Большая книга приключений и загадок - Кузнецова Юлия - Страница 54

• Предыдущая
• 54/59
• Следующая

– З-записка?

– Это ее кличка, – сказал Мак, тоже приблизившись к крыльцу, – собакам на ошейнике всегда пишут кличку и телефон хозяина.

– Так это не собака, Мак, – сказал Миша, разворачивая листок, – и не кличка. Это записка. Она немного порвана. Но кое-что сохранилось. «… слева с балкона виден памятник Г…, 3… Птицына».

Миша вскочил, не сводя глаз с записки и с нитки, которой та была привязана. Она была того оттенка, который Катя называла брусничным. И на Кате в день похищения был свитер именно такого оттенка.

– Не может быть! Записка от Кати!

Нет еды. Даже воды и той нет.

Меня связали. Положили на диван. Что-то вкололи. Выключили свет. Все потому, что они, конечно, не обнаружили в сарае никакого Мишулика.

Мне все равно: моей Свити больше нет.

Иногда я вижу перед собой дверь. Иногда нет. Наверное, впадаю в сон.

Странная галлюцинация: сидим с бабушкой на веранде. Только что прошел дождь. Пахнет сиренью – огромный букет на деревянном столе. Возле вазы ползает Свити, еще совсем крошка. Я ищу в букете цветки с пятью лепестками, «пятерочки». Они приносят удачу.

Бабушка вяжет. Точнее, шьет. Пришивает к голове Мишулика пуговицы. Это будут глаза. На столе лежит чехольчик, который станет тельцем медвежонка. Рядом сложен горкой набивной материал. И еще какая-то бумажка, сложенная вчетверо. Наконец бабушка откладывает в сторону мишкину голову, берет тельце и набивает его кубиками поролона. А потом кладет внутрь бумажку. Бабушкино лицо светится от счастья.

Я нахожу «пятерочку» и съедаю. Она сладкая и душистая. О, этот запах цветов и дождя…

Галлюцинация? Или я умираю и потому вижу бабушку и Свити, которых больше нет?

Старший поставил на стол рюмку, сел. Пахло гвоздикой: он пил настойку на «крамбамбуле». Повсюду разбросаны упаковки от шприцев и лекарств: Информатору, скорчившемуся от приступа, пришлось вколоть столько, что и лось бы заснул.

– Братчык, а? – жалобно сказал младший, присаживаясь на краешек табурета.

– М-м?

– Все п-пропало, а?

Старший сидел ровно, смотрел прямо перед собой – на рюмку.

– Почему я птушку не вырубил просто? – пробормотал он. – Вот дурань.

– Это я дурань… Если бы я того Корки не украл… Он, наверное, с-сейчас дорогу до дому шукае[52]…

– Шукае не шукае… Погоди.

Старший словно очнулся.

– А хлопцы шукают свою птушу?

– Не знаю. Мы давно у них не были.

– А ведь зря. Они же умные хлопцы. «Что? Где? Когда?» и всякое такое. Они наверняка ее шукают.

Старший помолчал и вдруг оживился:

– А если они догадались, почему мы ее украли? И тоже шукают камень. Надо выяснить. Если они нашли камень – обменяем на птушу. А если еще ищут – пойдем по следу. Что там за магазин в Интернете, где мы рации купили?

– «Шпионские штучки».

– Зайди туда. Закажи «жучков».

– Д-для телефона?

– Д-для квартиры, д-дурань, – беззлобно передразнил его старший и опрокинул в рот пахучую «крамбамбулю».

– Ну все, садись. Ищи, – сказал Мак, освобождая место у компьютера.

Миша оглядел интернет-кафе и остановил взгляд на девушке и парне, которые сидели за соседними компьютерами и, судя по сердечкам, украшающим главную страницу, рассматривали, каждый на своем экране, список кандидатур на сайте знакомств. «Познакомились бы лучше друг с другом», – подумал Миша. Девушка была очень симпатичной, похожей на Катю. Миша вздохнул и сел в кресло.

– М-может, все вместе сядем? – спросил Маркиз. – Или ты один посмотри, ты же лучше в Интернете разбираешься.

– При чем тут Интернет? Я тебе, ламер, даже сайт открыл, где все памятники перечислены. А втроем садиться – места нет. Давай работай. Собирай информацию.

Мак отошел на пару шагов и плюхнулся в кресло рядом с Мишей. Громко играла рок-музыка, на стене висел большой телевизор, по которому шел показ мод – по подиуму расхаживали длинноногие красавицы в странных нарядах из перьев экзотических птиц. Вкусно пахло кофе.

– Может, мы зря с ним так? – негромко спросил Миша. – Мы вообще-то сюда на его деньги пришли.

– Пусть сначала признается, куда исчезает. Пойми, Миха, я его открыл. Я из него человека сделал. Всей школе показал, что он не просто заикающийся псих, который копит на всех информацию. Я показал, что он может воспользоваться этой информацией, играть в «Что? Где? Когда?» и выигрывать. И вот теперь у него от меня секреты.

– Памятник Горькому, – сказал Маркиз, оборачиваясь, – на площади Тверской заставы.

Мак нахмурился.

– Его же демонтировали еще в 2005-м, из-за ремонта.

Он встал, подошел к Маркизу. Забрал у того мышку, щелкнул.

– Во ты ламер! Ты что, вот сюда нажать не мог?! Тут же сказано, что он в Парке Искусств сейчас. Там что, дома есть? Ищи дальше.

– Может, все-таки вы мне поможете?

– Сначала признайся, куда исчезаешь.

Маркиз промолчал, и Мак вернулся к Мише.

– Памятник Герцену.

– И Огареву, – вспомнил Миша, – на Моховой который?

– Да.

– Так это рядом со старым зданием университета. Не могут же они ее там держать!

– Памятник героям Плевны. А еще героям-панфиловцам и героям борьбы за независимость.

– Вряд ли Катя знает памятники всем этим героям, – засомневался Миша, разглаживая на колене Катину записку.

– Но она эрудит не хуже нас, – возразил Маркиз.

– А твое паршивое мнение никто учитывать не будет, – сказал Мак, – пока ты не раскроешь свои секреты. Тем более…

Он заглянул в записку.

– Тем более «Г» тут прописная, а не строчная. То есть это какой-то деятель. А памятник героям борьбы за независимость вообще в Эстонии. Ты что-то плохо собираешь информацию, Маркиз. Может, пора исключать тебя из команды?

– Тут не указано…

– Ищи дальше, чайник!

– Памятник Гагарину, – вздохнул Маркиз.

– Это возможно. Открой-ка карту.

Они все-таки пересели поближе к Маркизу.

– Да, возможно, если дом на Ленинском, – сказал Мак, разглядывая на экране карту, – еще?

– Гоголю.

– Карту! Ладно, давай я сам. Смотрите-ка, это тоже вариант. Пошлю на печать.

– И Грибоедову.

– Тоже катит. Распечатай. Ты еще не надумал расколоться?

Маркиз развернулся к ребятам и тихо сказал:

– Я признаюсь. П-поверьте мне, я обязательно признаюсь. Дайте мне еще день. Завтра я все р-расскажу.

– Что хоть ты делаешь? За девчонками бегаешь?

– Н-нет. Собираю информацию.

Через несколько часов сдался и Миша. Они осмотрели все дома на бульварах, где стояли памятники Грибоедову и Гоголю, и теперь брели по Ленинскому проспекту, не имея ни малейшей надежды вычислить нужный им дом. Маркиз всем в палатке у метро купил по хот-догу и коле, но аппетита ни у кого не было.

– Как же так? – растерянно спрашивал Мак, то сминая, то разглаживая салфетку, в которую был завернут хот-дог, – самая главная улика ни к чему не привела.

– Нам п-просто нужно что-то еще, – сказал Маркиз, – как будто мы собираем пазлы и не хватает одного нужного кусочка.

– Я знаю, где этот кусочек, – заявил Миша, – у меня в голове. Мак, освой интернет-курс гипноза и залезь мне в голову. Только ни одного вопроса о моем отношении к Кате. Ни одного воспоминания.

Мак кивнул. Маркиз вздохнул. Они молча принялись за еду.

Кажется, моя память решила навсегда переселить меня на дачу. Наверное, это какая-то компенсаторная функция мозга. Я плохо разбираюсь в антропологии, зоология мне ближе.

Но, думаю, даже животные, попавшие в плен, например в зоопарк, грезят о том славном времени, что они провели на свободе…

• Предыдущая
• 54/59
• Следующая