Книга-2: Доктор из Лхасы - Рампа Лобсанг - Страница 44

• Предыдущая
• 44/57
• Следующая

В конце концов образовались новые племена, которые кочевали по поверхности Земли. Некоторые из них осели на территории нынешнего Египта, а другие – на территории будущего Китая. Однако было одно племя, которое давным-давно пользовалась особой благосклонностью суперинтеллектуалов. Оно проживало на великолепном берегу одного из морей. После всех происшедших катаклизмов его территория оказалась поднятой на многие тысячи футов над уровнем моря и окруженной высокими горами. Климат здесь при этом сильно изменился, вследствие чего тысячи жителей умерли от остывания и разрежения воздуха. Те же, что выжили, стали предками современных выносливых тибетцев. Именно в этих местах проживали когда-то те дальновидные жрецы, которые запечатлели на золотых плитах свои секреты. Сами эти плиты и все вещи тех времен были спрятаны глубоко в горных пещерах, куда могли попасть лишь немногие из новых жрецов. Другие свидетельства исчезнувшей цивилизации находились в великом городе, который затерялся среди просторов горного массива Тянь-Шань.

Хотя люди вернулись в пещеры, не все культурное наследие было безвозвратно утрачено в Черные Века. Практически в каждой стране была небольшая группа людей, которые боролись за то, чтобы сохранить древние знания и не дать угаснуть слабому пламени человеческого разума. Этим людям приходилось нелегко, потому что им нужно было противостоять примитивным нравам своих одичавших соплеменников. В течение последующих столетий не раз возникали новые религии, не раз предпринимались попытки открыть правду о происшедшем. И все это время подлинные знания о предыдущей цивилизации хранились в глубинах Тибета. Они были запечатлены на больших плитах нетленного золота и хранились там в неприкосновенности в ожидании тех, кто придет и расшифрует их.

Постепенно цивилизация стала снова возрождаться. Мрак неведения мало-помалу рассеивался. Дикари начали просвещаться. Наблюдался даже какой-то социальный прогресс. Снова были построены города, снова в небо стали взлетать самолеты. Опять горы перестали быть препятствием, и человек получил возможность путешествовать по всей планете. И снова, как и в былые времена, расширение научных познаний и возможностей повлекло за собой падение нравов и начало эксплуатации одних людей другими. Появилась вражда, преследования инакомыслящих и тайные исследования. Власть имущие стали притеснять бесправных, и снова начались войны, бесконечное кровопролитие. Постоянно изобретали новое, с каждым годом все более ужасное оружие. Каждая из враждующих сторон стремилась изобрести более мощное оружие. И все это время в пещерах Тибета было сокрыто Знание. И все это время среди гор Тянь-Шаня находился заброшенный, никем не охраняемый город, в котором были погребены самые ценные в мире Знания. Этот город ждал, пока в него придут те, кто сможет понять их и воспользоваться ими. И когда они пришли, их взорам открылся лежащий…»

Лежащий. Человек, лежащий навзничь на полу полуподвальной камеры тюрьмы, смотрел перед собой и видел только розовую дымку. У него изо рта, из носа и из кончиков пальцев на руках и ногах текла кровь. Все тело изнывало от боли. Ему казалось, что вокруг полыхает пламя. Словно из другого мира, до него донесся голос японского солдата:

– На этот раз вы перестарались. Он не выживет. После такого он не сможет выжить.

Однако я выжил. Я решил, что обязательно выживу для того, чтобы показать японцам, на что способен человек из Тибета. Мне захотелось показать им, что даже их самые дьявольские пытки не могут заставить тибетца говорить.

Мой нос был разбит. Он был расплющен от удара по лицу прикладом ружья. Рот был разорван, челюсти сломаны, а зубы выбиты. Однако никакие пытки японцев не заставили меня говорить. Через некоторое время им надоело пытать меня, потому что даже японцы поняли, что бесполезно домогаться от человека разглашения тайных сведений, если он не желает их выдавать.

Через много недель, когда я поправился, мне поручили работать с трупами. Вероятно, японцы думали, что эта работа рано или поздно сломает меня, и тогда я им все расскажу. Мне приходилось складывать тела на кучи под палящим солнцем. Работа была не из приятных, потому что трупы были вонючими, вздувшимися и отвратительными на вид. Иногда раздувшееся тело лопалось, как воздушный шарик.

Однажды я увидел, как человек прямо на моих глазах упал замертво. Я знал, что ему пришел конец, потому что раньше я как врач осматривал его. Однако никто на него не обратил внимания. Проходившие мимо двое других людей подняли его, раскачали и швырнули на кучу трупов. Его оставили там под палящим солнцем на съедение крысам. Не имело значения, умер человек или нет. Ведь если оказывалось, что он слишком болен для того, чтобы работать, его либо на месте закалывали штыком и относили на кучу, либо забрасывали на кучу еще живого.

Через некоторое время я разработал план побега. Я решил, что как-то днем тоже «умру», после чего меня положат на кучу трупов. С наступлением ночи я смогу выбраться из лагеря и бежать. Решившись на это, в течение следующих трех или четырех дней я внимательно наблюдал за поведением японцев и их действиями. Затем день или два я специально часто спотыкался и притворялся более слабым, чем был на самом деле. В тот день, когда должна была состояться моя «смерть», я сделал вид, что едва смог прийти на утреннюю поверку, которая происходила каждый день на заре. На протяжении утра я имитировал все признаки полного истощения, и вскоре после полудня упал.

Разыграть все это мне было совсем не трудно, потому что я и так постоянно валился с ног от усталости. Пытки, через которые я прошел, сильно ослабили меня. Скудное питание в тюрьме тоже сделало свое дело. Поэтому не удивительно, что я ужасно уставал. Растянувшись на земле, я сразу же уснул от усталости. Затем сквозь дрему я почувствовал, как мое тело подняли, раскачали и швырнули на кучу. От падения на трупы я проснулся. Некоторое время куча подо мной покачивалась, а затем успокоилась. От шока я широко открыл глаза. Солдат вяло смотрел в моем направлении, и поэтому я тут же открыл глаза еще шире, как они обычно открыты у мертвецов. Солдат уже повидал здесь немало трупов и скоро отвернулся, не найдя во мне ничего интересного. Некоторое время я лежал неподвижно, не решаясь даже пошевелиться. Я не дрогнул даже тогда, когда рядом со мной и на меня падали трупы, которые время от времени приносили сюда.

Казалось, что этот день длится годы, и вечер никогда не наступит. Но вот наконец стало смеркаться. Приближалась ночь. Вокруг меня стоял невыносимый смрад. Я чувствовал, как подо мной ползают крысы, делая свое черное дело – поедая трупы. Время от времени вся куча вздрагивала и проседала, когда одно из нижних тел ломалось под давлением верхних. Куча покачивалась, но я надеялся, что не свалюсь с нее. Ведь тогда, как часто бывало, придут солдаты и снова сложат ее. И кто знает, может в этот раз они заметят, что я живой, или же – что хуже – положат меня на самое дно. Обе эти возможности не предвещали мне ничего хорошего.

Наконец заключенные, работавшие во дворе тюрь мы, разошлись по баракам. Часовые прохаживались по стене, вдыхая прохладу ночного воздуха. На землю медленно – о, как медленно! – спускалась ночь. Один за другим в окнах дома, в котором жили японцы зажигались желтые огни. Я не мог дождаться наступления темноты.

Долго-долго я лежал на куче вонючих тел. При этом я внимательно наблюдал за движением часовых. Когда они находились в самом дальнем от меня конце двора, я нетерпеливо вылез из-под тела, лежащего на мне, и при этом оттолкнул находящееся рядом. Неожиданно оно соскользнуло с кучи и с шумом упало на землю. Я замер, не смея дышать. Мне подумалось, что вот сейчас охранники подбегут к куче и обнаружат меня.

Побег из японской тюрьмы был весьма опасным делом, потому что вся окружающая местность освещалась прожекторами. Если какого-то неудачника обнаруживали, его тут же закалывали штыками или, что было еще хуже, подвешивали над слабым огнем. Японцы изощрялись в изобретении новых способов казни, которая каждый раз осуществлялась в присутствии несчастных заключенных. Последние должны были при этой замирать от ужаса при виде мучений того, кто решил не подчиниться воле Сынов Неба.

• Предыдущая
• 44/57
• Следующая