Выбери любимый жанр

На синей комете - Уэллс Розмари - Страница 4


Изменить размер шрифта:

4

— Что значит заложен?

— Это значит, что дом принадлежит Первому национальному банку города Кейро. Сегодня, пока ты был в школе, приезжал президент банка, Саймон Петтишанкс, на шикарном «бентли». Банк требует освободить дом к концу недели.

— Но… но как же? — Мои мысли закружились суматошно и беспомощно.

— У тёти Кармен нет ни цента лишнего, она едва сводит концы с концами, — прибавил папа. — Так что дело наше табак.

— Где мы будем жить?

— Говорят, можно найти работу в Калифорнии.

— И мы перевезём туда весь макет? Все наши поезда?

— Оскар… — начал папа, но осёкся.

— Что, папа? — спросил я, уже понимая, что случилось недоброе.

— Поезда проданы вместе с домом… — договорил он.

— Как проданы?

Папа вздрогнул, точно я его ударил.

— Оскар, я продал поезда, потому что иначе не смогу добраться до Калифорнии, — принялся объяснять он. — То есть, может, и смог бы, но тогда надо забраться ночью в товарняк, пока он отстаивается на запасном пути. И надо прятаться от дорожной полиции. Представь: пусть мне повезло, и меня не арестовали. Всё равно я еду в вагоне с коровами и бродягами, остаюсь без последней одежды и ботинок — их непременно украдут… А раз поезда проданы, я куплю билет на приличный поезд линии «Рок-Айленд», и останется ещё на приличную пену для бритья.

Мне его слова не понравились. Особенно слово «я». Я надеялся услышать «мы».

Папа меж тем добавил каким-то не своим, надтреснутым голосом:

— Похоже, сын банкира тоже любит поезда. Петтишанкс сразу купил всю коллекцию за полцены. Так что на билет в Калифорнию денег хватит, Оскар. И на месяц, пока я буду искать работу.

Я уже понял, что остаюсь с тётей Кармен и Уиллой-Сью. Папа протянул руку, хотел меня обнять, но я завопил и бросился из подвала наверх, точно на мне горела одежда и её надо было срочно тушить. Хлопнув дверью, я выбежал в темноту и понёсся по улице в полном смятении. Прохладные лапы елей тянулись ко мне, по тщетно: они не могли погасить объявшее меня пламя. Я не сомневался, что волк — страшный, красноглазый волк — смотрит на меня из обугленных окон сгоревшей пиротехнической фабрики «Люцифер».

Папин отъезд близился, как гроза, которая сначала сгущается, темнеет вдали и вот уже гремит совсем рядом, над головой. Папа надеялся получить работу в калифорнийском отделении своей же компании, «Джон Дир», но что это будет за работа и найдётся ли она вообще, никто не мог сказать наперёд. Сельское хозяйство в Калифорнии совсем другое. Там выращивают грецкие орехи и апельсины, а не люцерну и пшеницу. Вообще всё, связанное с Калифорнией, представлялось экзотикой, вроде китайской еды, пальм и звёзд Голливуда.

— У нас там два филиала, — бодро сообщил папа. — Я уже подал заявление о переводе в Калифорнию.

Папа убеждал меня, что всё в жизни только к добру и унывать не стоит, но голос у него был при этом совсем унылый.

Я и прежде подозревал, что взрослые держат своих детей на огороженной лужайке: детки там пасутся, резвятся, но за забор — ни-ни! Им обычно сообщают, что с ними будет, но очень редко объясняют почему. А если объясняют, то туманно и малопонятно. Во всяком случае, в одиннадцать лет не уразуметь.

Первого сентября тысяча девятьсот тридцать первого года мистер Петтишанкс и его помощник получили ключи от нашего дома и все наши поезда.

Они стояли у крыльца, а я сидел в подвале и слушал их разговор через окошко.

— Упакуйте поезда и оборудование в коробки, переложите ватой, — велел мистер Петтишанкс помощнику. — А макет этот доморощенный никому не нужен. Наймите рабочих — пусть вынесут и сожгут. Надо освободить подвал, иначе дом не продать.

Мне жуть как хотелось наброситься на Петтишанкса с кулаками. Заехать ему в нос, а потом подсыпать сахару в бензобак его шикарного «бентли». Но ничего такого я не сделал. Спустя час папа нашёл меня в моей опустевшей комнате, на голом матрасе.

— Пора идти, Оскар, — сказал папа. — Умойся только. Ты же не хочешь, чтобы Уилла-Сью заметила, что у тебя красные глаза, и пристала с дурацкими вопросами?

Взяв с собой два чемодана и упаковку консервированных ветчинных палочек, мы с папой сели в автобус, который шёл к дому тёти Кармен.

— Ветчинные палочки спрячем у Кармен в подвале, за водонапорным баком, — сказал папа. — И знать об этом будешь только ты, Оскар. Это на чёрный день, когда ты окончательно взвоешь от тёткиных запеканок.

Папа надел галстук: он уже собирался в дорогу. Поезд, на котором ему предстояло ехать первую часть пути, до Топеки, уходил в семнадцать десять.

— Не тяни резину, Оскар, — сказала тётя Кармен папе, когда он присел на корточки, чтобы поцеловать меня напоследок.

— Я буду писать, — прошептал он мне в самое ухо. — Я буду писать часто-часто, а когда найду хорошую работу и обоснуюсь, ты приедешь ко мне на экспрессе «Золотой штат». — В его глазах блеснули слёзы. — Я пришлю тебе билет и встречу тебя на вокзале в Лос-Анджелесе. Так будет, Оскар. Честное слово.

— Пап, хочешь сюрприз? — шепнул я в ответ.

— Какой?

Я прихватил её из дома, со стойки для зонтов. Я завернул её в сложенную втрое туалетную бумагу, прежде чем Петтишанкс вспомнил, где её оставил. Так я и ехал всю дорогу, зажав её в кулаке.

Папа развернул мой подарок.

— Святые угодники! Оскар! Это же «маканудо»! Сигара ручной скрутки! Такие курят только богачи! — Он прижал мой подарок к сердцу. — Я её сохраню! Я выкурю её в тот день, когда увижу тебя снова!

Я махал папе вслед, свесившись через перила крыльца, а он всё пятился, посылая мне воздушные поцелуи, и кричал:

— Экспресс «Золотой штат»! В Лос-Анджелес! Совсем скоро, Оскар! Совсем скоро!

Я прижал ладонь к носу, чтобы вдохнуть запах «маканудо». Не стану мыть руку! Сохраню этот запах навсегда!

— Займись-ка хозяйством, Оскар! — сказала тётя Кармен, обнаружив, что я по-прежнему стою на крыльце и упорно смотрю на пустую улицу. — Марш на кухню!

— Я раньше никогда не видела, чтобы взрослые плакали, — ехидно сказала Уилла-Сью.

— Зато теперь насмотрелась, да? — процедил я сквозь зубы. И это я ещё сдержался. На самом деле меня так и подмывало сказать: «Заткнись, тупая курица!»

— Оскар, в этом доме не принято говорить таким тоном, — осадила меня тётя Кармен. — И вообще надо не болтать, а дело делать. И изволь для начала вымыть руки, а то от них пахнет этой гадкой сигарой!

Не успел папа свернуть за угол, на улицу Фремонт, а тётя уже приготовила для меня работу! В миске на кухонном столе лежал маргарин — кирпичик белоснежного мягкого жира, уже без обёртки. Обёртка из вощёной бумаги с ободряющей надписью «Лёгкое масло» лежала рядом. В середине белого куска виднелась крошечная красная таблетка, краситель. Мне предстояло вмешать его в маргарин, чтобы, постепенно растворяясь, он придал жиру желтоватый оттенок — омерзительный оттенок искусственного сливочного масла.

— Папа покупает настоящее масло, — заметил я.

— Именно поэтому он сейчас едет неведомо куда, а в вашем доме будут жить другие люди, — назидательно произнесла тётя Кармен. — Масло, поезда, сигары…

Прямая дорога к нищете! А мы тут деньги на ветер не пускаем. Так-то, молодой человек!

На синей комете - img04.jpg

С тех пор у меня началась совсем, совсем другая жизнь.

Когда я приходил из школы, уже готовая запеканка остывала на плите в глубокой зелёной жаростойкой сковородке. Меня к плите не подпускали.

— Мальчики не готовят! — заявила тётя Кармен. — Рак на горе ещё не свистнул!

Сделав уроки, вымыв ноги и помолившись — непременно в присутствии тёти Кармен, — я ложился спать. Когда звук её шагов стихал в конце коридора, я вытаскивал из кошелька пачку билетиков, которые компания «Лайонел» выпускала для каждого из своих поездов. Я сохранил их, не отдал мистеру Петтишанксу вместе с остальным добром.

Перетасовав пачку, я клал сверху билет на экспресс «Золотой штат». В настоящий поезд с таким билетом, конечно, не пустят, но меня грели эти золотые буковки:

4
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело