Кривой дом (сборник) - Кристи Агата - Страница 83

• Предыдущая
• 83/101
• Следующая

Слева я заметил вход в бар. Там было темновато и спокойно, а бармен, словно мотылек, порхал над бокалами и бутылками. Высокая красивая блондинка вышла из дамской комнаты, на ходу подкрашивая губы. Из коридора донеслись звуки румбы, она кивнула золотистой головкой и улыбнулась. Девушку ждал невысокий толстый мужчина с блестящими глазами, держа в руке ее накидку.

Девушка в кимоно персикового цвета подошла ко мне, взяла мою шляпу и неодобрительно покосилась на мой костюм.

Из прохода появилась еще одна. В ее волосах торчало белое перо, а .всей одежды едва хватило , бы на то, чтобы прикрыть зубочистку. Одна прекрасная обнаженная нога была покрыта серебряной краской, другая — золотой. На лице застыло презрительное выражение, заставлявшее людей держаться от нее подальше.

Я прошел в бар и уселся в кожаное кресло. Слегка поблескивали бокалы. Слышался шепот о любви.

Из-за стола у стены неожиданно поднялся высокий, красивый мужчина. Он прошел через весь бар и начал громким чистым голосом орать на бармена, всячески обзывая его. Все замолчали и спокойно наблюдали за этой сценой. Его голос звучал на фоне все той же румбы,

У бармена были вьющиеся волосы, чистое бледное лицо и широко посаженные осторожные глаза. Он молчал и спокойно смотрел на своего обидчика.. Высокий мужчина умолк и вышел из бара. Все, кроме бармена, следили за ним глазами.

А бармен медленно двинулся вдоль стойки и подошел ко мне. На меня он не смотрел, лицо его побледнело, но ничего не выражало. Потом повернулся ко мне.

— Да, сэр?

— Мне нужно поговорить с Эдди Прю.

— Да?

— Он работает здесь.

— Работает?

Его голос был сух, как песок.

— Насколько я понимаю, он выполняет распоряжения босса. Вы понимаете, что я имею в виду?

— Ах, Эдди Прю!

Он медленно пошевелил губами.

— Ваше имя?

:— Марлоу.

— Марлоу. Хотите выпить?

— Сухой мартини.

— Сухой мартини. Очень сухой,— повторил он.

— О’кей.

— Будете есть ложкой или вилкой?

— Разрежьте на полоски — я буду откусывать.

— Как вы делали, когда ходили в школу. Хотите маслины? Я заверну их вам.

— Лучше стукните меня по носу. Может быть, вам станет легче.

— Спасибо, сэр,— неожиданно сказал бармен.— Сухой мартини.

Он отошел шага на три, потом вернулся и наклонился ко мне.

— Я ошибаюсь в напитках. Джентльмен только что сказал мне об этом.

— Я слышал.

— Он говорил так, как подобает говорить джентльмену о таких вещах. Так на совете директоров указывают на ошибку. И вы слышали это.

— Да,— ответил я, удивляясь, как долго это может продолжаться.

— Этот джентльмен заставил слушать себя. Поэтому я подошел к вам и практически оскорбил вас.

— Я так и подумал.

Бармен поднял палец и задумчиво посмотрел на него,

— Совершенно незнакомого человека,

— Я все понял. Для меня это азбука.

— Спасибо,— сказал бармен и отошел.

Я видел, как он разговаривал по телефону в конце бара. Потом стал возиться с шейкером. И был уже совершенно спокоен и невозмутим, когда принес мне заказанный мартини.

Я отошел с бокалом к стене, сел за небольшой столик и закурил. Прошло минут пять. Темп музыки изменился незаметно для меня. Запела девушка. Ее глубокое контральто было приятно слушать. Она пела «Очи черные». Джаз позади нее казался спящим. Когда она закончила, раздались аплодисменты и свист.

— Они приняли обратно Линду Конквист,— сказал мужчина за соседним столиком своей девушке.— Я слышал, она вышла замуж за какого-то богача в Пасадене, но не ужилась с ним.

— Прекрасный голос,—заметила та.— Если только тебе нравится женское мурлыканье.

Я начал было вставать, но в это время на мой столик упала тень. Рядом кто-то остановился. Передо мной стоял здоровенный висельник с опустошенным лицом и стеклянным правым глазом. Он был так высок, что свободно опустил руку нa спинку стула через стол. Стоял и молча смотрел на меня. Я снова опустился на стул, допил свой мартини и прослушал еще одну песню, исполненную тем же контральто. Посетителям, видимо, нравился этот репертуар. Вероятно, они и в самом деле отдыхали здесь.

— Я — Прю,— объявил мужчина, хриплым шепотом.

— Я так и подумал. Ты хочешь поговорить со мной. Мне тоже надо поговорить с тобой и той девушкой, которая сейчас пела.

  — Пойдем.

Прю повел меня к задней двери в дальнем конце бара, отпер ее и пропустил меня вперед. Мы Прошли немного по ковровой дорожке и свернули налево. В длинном прямом коридоре было несколько закрытых дверей. В конце коридора на двери горела яркая звезда. Прю постучался, открыл дверь и посторонился, пропуская меня,

Я оказался в небольшом, довольно уютном кабинете. Большой хромированный сейф на подставке, небольшой встроенный бар и обычный конторский письменный стол с креслом. В конце комнаты, у французского окна, стоял мужчина, седой, в белом смокинге.

Я посмотрел на стол. Все на нем было медное: медная лампа, ручка, карандашница, стеклянная пепельница в медной оправе с медным слоном, медный нож для бумаги, медная фляга на медном подносе, медные уголки у бювара. Даже медные цветы в медной вазе.

Мужчина у окна обернулся. На вид ему было лет пятьдесят. Красивое массивное лицо с небольшим шрамом на левой щеке, похожим на глубокую ямочку. Я почти забыл этого человека, но вспомнил шрам в виде ямочки — видел его фото лет десять назад. Я не помнил, с чем связана была фотография и чем отличился этот человек, но узнал это красивое лицо со шрамом. Тогда у него были черные волосы.

Он подошел к столу, сел и взял в руки нож для бумаги. Потом с полным безразличием посмотрел на меня.

— Вы Марлоу?

Я кивнул.

— Садитесь.

Я сел. Эдди Прю устроился в кресле у стены и вытянул свои длинные ноги.

— Не люблю шпиков,— заявил Морни.

Я пожал плечами.

— И не люблю их по многим причинам,— продолжал он.— Я никогда не любил их. Не люблю, когда они беспокоят моих друзей, не люблю, когда они пристают с вопросами к моей жене...

Я молчал.

— ...Не люблю, когда они расспрашивают моих шоферов и грубят моим гостям.

Я продолжал молчать.

— Короче говоря, я их терпеть не могу.

— Я начинаю понимать, что вы имеете в виду,—наконец сказал я.

Морни покраснел, и глаза его блеснули.

— С другой стороны, я могу использовать вас. Могу сыграть с вами в ту же игру. Могу заплатить вам, чтобы ваш нос оставался на месте.

— Сколько вы можете мне заплатить?

— Я могу заплатить вам вашим временем и здоровьем.

— Я уже где-то это слышал, но не могу вспомнить где.

Морни отложил в сторону медный нож, достал из стола стеклянный графин и плеснул себе в бокал немного его содержимого. Затем выпил и снова убрал графин с бокалом в стол.

— В моем бизнесе участвует десятки крутых парней. Цена им — по дайму за десяток, а может, и дешевле. Занимайтесь вашим бизнесом, а я буду заниматься своим. И никаких неприятностей.— Он закурил сигарету. Рука слегка дрожала.

Я покосился на длинноногого висельника, который неподвижно сидел у стены.

— Кто-то звонил насчет денег,— обратился я к Морни.— За что мне их посулили? Надеюсь, вы не собирались запугать меня. Впрочем, можете считать, что запугали, если вам от этого станет легче.

— Поговорите так со мной еще — и в вашем жилете появятся свинцовые пуговицы.

— Подумать только! У бедного старины Марлоу будет жилет со свинцовыми пуговицами! — Я не собирался отступать.

Эдди Прю издал какой-то сухой горловой звук, напоминающий хихиканье.

— Что же касается моего и вашего бизнеса,— продолжал я,— то, возможно, они тесно связаны. Впрочем, это не моя вина.

— Каким образом они связаны? — заинтересовался Морни.

— Ну, например, ваш парень звонит мне по телефону и пытается запугать меня до смерти. А позже предлагает пять сотен и объясняет, куда мне следует приехать, чтобы поговорить с вами. К примеру, тот же парень — или другой, похожий на него,— следит за человеком, связанным с моими делами, которого потом случайно убивают на Коурт-стрит.

• Предыдущая
• 83/101
• Следующая