Девушка из грез - Гаврилова Анна Сергеевна - Страница 8

• Предыдущая
• 8/65
• Следующая

Ох… Наш брат закончил академию и уже два года учится в аспирантуре, но о буднях магов никогда не рассказывал. Маги вообще скрытные, хранят свои секреты так же рьяно, как господин Хош – рецепты. Так что главный источник моих знаний об этих людях – все те же сентиментальные романы.

Книжные героини часто провожали магов на смертельную битву с нежитью, но… но ни один из них не уезжал из дома в шелковой рубашке и камзоле со сложной вышивкой. В романах все было наоборот – маги меняли изысканные одежды на грубые, пропитанные особым зельем куртки и примеряли тяжелые сапоги, украшенные боевыми серебряными шипами. Еще – вешали на пояс меч, ну или арбалет к седлу цепляли. И никогда не использовали духи – в такие моменты от них пахло болотной жижей или в крайнем случае полынью.

А Райлен… он выглядел так, будто только что из бального зала вышел, и запах парфюма чувствовался более чем отчетливо. Наверное, прав был отец, когда убеждал, что в сентиментальных романах все преувеличивают…

– Ну что? Едем? – жизнерадостно спросила Мила.

– Конечно, – отозвался Райлен. Вот только глядел при этом почему?то на меня и улыбался как?то… совсем загадочно.

Стараясь побороть внезапный румянец, повернула лошадь. Хотела сразу пустить рысью, но брюнет неожиданно нагнал, пристроился рядом и держался при этом как человек, который совершенно не намерен торопиться. Впрочем, ночь еще не наступила, значит, торопиться и впрямь незачем – нормальные умертвия до темноты прячутся… Вот только мне ехать шагом было страшновато – вдруг встретим кого?нибудь из знакомых? Тогда сплетен точно не избежать…

– Госпожа Соули, что?то не так? – тихо спросил Райлен.

– Ну что вы, – в тон ответила я. Признаваться в своих страхах было стыдно.

– Мне показалось, вас что?то смущает.

О Богиня, почему у него такой завораживающий голос?

– Нет, господин Райлен. Все в порядке. Я… я просто боюсь, что мы можем опоздать…

Брюнет хмыкнул. Улыбка, озарявшая аристократичное лицо стала как будто шире.

– Умертвия не выносят дневного света, – терпеливо пояснил маг. – Они прячутся, потому что солнце разъедает кожу. Исключением являются только боевые умертвия, которые… – Райлен внезапно запнулся, а потом сказал: – Простите, госпожа Соули. Вам эти подробности наверняка неинтересны.

«Еще как интересны!» – хотела воскликнуть я, но вовремя прикусила язык.

– Простите. – В голосе мага послышалось беспокойство. – Я не хотел напугать.

Я не выдержала, оглянулась на сестер. Близняшки отставали на три корпуса и сильно напоминали отъевшихся к зиме бурундуков – дулись жутко. Разговор наш, конечно, не слышали…

– Ну что вы, господин Райлен. – Я вновь перевела взгляд на брюнета. – Я ничуть не испугалась.

– Вы побледнели.

– Вам показалось.

– Госпожа Соули. – Райлен снова улыбался, и от его улыбки сердце почему?то застучало быстрей. – Госпожа Соули, прошу, не нужно…

– Что не нужно?

– Делать вид, будто вам интересен разговор про умертвия. Я ценю вашу вежливость, но она излишня. Поверьте, магия не единственная тема, которую можем обсудить. К обоюдному удовольствию, разумеется…

Я совсем засмущалась. Просто слово «удовольствие» в его устах звучало как?то… волнительно.

– И все?таки я хочу знать про умертвия. Боевые, они… они опаснее обычных, да?

– Конечно, – помолчав, сказал брюнет. – Несравнимо опаснее. Если вам и впрямь интересно… – Я спешно кивнула, а Райлен хмыкнул и продолжил: – Вам, конечно, известно, что после смерти душа покидает тело и уплывает в загробный мир. Такие души мы называем упокоенными. Но не всякая душа способна, как бы это сказать… поверить, что пора уходить, да и не всех в загробный мир пускают. Души, которые остались на земле, мы зовем неупокоенными, обычно они бродят рядом с местом, где захоронено физическое тело. И порой им удается снова в это тело вселиться. Вот тогда появляется умертвие. – И уточнил: – Обычное умертвие.

По спине зазмеился страх, пальцы сильней сжали повод, но я нашла в себе силы пискнуть:

– А… боевое как появляется?

– Любите страшные истории? – дружелюбно поинтересовался Райлен.

– Очень! – не моргнув соврала я.

Опять хмыкнул, но улыбаться не перестал.

– В этом случае душа возвращается в тело не случайно, а по призыву мага. Слышали про некромантию?

О Богиня! Слово это, конечно, слышала, но что оно означает, никто никогда не пояснял, потому что оно… оно ругательное, и вообще.

– Это запрещенное искусство, – озвучил мои страхи Райлен. – Так вот, маг заставляет душу вернуться в тело и подчиняет себе. Обычно с помощью зелья. В такие зелья часто добавляют дополнительные ингредиенты, которые обеспечивают переносимость солнечного света и частичный иммунитет к магии.

Я нервно сглотнула, переспросила:

– Иммунитет?

– Да. То есть способность к сопротивлению. Правда, она недолго длится, потому что достигается мобилизацией скрытых ресурсов организма. Увы, этот ресурс заложен в костях, так что… гасить заряды магии умеют даже хрупкие с виду скелеты.

О Богиня!

– Сопротивляются магии? Они поэтому опасней обычных?

– В том числе. Уровень сопротивляемости зависит от дозы зелья и его концентрации, – продолжал Райлен. После этой фразы заподозрила, что маг нарочно сыплет умными словами и терминами. – Сверхконцентрированный раствор обеспечивает стабильный иммунитет на срок до двух суток. Но это мелочь, в сравнении с другим…

– С чем? – холодея от ужаса, пролепетала я.

– Боевые умертвия почти разумны, то есть они понимают, что именно происходит. Могут просчитывать ходы противника и бороться за выживание. Там, где обычное умертвие бездумно полезет на рожон, боевое отступит, дождется более выгодного момента и нападет снова. Оно также способно преследовать врага, с которым вступило в поединок.

Мы как раз проезжали поворот к поместью. Я невольно поежилась, представив на мгновение, что умертвие выбралось из хрупкой тюрьмы и… О Богиня!

– Госпожа Соули? – осторожно позвал маг.

– А… А нам дальше! – махнула рукой. – Там будет узкая, но вполне удобная тропинка, она как раз выходит к нашему парку. А от парка до кладбища всего ничего…

Насчет удобства я, разумеется, погорячилась – тропинка идет по кромке пашни. Ну и о том, что в результате сделаем неимоверный крюк, умолчала. Зато никаких лишних глаз, по крайней мере, с наступлением сумерек – днем путь неплохо просматривается из соседнего поместья.

– Я не о дороге беспокоюсь.

– А?

Повернула голову и вновь узрела завораживающую, правда несколько напряженную улыбку.

– Вам холодно? Или все?таки страшно?

Какой внимательный…

– Холодно. – Голос прозвучал жалко. Райлен подозрительно прищурился, и я все?таки призналась: – Ну и страшно. Чуть?чуть.

Сказанное брюнетом в голове укладывались плохо – слишком много зауми. В сознании звучало только одно слово – некромантия.

О Богиня! Как же мы… как же нас угораздило?

Обернулась, скорчила страшную рожу, сигнализируя близняшкам, что у нас проблемы, но два черноволосых бурундука лишь сильней надули щеки. Зато когда к ним повернулся Райлен, на лицах расцвели приветливые, глуповатые улыбки. Правда, ненадолго…

– Госпожа, Соули, – позвал маг, – боюсь показаться некорректным, но я уже говорил вашим сестрам, что их присутствие при уничтожении умертвия нежелательно. Это довольно неприятное зрелище. Они обещали мне взрослого, здравомыслящего провожатого, то есть вас. Вижу, Миле и Лине все?таки удалось убедить вас в том, что их присутствие допустимо, но я бы рекомендовал отправить девушек в поместье. Пока не поздно и не слишком темно.

Я чуть из седла не выпала. Что?! Эти мерзавки пообещали Райлену, что я буду его сопровождать? И даже не предупредили!

Райлен нарочно повысил голос – скрывать свою позицию от близняшек точно не собирался. Лица девчонок сперва вытянулись, после вновь обзавелись бурундучьими щечками – прям оскорбленная невинность, не меньше. Но я ни жалости, ни сочувствия не испытала, наоборот, жуть как захотелось воспользоваться рекомендацией брюнета и отправить желтоглазых бестий домой. В отместку. В наказание!

• Предыдущая
• 8/65
• Следующая