Азартные игры волшебников - Никольская Ева - Страница 21
- Предыдущая
- 21/65
- Следующая
Адель, окинув заинтересованным взглядом присутствующих, гордо прошествовала к свободному креслу и, взяв со стола какую-то книгу, машинально принялась ее листать. Мысли девушки были заняты совсем другим: она не нервничала, но волновалась, а еще ее беспокоили знакомые незнакомцы, что оказались рядом и с откровенным любопытством рассматривали новенькую. Нир был прав: иллюзия белой шерсти на щеках надежно скрывала предательский румянец, о чем свидетельствовало настенное зеркало, висящее напротив.
Дверь снова отворилась, и на пороге появился девятый участник Тритэры – Снежный Барс. Серебристые одежды его были свободными и легкими, как у Адель. А пронзительно-синие глаза на звериной морде – теплыми и насмешливыми.
– Нескучной ночи! – поприветствовал он всех.
Следом грянула музыка. Веселая, заводная… нелепая. Под эту самую музыку из помутневшего зеркала вылез невысокий шут в полосатом колпаке и радостно провозгласил:
– Добро пожаловать на Тритэру, дамы и господа! Без пяти минут полночь… Вы готовы повеселиться?!
Кто-то кивнул, кто-то ответил, кто-то мрачно усмехнулся, прикрыв рукой пасть. Фея мило улыбнулась необычному артисту, признав в нем Духа Игры. На лице его была «приклеенная» улыбка, а в глазах бушевало алое пламя, забыть которое ей вряд ли когда-нибудь удастся. Шут, без конца гримасничая, обошел игроков, собрал с них входную плату за первый уровень и, пожелав всем хорошо размяться перед началом настоящей битвы, предложил выпить. Да-да, именно выпить за удачу и знакомство. Причем Адель и Жозефине он намекнул на брудершафт с ним. Лисица хихикнула, взяла с наколдованного подноса фужер и залпом осушила его, после чего чмокнула карлика в лоб. Тот, судя по реакции, ожидал несколько иного поцелуя, поэтому обиженно насупился и… резко крутанул свою голову на сто восемьдесят градусов. Адель едва успела прикрыть ладонью рот, чтобы не вскрикнуть. Вместо веселого лица на присутствующих теперь смотрела грустная физиономия с опущенными уголками губ и мрачно горящими глазами, которые были густо подведены черной краской. Дух Игры хотел что-то сказать, но громкий бой часов отвлек его от этого стремления. Когда часы умолкли, двуликий снова оживился.
– Время играть, господа! – завопил он, потеряв интерес и к Лисичке, и к вину, и к поцелуям. Поднос с фужерами растаял в воздухе, а огромное зеркало в позолоченной раме снова помутнело. Когда странная пелена рассеялась, вместо интерьера гостиной в нем отразился серый коридор, и шут, махнув рукой в приглашающем жесте, торжественно произнес: – Прррошу! Первым уровнем сегодня будет лабиринт! – Дождавшись, пока все девять участников перейдут в «зазеркалье», он скороговоркой выпалил: – На пути вы встретите множество подсказок, но и множество ловушек. На то, чтобы вернуться в эту комнату, у вас будет ровно два часа. Главное правило: каждый сам за себя. Разрешенное оружие – ваш дар и все то, что попадется под руку. Степень риска низкая. Итак… отсчет пошел! – сверкая глазами, объявил карлик, после чего помахал всем ручкой и исчез за вновь помутневшим стеклом.
Игроки оказались среди каменных стен мрачного лабиринта, освещенного тусклыми огоньками магических фонарей. Немного потоптавшись на месте, каждый направился в свою сторону, благо сторон этих, как и дверей, тут хватало.
Самое интересное началось, как только Адель осталась одна. Каменная кладка вокруг нее преобразилась: на ней появился необычный белый орнамент, а на трех деревянных дверях, что прятались в помещении, куда она вошла, проступили крупные символы. Девушка покрутилась, внимательно разглядывая рисунки, мысленно сопоставила то, что было изображено на камне и на дереве, усмотрела в этом некую закономерность, указывающую на среднюю дверь, и, дважды перепроверив себя, открыла ее.
Попасть из душной каменной коробки в просторный зал под открытым небом для Ады было чем-то не менее волшебным, нежели переход сквозь зеркало. Вдохнув полной грудью ночной воздух, она принялась осторожно исследовать новую территорию. Девушка прошлась вдоль стен, стараясь не упустить ни одной мелкой детали, задумчиво коснулась рукой пышных кустов, что цвели в каменных чашах, и сорвала несколько веточек. После чего с озадаченным видом застыла напротив семи дверей, каждая из которых отличалась неповторимым цветом и оригинальной формы ручкой. На решение очередной головоломки у феи ушло минут десять, не больше. Но и их ей было безумно жаль: она ведь не знала, сколько еще комнат впереди, а на весь путь Дух Тритэры выделил только пару часов. Выбрав правильную, по ее мнению, дверь, Адель смело шагнула за порог.
Очутившись в небольшом помещении, она наткнулась на скульптуру оборотня, склонившегося в приветственном жесте, и, сказав на автомате: «И вам здравствуйте!», тоже поклонилась. А в следующую секунду испуганно сжалась, упав на колени, так как в опасной близости над ее головой просвистели две стрелы с каменными наконечниками и, врезавшись в стену, упали на пол.
– Поняла, не дура, – прошептала девушка, решив продолжить путь ползком. – Степень риска низкая, угу, – бормотала она, взбудораженная недавним происшествием. – Пара синяков или пробитый череп – так это и не риск вообще, а так… только кажется, – возмущалась фея, исследуя комнату с «сюрпризами». Безмолвная статуя не разгибала спины, а скучно-серые стены не спешили расцветать белым узором, как было в первой комнате. Руки и ноги Ады задрожали, а сердце бешено забилось в груди. Так что выбранная поза оказалась не только наиболее безопасной, но еще и максимально устойчивой. – Неужели я ошиблась? – Тоскливо оглянувшись туда, где недавно был проход, девушка закусила губу от досады.
Дверь бесследно исчезла. Здесь вообще больше не было дверей. Ни одной! Только статуя да летающие в метре от земли стрелы. Искушать судьбу и проверять крепость собственной головы девушка не стала. Вместо этого она уселась у ног скульптуры, поза которой спасла ей жизнь, и, сцепив в замок руки с зажатыми в них веточками, грустно вздохнула. Взгляд феи скользнул по оскаленной морде каменного вервольфа и зацепился за торчащий между клыками язык. Тонкий, раздвоенный, как у змеи, а еще, если зрение ее не обманывало, – мягкий. Нахмурившись, Адель принялась вспоминать учебный курс по характерным признакам рас. О волках-оборотнях в Академии рассказывали много, да, собственно, их и училось там немало, но ни у одного из них не было такого оригинального органа во рту. Помучившись сомнениями, девушка в конце концов решилась и дернула за «веревочку»… то есть за язык. Ну… дверь и открылась. Вернее, открылся люк в полу, в который она провалилась, огласив истошным воплем сразу оба помещения.
Приземление, вопреки ожиданиям, оказалось мягким. А еще шипяще-свистящим, что сильно напрягало. Побарахтавшись в куче листьев, фея умудрилась-таки сесть, чтобы тут же с визгом подскочить: в листьях копошились не слишком довольные ее визитом змеи. К великой радости перепуганной девушки, чешуйчатые пресмыкающиеся даже не думали ее преследовать. Переведя дыхание возле очередного ряда дверей, Ада собралась было поискать какую-нибудь подсказку, чтобы найти правильную, как вдруг услышала громкий всплеск, а следом крик о помощи. Поддавшись порыву, девушка толкнула дверь, за которой случилась беда, и… едва удержала равновесие, оказавшись на верхушке торчащей из воды стены, которая, пересекаясь с другими, образовывала сеть узких «мостов». Ходить по ним можно было, только если ставить ступни ровно друг за дружкой. Пятка – носок, снова пятка и опять носок… такими вот мелкими шажками Адель и добралась до конкурентки.
Насквозь мокрая Змея отчаянно цеплялась за непривычно гладкую поверхность стен, пытаясь выбраться из водяного плена.
– Помоги мне, умоляю, – жалобно заскулила женщина, заметив фею. – Кошечка, милая… я не умею пла-а-ва-а-ть, – завыла она, глотая слезы, бегущие по щекам. А может, это были просто брызги?
– Я… э-э-э… – замялась фея, пытаясь сообразить, как вытащить пленницу. То, что Нир велел ей ни с кем не связываться, ни к кому не приближаться и желательно даже ни с кем не заговаривать, – она благополучно забыла.
- Предыдущая
- 21/65
- Следующая
