Уши не трогать! - Гаврилова Анна Сергеевна - Страница 85

• Предыдущая
• 85/96
• Следующая

Заглянуть в ночной клуб с жуткой репутацией? Запросто! Но только в большой компании, предварительно убедившись, что Машка предупредила своего папу, куда мы намылились.

Стянуть из магазина кофточку? Ну… было один раз. Я вспотела от адреналина и едва не описалась со страха, но сделала. На спор. По пьяни, разумеется.

На этом фоне глупости, совершенные за последний месяц, – фееричны и грандиозны.

Я с самого начала понимала уровень абсурда своих идей и поступков, но гнала это осознание прочь, потому что альтернатив не было. Папочка за мной не явился, Шердом домой не отправил, вокруг расплодились враги и недоброжелатели, и вообще… когда сидишь сложа руки, есть все шансы свихнуться. Вот я и боролась за собственное психическое здоровье.

Боролась и думала, что хуже уже не будет. Что это – предел.

Черт! Да даже если отбросить все, что натворила в длинноухом мире, все равно в голове не укладывается. Как? Как я осмелилась на ТАКОЕ?!

…Реальность дрогнула четвертый раз за вечер.

Ресепшн исчез. Вместе с ним исчезла Лерочка, скользящая по Арху маслянистым взглядом, стены, покрытые структурной штукатуркой, гостевой диван и примыкающий к нему столик с россыпью глянцевых журналов.

Вместо яркого, но приятного электрического света – полумрак. Горят только два бра, расположенные в изголовье кровати. Аромат черных роз назойливо щекочет нос, и хотя знаю – цветы не виноваты, хочется вышвырнуть их к чертовой матери. А лучше – отхлестать шипастым букетом Ориса. По физиономии, конечно.

– Не пыхти, – весело шепнул среброволосый.

И прежде чем успела ответить, стянул с меня плащ. Тут же подхватил на руки и осторожно опустил на кровать. «Пуанты» исчезли по щелчку его пальцев, ступней коснулся легкий холодок. На мгновение подумалось – уж не обратилась ли моя обувка прахом? Все-таки он – бог смерти, а профессия часто накладывает отпечаток на личность.

В царящей тишине короткое «хи-хи» прозвучало громко и неуместно.

– Что? – с доброй улыбкой отозвался Арх.

Я не призналась.

После следующего щелчка я оказалась не на одеяле, а под одеялом. Эльфийский бог заботливо подоткнул краешек, еще раз улыбнулся… А после наклонился, поцеловал в висок. Поцелуй был легким, мимолетным, почти дружеским. И повода обвить божественную шею руками не было совершенно. Тем не менее…

Арх замер. Возможно, на его лице проступило удивление – я не видела, потому что целоваться с открытыми глазами не умею. Губы сами потянулись к его губам. Секунда замешательства… и проклятый бог ответил на поцелуй.

Сперва нежно и осторожно, будто сам не верил в то, что происходит. Но чем дальше, тем горячей и настойчивей становились его губы, тем меньше оставалось шансов у бедной девочки из двадцать первого века сохранить остатки разума.

Когда он отстранился, я невольно застонала и выгнулась навстречу. Почудилось вдруг – все, волшебство закончилось. И от этого осознания стало невыносимо больно. Но в следующую секунду одеяло отлетело в сторону, а Арх сел на край кровати, вновь наклонился ко мне. Его близость опьянила, и стало совершенно неясно, кто кого целует.

Я осознавала, что мои пальцы уже справились с застежкой его плаща, а теперь расстегивают камзол, но обуздать желание, вспомнить о приличиях не могла. Да и не хотела. Он не сопротивлялся, только приподнял меня, обжигая прикосновениями спину. Когда я запуталась в пуговицах – Арх попросту сорвал камзол. И рубаху сорвал. А я задрожала, потому что моя кровь превратилась в лаву.

Спустя пару минут молчаливой борьбы с сапогами, беспрестанно прерываемой поцелуями, среброволосый очутился на кровати. Я же осмелела настолько, что не дождалась новых объятий, произвела хитрый военный маневр, и бог оказался прижат к постели моим хрупким тельцем.

Едва ладошки коснулись обнаженного торса, Арх застонал. Застонал и отомстил – его руки были куда горячей и смелей. Сперва сжали ягодицы, после принялись торопливо развязывать ленточки-бретельки, не забывая при этом ласкать грудь. С шортиками бог не заморачивался, они исчезли по знакомому щелчку пальцев. Остатки его одежды – тоже.

Соревнование в хитрости тоже выиграл он: не успела сорвать с божественных губ еще один поцелуй, как оказалась распластана на простынях. Прижата горячим, как пекельный огонь, телом. Среброволосый бог навис скалой. Глаза потемнели, дыхание сбилось.

– Лёля, ты действительно этого хочешь?

Зачем? Зачем ты спрашиваешь? Разве не видишь – я умираю без твоих поцелуев!

– Лёля, это важно… Я не могу без твоего согласия…

Я нашла в себе силы произнести это «да», и все изменилось.

Арх снова стал очень-очень нежным. Каждое касание, каждое движение как глоток рая. Пальцы проклятого бога скользят по обнаженной коже, заставляя тело выгибаться навстречу. Губы обжигают, лишают чувства реальности. Его дыхание – мое дыхание, а остальное – неважно.

А потом не стало ни меня, ни Арха. Вместо девочки из циничного двадцать первого века и бога смерти появились мы. Одно целое. Абсолют.

Где-то на грани сознания мелькнул страх – вот сейчас, еще чуть-чуть… еще чуть-чуть, и будет очень больно. Я знаю, я слышала… Но боли не было. Вместо нее безумное, безудержное ощущение счастья. Я словно бриллиант, поймавший луч солнца, – радуга на каждой грани. Хочется замереть и раствориться в этом чувстве. Навсегда…

Я заснула в объятиях под мерный, уверенный стук его сердца. Счастливая, как никогда прежде.

Осознание пришло утром. Оно было столь же ярким и настырным, как солнечные лучи, пробирающиеся в щели между плотными гардинами.

Боже, что я натворила?! Я, девчонка из двадцать первого века эпохи людей, совратила эльфийского бога смерти! Мама дорогая!..

И как теперь смотреть ему в глаза?

Как смотреть в глаза его народу?

…Арха рядом не было. Но смятые простыни молчаливо свидетельствовали – это не сон. Они по-прежнему хранили запах его тела. Неописуемый. Пленяющий. Божественный.

Я перевернулась на живот, уткнулась носом в ткань. Сердце заныло, по коже побежали мурашки… От помутнения рассудка спас насыщенный, терпкий аромат кофе.

Он вспыхнул внезапно. Я замерла на мгновение. Вскочила до того резко, что голова закружилась. Вот только Арха в спальне не обнаружилось. А еще… не обнаружилось ни одного букета. О прежнем цветочно-похоронном царстве напоминала лишь пара лепестков на полу.

Зато на прикроватном столике привычно стояла белая чашка с логотипом кофейни. Только в этот раз вместо пенного цветка на черной поверхности таяло сердце, посыпанное шоколадной стружкой. Рядом – перстень с гербом семейства Аргар и лаконичная записка на салфетке «Не бойся, я с тобой…». Именно она вернула к реальности…

Черт! Сегодня же презентация!

Пулей метнулась к окну, распахнула шторы. В лицо ударил ослепительный свет, заставил зажмуриться. Я почти научилась определять время по солнцу, так вот – судя по всему, полдень давно миновал! И почему меня никто не разбудил?

Черт! Мы же ничего не успеем!

Рванула обратно, на ходу соображая – куда могли зашвырнуть мою пижамку? Мне же в ней выступать!

Пропажа нашлась: и маечка, и шортики размера супермини были аккуратно повешены на спинку кресла. А вот «пуанты» валялись около кровати, красноречиво заявляя, – служанки в спальню не заглядывали, ибо профи на столь избирательную уборку не способны.

Черт! Сказать кому, что бог, одно имя которого вызывает священный трепет у всего длинноухого народа, собственноручно складывал мою пижаму… Нет. Не поверят.

Я тряхнула головой, мечтая прогнать неуместные мысли – не помогло. Умывание ледяной водой эффекта тоже не возымело. А первый глоток кофе усугубил ситуацию настолько, что пришлось отвесить себе пару пощечин.

Мм, а кожа-то после spa-салона гладенькая…

Черт!

Волевым усилием взяла себя в руки. Чтобы придать лицу серьезность, представила, какой скандал закатит зайчик, узнав, с кем шлялась полночи, и улыбаться действительно расхотелось.

• Предыдущая
• 85/96
• Следующая