Дверь внитуда - Фирсанова Юлия Алексеевна - Страница 55

• Предыдущая
• 55/108
• Следующая

— Да-а? — простодушно пророкотал бас удивленного Казимирыча.

Руки у мужика золотые, голова — дом советов, но он типичный производственник и малосведущ в вопросах общеполитических, напрямую не касающихся бизнеса. За что, кстати, его любят. Он никогда не стесняется признать свою неосведомленность, зато уж если знает и уверен в своей правоте на все двести процентов, то словесные пинки работягам с базы раздает так красноречиво, что даже Вера Николаевна из техотдела, представительная и очень интеллигентная дама лет шестидесяти, краснеет, но заслушивается.

— Точно-точно, — подтвердила Алина и деловито, хорошо скрывая сарказм, уточнила: — В Нидерланды поедете?

— Поеду, оформляйте, — добродушно согласился шеф, и работа покатилась дальше.

До обеда я выкинула из головы все мысли о предстоящей встрече и даже удивилась, когда будильник на мобильном забренькал напоминалку.

— Гелен, в «Харакири» идешь? — уточнил Виталик.

Его вкусовые пристрастия совпадали с моими. Поэтому чаще всего мы обедали вместе, или тот, кто был свободнее, притаскивал еду для погрязшего в бумажках коллеги. Наряду с пиццерией «Дольче вита» условно японский ресторанчик с забавным названием «Харакири», выбранным юморными хозяевами исключительно на потеху клиентам, нас устраивал и ценой, и ассортиментом.

— Нет, дела. Прихватишь мне малый набор с креветками и филадельфией? — попросила я.

— Ок, — коротко согласился парень, махнул рукой на попытку оплатить заказ авансом и умчался.

Я тоже не стала задерживаться, любопытство тянуло вперед вернее аркана.

В скверике перед офисом днем малолюдно. Наши в основном идут в кафешки (контингент помоложе) или магазины (дамы постарше). Жители окрестных домов большей частью на работе, и дышать воздухом выходят лишь мамы с карапузами. Но те больше кучкуются в углу, у детской площадки. Вот ближе к вечеру лавки оккупируют подростки и молодежь, жаждущая душевного общения.

Сейчас на одной из пяти лавок сидела молодая женщина с сигаретой и качала коляску, старательно выдыхая дым в сторону от младенца (брр!). На второй, в теньке, притулилась парочка старичков с палочками. Местные, они часто вдвоем гуляют. Еще две лавки пустовали. А вот на последней, запросто поставив на доску пятку кроссовки, сидел молодой мужчина. Очень светлый полноватый блондин с почти белыми короткими волосами, растрепанными так, словно их частенько любили ерошить. Лицо доброжелательное, серо-голубые глаза и открытая улыбка человека, любящего весь мир.

«Он? Не он?» — загадала я, на всякий случай оглядывая дорожки. Не идет ли по ним назначивший встречу тип?

А субъект на лавке уже заприметил меня, замахал руками с энтузиазмом ветряной мельницы и радостью сорвавшегося с поводка щенка закричал:

— Привет прекрасной привратнице от «Перекрестка»!

Первой мыслью было: он совсем того, если о таком орет, второй — он точно психолог, только они частенько ведут себя как чокнутые, третьей — все в порядке, никто из несведущих о «Перекрестке» ничего не расслышит. А четвертым в черепушку постучался вопрос: как он меня опознал? Графа про адрес домашний и рабочий в анкете имелась, но фотографии я точно не прилагала, и ЛСД фоток для личного дела не делал!

Я махнула рукой в ответ, подошла к скамье, села и озвучила свое недоумение:

— Как вы узнали, что это я?

— Угадал, — лучезарно улыбнулся белобрысый. — Спасибо, что согласилась встретиться, Гелена. Держи-ка гостинец, подсласти трудовые будни!

Блин, ну почему все мужчины уверены в бесконечной любви женщин к сладкому? Отказываться некрасиво, поэтому шоколадку «Аленка» я взяла с твердым намерением передарить Алинке. Она настоящая девушка во вкусах: цветы, конфеты и мягкие игрушки — самый лучший подарок и утоптанная дорога к сердцу. Хотя грех мне на судьбу сетовать. Обожай я сласти, точно покусилась бы на тортик с поганками. Внезапные сюрпризы-шутки мои друзья-приятели любили, и я запросто решилась бы отведать «задверный подарочек», целиком и полностью уверенная в том, что рано или поздно, скорее рано, личность дарителя всплывет на горизонте и потребует дележки.

— Пожалуйста, спасибо за шоколадку. — Я убрала плитку в сумку и кивнула, ожидая продолжения переговоров. Никогда не любила обращения на «вы», но после Ледникова мне почему-то казалось, что сотрудники такой секретной конторы, как «Перекресток», будут… менее неформальны, что ли. С другой стороны, человек был вовсе не обязан подстраиваться под мои ожидания. — О чем вы хотели поговорить?

— Фу, знаешь, когда ко мне на «вы» такие очаровательные девушки обращаются, я себя прямо каким-то старым хрычом начинаю чувствовать. Давай по-простому, я Вадик. Слушай, Геленуся, понимаю, ты новенькая, и на тебя сейчас столько всего навалилось, что голова кругом идет, и, может, не стоит вот так сразу лезть с предложением, но…

Вадик примолк, очевидно ожидая вежливых возражений из серии «нет-нет, все в порядке, я внимательно слушаю», вот только, наверное, сон в одной постели с язвительно-подозрительными типами безнаказанно не проходит. Я поморщилась (ненавижу, когда мое имя коверкают уменьшительными суффиксами), лишь приподняла брови и переспросила:

— Но?

— Тебя ведь Ледникову подсунули? У него чуть меньше подшефных было, чем у других, — снова засиял улыбищей в тридцать два зуба Вадик, умудряясь при этом еще и немножко смущенным казаться. Дескать, вот как я случайно тебя подставил, сам того не желая. — А он… нет, куратор он бдительный, но сухарь, каких поискать, и язва. Небось уже сама убедилась. Ему сюда мотаться далековато, я же рядом совсем живу, вот и подумал, может, ко мне перейдешь под крылышко? А, Геленчик? И Денисычу работы поменьше, и тебе никто нервы трепать и нотации читать не будет.

«И как это вяжется со словами ЛСД о том, что кураторов менять не положено?» — несколько озадачилась я, отмечая, что информация о месте моей официальной работы у Вадика есть, а вот о переезде кайста для усиленного надзора — нет. Впрочем, спросила у парня совсем другое:

— А вам от этого какая выгода?

— Ха, Геленусик, я парень молодой, от работы удовольствие получать хочу! Так с девчонкой симпатичной общаться куда приятнее, чем с пузатым старпером! — выдал Вадик и умильно спросил: — Так что? Решайся!

Я смотрела на рубаху-парня, такого простецкого, приятного, в потертых джинсах и футболке, а почему-то не могла улыбнуться в ответ. Что-то корябало изнутри, не давая легко согласиться на замечательное с виду предложение. Казалось бы, на блюдечке с голубой каемочкой преподносят то, чего сама хотела. Вот он, мой шанс! Решайся, отвяжись от мрачного кайста и его заморочек! Но слишком уж беспечно вел себя потенциальный куратор, слишком расслабленным и по-свойски фамильярным он был. Слишком… после прохладной вежливости ЛСД. Я не хотела больше ничего менять. Может, как у птенца, у меня сработал эффект импринтинга на чертова феникса? Или в беспечной веселости Вадика я ощутила фальшь? Не знаю, до конца разобраться в собственных ощущениях и эмоциях почему-то не получалось. Выгадывая время для соображалки, я спросила:

— Как вы к своим подопечным добираетесь, если быстро надо? У Сергея Денисовича с этим проблем нет.

— И у нас с тобой, Гельчонок-бельчонок, не будет! — почти игриво подмигнул Вадик. — Я фантомы вещественные посылаю.

— Это как?

— А вот как сейчас, — выдал собеседник. — Подопечных много, и двум, и трем, и больше в одно время помощь потребоваться может. Ты не волнуйся, фантомы — это так, название, они вполне материальны, до тех пор, конечно, пока им исчезнуть не велю. И поговорить, и взять или принести что запросто способны.

— Вы тоже не человек? — Вопрос был не слишком тактичным, но я или устала быть вежливой, или прощупывала границы этой доброжелательной открытости куратора, словно не то ждала срыва, не то провоцировала его.

— Человек, — рассмеялся Вадик, — но не здешний, тут ты права. При переходе дар сохранил. Так как, берешь меня куратором?

• Предыдущая
• 55/108
• Следующая