Самолеты Р.Л. Бартини - Якубович Николай Васильевич - Страница 5

• Предыдущая
• 5/42
• Следующая

Самолет АНТ-22 по схеме походил на проект Бартини

Надо сказать, что осенью 1929 года Бартини был особенно богат на различные идеи. Помимо проектов гидросамолетов, Роберт Людвигович предложил «Разрезное крыло особой конструкции». Суть его заключалась в том, чтобы часть набегающего потока воздуха повышенного давления в районе передней кромки крыла «перелить» через щели в хвостовую часть несущей поверхности и тем самым снизить лобовое сопротивление и увеличить подъемную силу. Кроме этого, закрытием и открытием щелей можно, вероятно, добиться управлением самолетом без рулей поворота или уменьшить их площадь. Таким образом, предложенное крыло, по мнению Бартини, должно было обладать всеми преимуществами разрезного крыла (т. е. с предкрылками и многощелевыми закрылками) на больших углах атаки.

В заключении ЦАГИ, подписанном Петренко, был вынесен отрицательный вердикт на это предложение.

С сегодняшних позиций это техническое решение можно классифицировать как один из путей управления циркуляцией обтекающего крыло воздушного потока, таких, например, как сдув пограничного слоя с несущей поверхности или идея одного из ведущих аэродинамиков НПО «Энергия» Льва Щукина, предложившего проект летательного аппарата «ЭКИП».

ВВС – это эксплуатирующее ведомство, и вопросы проектирования, а тем более постройки летательных аппаратов в его компетенцию не входили. Учитывая пожелания начинающего конструктора, Бартини перевели на работу в авиационную промышленность в ОПО-3, который он и возглавил после ареста Д.П.Григоровича. На этом завершилась его карьера военного инженера.

В ОПО-3 трудились молодые инженеры Г.М.Бериев, И.А.Берлин, Н.И.Камов, С.П.Королев, С.АЛавочкин, И.П.Остославский, И.В.Четвериков, В.Б.Шавров и другие известные впоследствии конструкторы авиационной и ракетно-космической техники. Со многими из них служебные отношения переросли в дружбу, которая, порой, помогала им выживать в этом суровом мире.

На новом месте Бартини продолжил разработку гидропланов разного назначения, в частности, подготовил предложение по шестимоторному гидросамолету – 40-тонному морскому бомбардировщику МТБ, выполненному по схеме катамаран. Специалисты сразу отметили оригинальность технического решения – разместить четыре мотора попарно в крыле, вынеся пропеллеры вперед на удлиненных валах, что позволяло улучшить аэродинамику машины.

Сегодня в ряде публикация можно встретить утверждение, что не только идея этой машины, но и технические решения, заложенные в нее, были заимствованы А.Н.Туполевым. Я думаю, что это не соответствует действительности, и не только из-за отсутствия документального подтверждения этому, но и потому, что техника развивается по своим законам, определяющим схожесть тех или иных технических решений. Так было и с морским крейсером МК-1 (АНТ-22).

Следует отметить, что катамаранная схема позволяет повысить мореходность гидросамолета, т.е. дает возможность эксплуатировать его при более сильном волнении, не боясь опрокидывания или разлома корпусов лодок. Возможно, на выбор этой схемы повлияла и успешная эксплуатация в Советском Союзе итальянских гидросамолетов-катамаранов S-55 компании «Савойя».

Надо сказать, что проекты Бартини никто из современных исследователей не видел и приходится прибегать к услугам чьих-то воспоминаний или дошедших до нас пересказов. Что касается проекта МТБ, то я вынужден обратиться к книге А.Григорьева «Альбатросы» в надежде на достоверность описываемых им событий.

Весной 1929 года значительную часть сотрудников ОПО-3 перевели в ОПО-4, который возглавил французский конструктор Поль Эмэ Ришар, разрабатывавший торпедоносец открытого моря ТОМ-1, напоминавший поплавковый вариант ТБ-1. Но эта организация просуществовала недолго и весной 1930 года была расформирована. В марте конструкторская группа Бартини вошла в состав ЦКБ-39 – Центрального конструкторского бюро завода № 39. Там он и познакомился с одним из первых российских авиаконструкторов Д.П.Г ригоровичем.

В 1930 году, когда решался вопрос о рабочем проектировании гидросамолета МТБ, Дмитрий Павлович, признавая профессионализм молодого Бартини, неожиданно для многих заявил: «Я не сумею объяснить почему, но чувствую: то, что предлагает Бартини – правильно». Это была высокая оценка маститого конструктора.

Позднее Роберт Людвигович рассказывал друзьям: «О Григоровиче я был наслышан еще в Италии, от институтских преподавателей. При знакомстве он показался мне человеком нелегким. Старый специалист, служивший стране не за страх, а за совесть и по недоразумению на время потерявший высокое положение, он мог бы таить в душе обиду. А ведь не таил! Ну, а мне, я считаю, тогда повезло; видимо, веря в силу здравого смысла, справедливости, Дмитрий Павлович что думал о моем проекте, то и выложил, без «тактических», деляческих расчетов. Редкая способность! Способность чистой и честной души…».

Д.П.Григорович

Дмитрий Павлович Григорович в 1909 году окончил Киевский политехнический институт и с 1912 года работал техническим директором завода Первого Российского товарищества воздухоплавания. В 1913 году он сконструировал свою первую летающую лодку М-1. Затем последовали М-2, М-3, М-4, но к успех к Григоровичу пришел после создания летающей лодки М-5, совершившей первый боевой вылет в апреле 1915 года. Серийное производство М-5 продолжалось до 1923 года и завершилось постройкой около 300 машин.

Другим не менее удачным самолетом стала учебная летающая лодка М-9, а дальше, если не считать гидросамолет-истребитель М-11, летающей лодки М-24 и разведчика Р-1 – аналога английского самолета компании «Де Хевилленд» – началась полоса неудач. В разряде опытных остались морской разведчик М-22, разведчики открытого моря РОМ-1 и РОМ-2.

В октябре 1923 года начались испытания первого советского истребителя И-1, а год спустя поднялся в воздух истребитель И-2. Его усовершенствованный вариант И-2бис был выпущен почти в 200 экземплярах.

В конце 1924 года Григорович переехал из Москвы в Ленинград и на заводе «Красный летчик» организовал отдел морского опытного самолетостроения (ОМОС). Спустя три года ОМОС перевели в Москву и переименовали в ОПО- 3.

В сентябре 1928 года сотрудники ОГПУ арестовали Д.П.Григоровича в его рабочем кабинете «за вредительство». В итоге испытания разведчиков открытого моря РОМ-1 и РОМ-2 прервались. Создание гидросамолетов поручили приглашенному Авиатрестом из Франции «варягу» – конструктору Ришару. Однако из этого ни чего не вышло. Между тем в авиастроение пришли молодые конструкторы И.В.Четвериков и Г.М.Бериев, создавшие перед войной отличные гидросамолеты – ближний разведчик МБР-2 и дальний разведчик МДР-6 (Че-2).

С декабря 1929 года по 1931 год Григорович работал в ЦКБ-39 ОГПУ совместно с Н.Н.Поликарповым, где под их руководством был создан истребитель И-5, первый экземпляр которого получил обозначение «ВТ», что расшифровывалось как «внутренняя тюрьма». Самолет продемонстрировал отличные по тем временам летные данные и вскоре был принят на вооружение.

В эту организацию согнали почти все конструкторские силы, занимавшиеся разработкой самолетов, чем ЦКБ-39 напоминает создаваемую ныне «Объединенную авиастроительную корпорацию». Кстати, позже генеральный конструктор Александр Сергеевич Яковлев так охарактеризовал ЦКБ: «Организация была многолюдная и бестолковая, расходы большие, а отдача слабая».

Особое место в творчестве Григоровича занимает истребитель И-Z с динамореактивными пушками (ДРП) Леонида Курчевского. В начале 1930-х годов построили 70 машин этого типа. Затем появился скоростной цельнометаллический пушечный истребитель ИП-1. Но в ходе государственных испытаний в НИИ ВВС у него обнаружились плохие штопорные свойства и начавшееся серийное производство быстро прекратили.

• Предыдущая
• 5/42
• Следующая