Иллюзия - Хауи Хью - Страница 17

— Не торопитесь, — попросил Марнс, отдуваясь.

Джанс осознала, что идет слишком быстро, и пошла медленнее.

— Этот ублюдок вас разозлил, — сказал он.

— Ты тоже лучше помалкивай, — прошипела она в ответ.

— Вы проходите мимо садов.

Джанс взглянула на номер площадки и увидела, что Марнс прав. Если бы она обращала внимание на окружающее, то почувствовала бы и запах. Когда двери на следующей площадке распахнулись, из них вышел носильщик с мешками фруктов на плечах, выпустив на лестницу ошеломляющий запах пышной влажной растительности.

Время стояло послеобеденное, и этот аромат опьянял. Носильщик, хотя и был сильно нагружен, все же увидел, что они выходят с лестницы на площадку, и придержал для них дверь ногой, потому что руки у него были заняты большими мешками.

— Мэр, — поприветствовал он Джанс, наклонив голову, потом кивнул и Марнсу.

Джанс поблагодарила его. Большинство носильщиков были ей внешне знакомы — она неоднократно видела, как они доставляли грузы по всему бункеру. Но они никогда не задерживались на одном месте достаточно долго, чтобы она успела их о чем-нибудь спросить и запомнить, как их зовут, а память на имена у нее была отменная. Входя вместе с Марнсом на гидропонную ферму, Джанс задумалась: успевают ли носильщики каждый вечер вернуться домой, к семьям? И есть ли у них вообще семьи? Может, они в этом смысле живут как священники? Она была слишком стара и слишком любопытна, чтобы не знать о таких вещах. Но возможно, нужно провести целый день на лестнице, чтобы оценить работу носильщиков. Они были подобны воздуху, которым она дышала, — всегда на месте, всегда за работой, настолько необходимые, что стали вездесущими и воспринимались как нечто само собой разумеющееся.

— Только понюхайте, как пахнут эти апельсины, — сказал Марнс, вырвав Джанс из задумчивости.

Он полной грудью втянул воздух, когда они прошли сквозь низкие ворота сада. Работник в зеленом комбинезоне махнул им.

— Рюкзаки сюда, мэр, — произнес он, указывая на стену с ячейками, хаотично заполненными сумками и пакетами.

Джанс исполнила просьбу, оставив рюкзак в одной из ячеек. Марнс затолкал его поглубже и сунул в эту же ячейку свой рюкзак. То ли он думал сэкономить место, то ли привычно хотел ее защитить, но Джанс сочла его поступок таким же приятным, как и воздух в садах.

— У нас зарезервировано на вечер, — сказала Джанс работнику.

Тот кивнул:

— Комнаты на этаж ниже. Думаю, ваши все еще готовят. Вы сюда просто с визитом или еще и поесть?

— И то и другое.

Молодой мужчина улыбнулся:

— Ну, пока вы будете ужинать, ваши комнаты точно подготовят.

«Комнаты», — отметила Джанс. Она поблагодарила работника и пошла следом за Марнсом через садовый лабиринт.

— Давно ты здесь был в последний раз?

— Угу, давно. Года четыре назад, верно?

— Верно, — рассмеялась Джанс. — И как я могла забыть? Преступление века.

— Рад, что вы считаете это забавным, — отметил Марнс.

В конце коридора начинался извилистый лабиринт гидропонных садов. Главный туннель змеился через два этажа бункера до самых дальних бетонных стен. Постоянный звук от сочащихся из труб и падающих вниз капель был удивительно успокаивающим, и легкие всплески эхом отражались от низкого потолка. Из туннеля с обеих сторон открывался вид на зелень кустов и невысоких деревьев, растущих среди переплетения белых пластиковых труб. Натянутые повсюду бечевки давали опору вьющимся побегам и стеблям. Сопровождаемые учениками мужчины и женщины в зеленых комбинезонах ухаживали за растениями. На шеях у них висели мешки, постепенно разбухавшие от сегодняшнего урожая, а садовые ножницы щелкали так ловко, будто руки работников оканчивались естественными клешнями. Обрезка проводилась с завораживающей легкостью — такое умение приобретается только после ежедневной практики в течение многих лет.

— Кажется, именно ты предположил, что ворует кто-то из своих? — спросила Джанс, все еще мысленно посмеиваясь.

Они с Марнсом следовали указателям, обозначающим направление к дегустационному и обеденному залам.

— Мы что, будем говорить об этом?

— Не знаю, что тебя смущает. Ты должен смеяться, вспоминая ту историю.

— Со временем, может, и буду.

Марнс остановился и уставился сквозь проволочную сетку на кусты томатов. От мощного запаха спелых плодов у Джанс заурчало в животе.

— Мы тогда буквально на уши встали, лишь бы арестовать гада, — негромко сказал Марнс. — Все это время Холстон себе места не находил. Каждый вечер слал мне сообщения, требовал новостей. Никогда еще не видел, чтобы ему так сильно хотелось кого-то арестовать. Словно ему это позарез требовалось, понимаете? — Он сжал пальцы на прутьях защитной решетки и уставился мимо томатов куда-то в прошлое. — Я вот сейчас вспоминаю, и получается, что он тогда уже был почти уверен, что с Эллисон что-то происходит. Будто он видел, как ею овладевает безумие. — Он повернулся к Джанс. — А вы помните, какая напряженность ощущалась в бункере до того, как Эллисон вышла на очистку? К тому моменту очистки не было уже очень давно. Все были на грани.

Джанс больше не улыбалась. Она подошла ближе к Марнсу. Тот снова повернулся к растениям и стал смотреть, как работница срывает помидоры и кладет их в корзинку.

— Думаю, Холстон хотел сбросить эту напряженность, понимаете? Наверное, ему хотелось самому спуститься и расследовать те кражи. Каждый день он требовал от меня отчеты, как будто от них зависела его жизнь.

— Извини, что заговорила об этом, — сказала Джанс и положила ладонь ему на плечо.

Марнс повернул голову и посмотрел на ее руку. Под усами виднелась его нижняя губа. Джанс представила, как он целует ей руку, и убрала ее.

— Ничего, — ответил он. — Если позабыть обо всем прочем, то это, пожалуй, очень даже забавно. — Он повернулся и пошел дальше по коридору.

— А вы узнали, как он сюда попал?

— Прошел вверх по лестнице. Наверняка так. Хотя я слышал предположение, что его мог украсть какой-нибудь ребенок, чтобы держать дома, а потом выпустил здесь.

Джанс рассмеялась — не смогла удержаться.

— Всего один кролик поставил в тупик величайшего сыщика нашего времени и сбежал, слопав перед этим зелени на сумму, сопоставимую с годовой зарплатой.

Марнс покачал головой и хмыкнул:

— Не величайшего. Я никогда им не был.

Он посмотрел в дальний конец коридора и кашлянул. Джанс отлично поняла, о ком он подумал.

После сытного и плотного ужина они спустились этажом ниже в гостевые комнаты. Джанс заподозрила, что для их размещения кому-то пришлось забыть об удобстве. Все прочие комнаты были забиты, некоторые зарезервированы дважды и трижды. А поскольку про очистку стало известно намного раньше, чем они отправились в свое путешествие, она заподозрила, что кое-кому из гостей пришлось потесниться, чтобы освободить им место. И то, что им выделили две отдельные комнаты, а мэру даже с двумя кроватями, только усугубило ситуацию. Это было не просто расточительство, а еще и плохая организация. Джанс надеялась причинить меньше… неудобств.

Марнс, наверное, испытывал схожие чувства. Так как до сна оставалось еще несколько часов, а их разморило от еды и крепкого вина, он пригласил Джанс в свою комнатку — поболтать, пока в садах заканчивался рабочий день.

Его комната оказалась уютной, с единственной двуспальной кроватью, но со вкусом обставленной. Верхние сады были лишь одним из десятка крупных частных предприятий. Все расходы по пребыванию мэра здесь покроют из ее офиса, и эти деньги, а также плата за ночлег от других путешественников помогали заведению приобретать качественные вещи — например, новенькие, только что сотканные простыни и матрасы, которые не скрипят.

Джанс села в изножье кровати. Марнс снял кобуру, положил ее на комод и плюхнулся на скамеечку для переобувания, стоящую всего в полуметре от кровати. Пока Джанс сбрасывала ботинки и растирала усталые ноги, он все бурчал, приглаживая усы, насчет еды и роскоши двух отдельных комнат.