Куда я - туда и ты (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна - Страница 3

• Предыдущая
• 3/61
• Следующая

   - А может помиритесь еще? - с робкой надеждой прощупала почву мать.

   Ира улыбнулась.

   - А я с ним и не ссорилась, мамочка, - взяв свой телефон, Ира благодарно кивнула Игорю и пошла к ванной, намереваясь выполнить наказ дяди.

   - Ирочка..., - мама посмотрела ей в спину и вздохнула, поняв, что дочь не собирается поддерживать тему "реанимации" ее распавшегося брака. Сама Ира только отмахнулась. - И как вы их различаете? - кивнула ее мать Игорю, наблюдая, как племянник забирает свой телефон. - Специально, что ли, все одинаковое берете?

   Ира обернулась через плечо и поймала веселый, лукавый взгляд кузена.

   - Так мы привыкли, тетя Мила, - Игорь обнял ее мать и подтолкнул ту к комнате. - С детства Ирка за мной все, что можно было, донашивала, вы же с мамой сами старались нам все одинаковое, по возможности покупать . А если мы телефоны и перепутаем -- не страшно, там все равно - номера одни и те же, - рассмеялся ее брат.

   Мать Ирины опять вздохнула.

   - У нас просто денег не было, Игорек, вот и жили вскладчину, после того, как мой Паша..., - Ира то же вздохнула, заходя в ванную, но не обернулась. Разговор о смерти папы всегда был тяжелой темой и для мамы и для нее самой.

   - Так мы же вас ни в чем и не упрекаем, тетя, - мягко проговорил Игорь, - наоборот, благодарны, что вы нас вырастили, несмотря на все сложности, - брат умел быстро переключать тетю на другие темы и об этом можно было не волноваться.

   Включив воду, Ирина с удовольствием подставила руки под теплую струю, наблюдая за передвижением родственников в зеркале, через открытые двери сан-узла на первом этаже, а мысли, волей-неволей, метнулись слишком далеко назад.

   Почти на двадцать шесть лет...

   - Отдай! - маленькая Ира вздрогнула и испуганно прижала к груди небольшую пластмассовую машинку, которую только что возила по потертому линолеуму пола. Огромные глаза уставились на двоюродного брата, который грозно навис над младшей сестрой. - Это моя машинка, - семилетний мальчуган требовательно протянул руку, едва не толкая младшую на три года сестру.

   - Я только поиграюсь, - тихо пролепетала Ира, вцепившись исцарапанными пальцами в пластик. - Чуть-чуть...

   - Это моя машинка! - настойчиво крикнул Игорь, все-таки толкнув сестру в плечо. - Моя. Не твоя! Не смей трогать! Я -- не разрешал! Вечно ты лезешь, все хватаешь! - мальчик опять толкнул Иру, случайно попав по повязке на предплечье.

   Ира заплакала от боли, которая тут же обожгла ее руку.

   - Мамочка! - тихо завыла она, пусть и знала, что ни мама, ни папа не придут. - Мама, папа, мама, мамочка, папа..., - снова и снова повторяла она, ухватившись здоровой рукой за поломанную, отбросив злосчастную машинку. - Мама..., - захлебывалась плачем Ира.

 - Ирка, ты что? - Игорь испугался, плюхнувшись на пол рядом с сестрой. - Я не хотел, взаправду не хотел, честно-честно. Ну, хочешь, на, - он схватил игрушечный автомобиль и сунул ей под нос, наверное, надеясь этим успокоить сестренку, с которой его оставили сидеть, пока взрослые собрались в соседней комнате после странных и каких-то тяжелых, непонятных похорон.

   Игорь знал, что хоронили его дядю, который часто брал их с папой на рыбалку, и сильно-сильно подкидывал всегда Игорька в воздух, если тот просил.

   Он утром тайком пролез в коридор, пока Ирка рисовала что-то, не заметив его отлучки, и подсмотрел, как в зале толпились люди, собравшись вокруг ящика, в который положили дядю Пашу. А тот спал. Нет, Игорь уже был достаточно взрослым, чтобы понимать слово "умер", но выглядел дядя так, словно уснул. И совсем не ясно было ему о чем шепчутся собравшиеся большие, упоминая, что "покойника хорошо загримировали, почти не видно следов аварии..."

   А еще, Игорь никак не мог понять, зачем дядю укрыли каким-то белым покрывалом почти до шеи. "Наверное, чтобы не замерз", решил он, и тихо прокрался назад, в свою комнату, где сестра с забинтованной рукой и огромным куском лейкопластыря на зеленом от зеленки лбу, продолжала рисовать какие-то черные и красные пятна в альбоме.

   Ирка даже не подняла глаза, только вздрогнула, и сильнее втянула взлохмаченную голову в маленькие плечи.

   Игорь скривился. Он не понимал, за что его оставили сидеть с этой малявкой. Он же мальчик, в конце-концов, и большой уже, не то, что сестра.

   Нет, он конечно любил Ирку, с ней всегда что-то смешное случалось, и она вечно восторженно смотрела на старшего двоюродного брата, когда их семьи собирались. А еще ее можно было заставить сделать что-то, что самому не хотелось. Малявка с радостью кидалась помогать старшему брату. Но жить с ней в одной комнате четвертый день подряд -- Игорю уже надоело. Она теперь все время ревела, брала без спросу его игрушки, кричала ночью, пугая его каким-то странным нытьем, и звала маму или папу.

   Но ни дядя Паша, ни тетя Мила не приходили. Потому что отец Ирки погиб, а мама -- как сказали Игорю -- лежала в больнице, и никто не знал, выживет ли она после аварии, в которой разбилась вся их семья.

   И вместо ее родителей, с Иркой теперь носились его собственные мама и папа. Они давали ей кучу всяких вкусностей и разрешали что угодно, а на самого Игоря почти не обращали внимания, и только ругали, если Ирка начинала ныть. Будто бы это он виноват в том, что эта малявка все время ноет.

   В общем, Игорю надоело уже отвечать за сестру.

   Но сейчас, он действительно испугался. Так она еще не кричала...

  Ира оттолкнула машинку, даже не заметив ту. Ей так хотелось к маме, или к папе. Но тетя Марина сказала, что папа больше никогда не придет. Никогда-никогда.

   А Ира не могла понять, чем его так рассердила, что он не хочет ее видеть, и ушел от них? Ведь она же почти всегда слушалась. И баловалась не сильно...

   И мама не приходила к ней. Тетя Марина сказала, что мама в больнице. Но Ира не знала, вернется ли она.

   А вдруг, мама выздоровеет, и как папа решит, что ей не нужна такая непослушная дочь, которая чем-то настолько расстроила папу и тот ушел? И тоже навсегда ее бросит?

   Она еще сильнее зарыдала, и не могла остановиться, все звала и звала маму и папу, отмахиваясь от брата, который пытался вытереть ей лицо и нос помятым платком и уже разрешал играться чем угодно, только умолял, чтобы Ира умолкла.

   - Не надо, - захлебываясь слезами, она одной рукой оттолкнула Игоря, и отползла от брата, забравшись под кровать. И свернулась там калачиком на пыльном полу, продолжая глотать слезы. - Не надо мне ничего. Я плохая, - Ира уткнулась разбитым лбом в колени. - Не заслуживаю игрушек. И мамы не заслуживаю, и папы... они все ушли, потому что я им не нужна такая, - продолжала она всхлипывать скорее самой себе, чем брату. - Это твоя машинка, и родители твои не уходили от тебя. А у меня ничего нет, я ничего не заслужила, я плохая. Потому папа и ушел... - Ира тихо закусила подол большой кофты. Не своей, брата, которую тетя Марина надела на нее утром, сказав, что им некогда ехать за ее платьями, и опять заплакала.

   - Ирка, ну что ты, - брат забрался за ней под кровать и опять пытался успокоить сестру. - Твой папа не ушел. Он умер, - Игорь потрусил Ирку по плечу. - Вы же на машине разбились. Ты тут ни при чем, - авторитетно заявил Игорь, и снова принялся размазывать платком по ее лицу слезы и пыль, в безуспешной попытке унять эту непонятную для него истерику.

   - Что значит -- умер? - Ира повернулась к нему и потерла пекущие глаза кулачком здоровой руки, стараясь не опираться на перевязанную.

   Игорь нахмурил лоб.

   - Ну... он на небо пошел, - наконец, пояснил брат так, как ему самому бабушка объясняла.

   - Вот видишь, - Ира опять захныкала. - Он ушел, и не важно куда, потому что я плохая, и папе со мной было плохо. И мама уйдет. У меня никого не останется, - Ира никак не могла перестать плакать.

   Ей было так одиноко и больно из-за того, что она никому не нужна. И никак не получалось понять, что же именно всех разозлило, чем же Ира их так расстроила...

• Предыдущая
• 3/61
• Следующая