве усиленно знакомился с оружием. Прервал это занятие приятный, мягкий голос.

— Будьте любезны, поставьте на место мой автомат.

Геннадий резко обернулся. В дверях стоял высокий человек довольно странного вида. Волнистые, до плеч, волосы, тонкие усики и острая бородка делали его похожим на мушкетера, но полосатая майка и вельветовые джинсы с широким поясом сообщали вполне современный вид.

— Прошу прощения, сэр, я просто хотел посмотреть, — сказал Геннадий и представился: — Джин Стрейтфонд.

— Мое имя Джон Грей, — поклонился длинноволосый. — Как вы попали сюда?

— Меня привел… — начал было Геннадий, но в это время в сарай ввалилось десять других наемников во главе с гориллой лет сорока пяти.

Все они орали по-русски: «Стой, стрелять буду! Ложись на палубу!» — и дико хохотали. Геннадий понял, что эта группа явилась с занятий по русскому языку.

— Хватит гоготать! Разобрать оружие! — заорал горилла. — Сейчас на ночные стрельбы попремся! Эй, что тут за щенок болтается? Иди-ка сюда, малый.

— Повежливей, мистер Горилла! — крикнул ему в ответ Геннадий.

Наемники грохнули:

— Ай да мальчонка! Верно он Пабста окрестил Гориллой! Горилла — она и есть горилла! Чистая горилла!

Горилла Пабст ринулся на Геннадия, пытался схватить его за шиворот, но мальчик увернулся и сильно ударил Пабста ногой в зад. Пабст взревел и выхватил из гнезда свой автомат.

— Хотите меня застрелить, Горилла? — вежливо спросил Геннадий.

— Попался бы ты мне в Буронго, щенок!.. — прорычал Пабст.

— А вы вообразите, что вы в Буронго, сэр. Уверяю, что не попадете в меня, даже с десятка метров.

На этот раз наемники засмеялись уже над мальчиком.

— Да-да, джентльмены, — серьезно сказал Геннадий. — Никто из вас не попадет в меня с десятка метров при стрельбе одиночными выстрелами.

— Это почему же, бой? — крикнул кто-то.

— Я умею увертываться от пуль, — сказал Геннадий, снял с одного из наемников огромную шляпу, так называемый «шестигалонный стетсон», водрузил ее себе на голову и отошел в глубину сарая. — Попробуйте хотя бы сбить с меня эту шляпу, джентльмены.

— Мальчишка издевается над нами! — загудели наемники. Один из них положил руку на плечо Джону Грею.

— Ну-ка, Силач-Повеса, покажи ему свою руку.

— Я не Вильгельм Телль, — сказал Джон Грей и присел со своим автоматом в угол.

• Предыдущая
• 29/40
• Следующая