Смотри, как они умирают - Макбейн Эд - Страница 28

• Предыдущая
• 28/35
• Следующая

— Я не знаю, — засомневалась Елена. — Хуана?

— Не знаю. А ты что думаешь?

— Ну для танцев сегодня жарковато, — протянула Елена.

— Тогда пошли пива попьем, — оживился Фил. — Какой интерес тут околачиваться? Не знаете, что случится?

— Нет. А что случится?

— Ну естественно, они пристрелят Пепе, — просто сказал Фил. — А ты что думаешь? Он сумеет сбежать?

— Он может, — предположила Елена.

— Это невозможно.

— Почему невозможно?

— Потому что так положено, — со знанием дела пояснил Фил. — Плохие парни никогда не побеждают. Преступления не вознаграждаются. А иначе небесная канцелярия не позволяла бы их совершать. — Он расхохотался. — Эй, Томми, ты понял? Небесная канцелярия…

— Да, я понял, — отрезал Томми. — Сукин сын! Я пытался его предупредить, представляешь?

— Пошли, девчонки! — позвал Фил. — Давайте забудем об этом, а?

— Хуана? — спросила Елена.

— Ну ладно, — согласилась та.

— Здорово! — обрадовался Фил, помогая им спуститься с ящика. — Поверьте мне, вы просто потеряли бы кучу времени, болтаясь здесь. С Пепе не случится ничего, кроме того, что его убьют.

Если бы полиция была так же уверена в исходе, как Фил, то не стала бы утруждаться возней с пулями со слезоточивым газом. Что бы ни предполагал Фил насчет неизбежного исхода (по мотивам голливудских фильмов о гангстерах), Пепе Миранде за день до настоящих событий удалось вырваться из квартиры, а сегодня — подстрелить патрульного и детектива, и нельзя было исключать возможности того, что он подстрелит кого-то еще — может, нескольких детективов или одного-двух патрульных прежде, чем представление закончится. И если учесть эту возможность, существовала и другая — что он сумеет сбежать и сегодня из этой квартиры, спутав карты полиции, небесной канцелярии и компании «Уорнер Бразерс». В любом случае полицейские отнюдь не были в безопасности. Одного из патрульных увезла «скорая помощь» в больницу, один из детективов лежал, истекая кровью, капля за каплей падавшей на тротуар, и далеко не всем казалось, что на этот день раненых вполне достаточно.

Так что они выстроились поперек улицы, водрузив на плечи заряженные патронами со слезоточивым газом ружья, и ждали приказа открыть огонь по окнам через улицу, чтобы опять загнать Миранду в глубь квартиры. Нет ничего печальнее плачущего злодея, и все эти доблестные люди в синей форме с болью в сердце смотрели бы на то, как заливается слезами Миранда, но это было привилегией зарядов со слезоточивым газом.

Лейтенант Бирнс махнул рукой, и полицейские открыли огонь. Теперь не осталось целого стекла, и даже оконные рамы были настолько измочалены, что новый каскад пуль, казалось, инстинктивно пытался отыскать хоть одни нетронутый кирпич вокруг окон. Пожарная лестница и тротуар под окнами были сплошь усыпаны красной кирпичной крошкой. Неподвижное тело Эрнандеса тоже покрылось слоем красной пыли.

— Хорошо, — обратился Бирнс к полицейским. — Продолжаем. Цельтесь по окнам. И поточнее! Старайтесь, чтобы внутрь попало побольше.

Стрелки снова открыли огонь. Внезапно в квартире, словно раненое животное, взревел Миранда. Раздалось шипение, потом — облако дыма, потом послышались хлопки, а из открытых окон повалил слезоточивый газ. Пули с газом врывались в окна, словно крысы. В воздухе появился легкий аромат цветущих яблонь. Миранда посылал полицейским проклятия, орал и рычал. Однажды он появился в окне, но был тут же загнан обратно выстрелами из автоматического пистолета.

А потом вдруг прямо на улице раздался хлопок, шипение, появился сильный запах цветущих яблонь, и Энди Паркер, отпрянув от одного из патрульных, завопил:

— Ты тупой идиот! Чертов тупица!

Что ж, людей нельзя винить за несчастные случаи. Несчастные случаи происходят постоянно, а полицейские тоже люди, и если ружье дает осечку, то что ж тут поделаешь. И если патрон со слезоточивым газом, от которого ожидают полета на дальнее расстояние, прежде чем он достигнет цели, падает на асфальт и взрывается прямо под ногами, тут тоже ничего не поделаешь. Может, Паркеру не стоило стоять так близко к патрульному с ружьем. Однако несчастный случай произошел, Паркер находился слишком близко к человеку с ружьем, а следовательно, и к взорвавшемуся заряду, и потому он первым получил струю слезоточивого газа, прежде чем заряд понесся прямо в толпу. Слезоточивый газ — это отнюдь не «Шанель № 5». Особенно когда он попадает практически вам в лицо. Глаза его тут же начали гореть. Мгновенно ослепнув, Паркер полез за носовым платком, проклиная патрульного и совершая ошибку, отчаянно втирая зловредную химию в пострадавшие глаза.

Оря во всю глотку, как ребенок, он бросился к кафе, прижав к лицу платок. Позади себя он слышал истошные визги зрителей, шарахавшихся от взбесившегося заряда. Люди начали кашлять и кричать. Бирнс вопил, отдавая патрульным приказы. Но все, что в данный момент волновало Паркера, — его пылающее лицо и глаза.

— Луис! — орал он. — Луис!

Он подбежал к прилавку, прижимая к лицу носовой платок.

— Луис, ты где?

Ответа не последовало. Паркер отнял от лица платок и попытался разглядеть сквозь слезы хоть что-нибудь, но видел только какую-то туманную размазню.

— Луис! — опять завопил он. — Дай мне воды! Я ничего не вижу. — Он уже начал паниковать. Почему Луис не отвечает? Почему он не спешит ему на помощь? — Луис! Где ты? Помоги мне! Дай мне воды! Луис! Луис!

Луис выбежал из недр кафе.

— Что? Что такое?

— Где ты шляешься, тупой мексикашка?! — рычал Паркер.

Оскорбительные слова остановили Луиса куда эффективнее, чем это сделала бы пуля. Они резанули его по ушам, срикошетили по голове и почти парализовали. Он стоял вытянув руки по швам и глядя на Паркера.

— Луис?

— Да?

— Ради бога, дай мне воды. Пожалуйста, дай воды.

— Да, — ответил Луис. — Сейчас. — И, ошеломленный, отошел от прилавка.

— Быстрее!

Огонь на улице прекратился. Огромные клубы газа вырывались из расколоченных окон, расплываясь в неподвижном воздухе. Люди закрывали лица платками и на чем свет стоит костерили полицию. Луис поставил на прилавок миску с водой. Паркер вслепую нащупал ее и окунул лицо в воду. Луис молча наблюдал за ним. Паркер промыл глаза и кожу, перевел дыхание, потом повторил эту процедуру снова и снова. Наконец он утерся носовым платком и поднял лицо. Луис все еще, не отрываясь, смотрел на него.

— В чем дело, приятель? — осведомился, улыбнувшись, Паркер. — А? Что такое, дружище?

Но Луис не улыбнулся ему в ответ.

— Ничего, — коротко ответил он.

— Ты на меня обиделся? Потому что я орал на тебя? Да? Господи, да у меня глаза были как в огне. Ты мне буквально жизнь спас.

— Да, спас, — механически повторил Луис.

Паркер вдруг почувствовал себя неуютно.

— Эй, да ладно, ну что такого в том, что друзья иногда поорут друг на друга?

А на улице лейтенант Бирнс приложил ко рту мегафон:

— Миранда? Ты меня слышишь?

— Чего тебе надо, сукин сын? — кашляя, проорал Миранда.

— Вот так-то, Миранда. Ты готов выйти? Или нам стрелять?

Молчание. Паркер торопливо вышел из кафе. А Луис все смотрел ему вслед.

— Какого черта он делает? — спросил Паркер у Кареллы. — Почему не ворваться внутрь прямо сейчас? Держу пари, он вряд ли что-нибудь видит.

— Пит не хочет стрелять, пока в этом нет крайней необходимости, — ответил Карелла.

— Почему не пристрелить этого ублюдка? Мы можем войти и разделаться с ним за две секунды.

— Предположи, что он откроет огонь по улице.

— И что?

— Хочешь, чтобы пострадали люди?

— Все, чего я хочу, — прикончить Миранду.

— А что будет после Миранды? — спросил Карелла.

— О чем ты?

— Когда твой личный крестовый поход завершится?

— Какого черта ты…

— Когда ты забудешь побои, которые получил, Паркер?

— Какие побои? Какие?..

— Ты знаешь, о чем я!

• Предыдущая
• 28/35
• Следующая