Том 2. Месть каторжника. Затерянные в океане (с илл.) - Жаколио Луи - Страница 65
- Предыдущая
- 65/143
- Следующая
И только в отдалении видно было, как несколько уцелевших страшилищ, не участвовавших, без сомнения, в этом наступлении на китоловку, спасались, пораженные паникой, к берегам озера.
Вторичного нападения врагов не предвиделось более ниоткуда…
Таким образом Ланжале спас всех от ужасной смерти. Он помогал своему отцу на фабриках в окрестностях Парижа прилагать к делу силу электрического тока, — и вот теперь это знание сослужило всем и ему самому неоценимую службу.
Невозможно вообразить радость и благодарность всех уцелевших, чем они были обязаны этому скромному и непритязательному человеку! Порник первый бросился обнимать его, восклицая:
— Черт возьми, дружище! Никогда я не был так твердо уверен, что наступает конец концов — при виде этих проклятых тварей, которые так решительно стремились разнести нас в щепки и в клочки, и вдруг — такой славный отпор им! Ах! Теперь вся моя жизнь, которую ты спас от гибели, принадлежит тебе, тебе одному, и ты можешь распоряжаться ею по своему усмотрению!
Саранга, пораженный не виданным им никогда действием электричества в руках человека, который владеет им как каким-нибудь самым обыкновенным оружием, — Саранга не мог прийти в себя от крайнего изумления и с неким благоговением и страхом смотрел на молодого француза, которого недаром его господин, банкир Лао Тсин, велел спасти от беды в гротах Мары во что бы то ни стало! В голове малайца мгновенно возникло убеждение, что молодой француз обладает таинственной и страшной силой, свойственной богам, потому что может вызвать гром и молнию на голову врагов при столкновении с ними, в чем отказано всем вообще людям. Значит, этот человек — любимец, избранник богов, и его следует чтить, уважать и бояться как пророка, как необыкновенного существа!
— Господин! — сказал он наконец, почтительно обращаясь к Ланжале. — Теперь вы можете открыть нам тайный проход на остров Иен, именно вы, и никто более! И мы беспрепятственно туда пройдем и отдадим в руки верных этого человека, чтобы они знали, на что он покушался и что сделал. Пусть он понесет заслуженное наказание, которому подвергаются изменники и убийцы! Я обличу его во всех его преступлениях и, по закону Общества Джонок, буду исполнителем правосудия над ним!
Речь шла о несчастном искателе власти Кванга, который один не принимал участия в общей радости, погрузившись в свою прежнюю апатию, когда страшная опасность миновала.
— Послушай, Саранга! — ответил ему Парижанин. — Ввиду благополучного исхода нашей стычки с этими чудовищами, которые всем нам грозили неминуемой смертью, ты бы мог, может быть, пощадить этого беднягу?
— Нет, господин! — возразил с непреклонной решимостью малаец. — Я дал клятву богам, которую должен непременно исполнить! Если бы вы знали, господин, все, вы бы не стали защищать этого человека. Мертвые встанут из своих могил, если я забуду свою клятву! И, наконец, я не хочу сам его казнить, — я желаю только отдать его на суд в руки верных, и тогда вы узнаете все ужасные преступления, которыми он запятнал себя, и из которых одного было бы достаточно, чтобы послать его на казнь.
— Ну хорошо, — решил Ланжале, — успокойся! Я вовсе не имею намерения помочь этому человеку уйти от правосудия людей той нации, к которой он принадлежит.
— В таком случае, господин, вы откроете нам тайный проход на остров Иен, куда мы и войдем без всякого страха и опасения, ибо с нами будете вы, посланник богов, которого верные примут с подобающими ему почестями.
— Но послушай, Саранга, — возразил Ланжале, который чувствовал себя неловко от этой настойчивости малайца, уверовавшего в него почти как в божество, могущее очень легко творить чудеса, — послушай, я вовсе не в состоянии сделать то, чего ты требуешь от меня. Ты, мой бедный, приписываешь мне могущество, которого у меня нет!
— О-о, господин, напрасно вы так говорите! — не соглашался с ним малаец, и в голосе его слышалась печаль из-за отказа Ланжале исполнить его просьбу. — Кто может вызвать гром и молнию на кайманов, посвященных богам, и заставить озеро волноваться от этого страшного удара, тот может сделать все, что захочет! В руках у того вся власть, данная ему богами!
— Да что это за секретный проход на остров Иен? — вмешался в странный спор Порник.
— Это такое место, господин, — стал объяснять Саранга, — которое известно одним только верным, то есть жителям острова Иена, и которое они одни могут открывать желающему войти на остров. Без их содействия нельзя его открыть никому, потому что никто не в состоянии сделать этого сам, по своей воле, да никому и не найти этого входа; но кто избран богами, кому они дали власть делать все, — тот, разумеется, всегда может открыть сам этот вход и провести через него других.
— Ты ведь проходил через него, и притом, кажется, много раз? — продолжал допрашивать командир китоловки.
— Проходил, господин, как же! Я сделал сорок девять поездок на остров Иен, при жизни покойного Кванга.
— Стало быть, ты должен знать, где этот вход, и привести нас к нему; а раз это будет сделано — мы и сами сумеем пройти через него.
— Но, господин, я не помню этого места и не могу его найти.
— Как так не помнишь? Это странно!
— Ничего нет странного, господин, потому что боги не хотят, чтобы простые люди помнили эту тайну: после каждой моей поездки на остров я на другой же день совершенно забывал место, где находится секретный вход на него.
— Как же ты находил его, приближаясь к острову? Тебе кто-нибудь указывал его и открывал?
— Это делалось так: когда господин Лао Тсин посылал меня на остров Иен к Квангу, который определил меня к нему только для этого дела, то сначала через тайных гонцов узнавался у Кванга пароль для прохода через гроты Мары, без которого никому не пробраться через них, — вы сами это видели, господин… (Тут малаец нервно вздрогнул). И только по получении пароля я отправлялся в путь с вестями для Кванга, и у входа в гроты находил всегда высланных мне провожатых, которые и защищали меня от акул. А потом они провожали меня до самого входа на остров, который мы находили уже открытым; для этого провожатые, вступив под гроты Мары, ударяли только в гонг, прикрепленный к одной из стен, давая сигнал, что пора открыть вход.
— Так мы можем вернуться к этому месту и ударить в гонг, чтобы там, на острове, знали о нас и открыли бы вход?
— Нельзя, господин, не откроют, — ведь мы не знаем пароля!
— А может быть, и откроют, и вышлют нам провожатых?
— Ни в коем случае! Пароля нет, не посылали за ним тайных гонцов, — так и пропуска нет ни на остров, ни через гроты Мары!
— Почему эти гроты называются так? — полюбопытствовал Порник. — Что это за странное название?
— Мара, господин, это был великий человек, любимец богов, — вот, как он! — указал Саранга на Ланжале.
— Ну и что же он сделал, этот Мара?
— Это было очень давно, господин, и о нем сохранилось только предание, которое рассказал мне однажды мой отец… Прежде в гротах этих не было ни одной акулы и ни одного каймана в озере, и всякий человек, имевший какую-нибудь нужду в помощи или в правосудии Кванга, мог свободно входить к нему на остров Иен. Приближенные Кванга, увидев просителя на острове, немедленно препровождали его к великому начальнику, который и оказывал ему милость. Но вот однажды, под видом скромного просителя, прокрался на остров Иен один изменник и бунтовщик, подобный вот ему (малаец кивнул в сторону Ли Ванга), и, будучи введен к Квангу, бросился на него с кинжалом и нанес ему опасную рану в бок. Злодея тотчас же схватили, но в ужасе увидели, что в руках у них акула, а не человек, — акула, которая мгновенно выскользнула из рук и бросилась в озеро, где и исчезла: праведные боги превратили злодея в акулу за его преступление!.. На другой день после этого явился к раненому Квангу Мара, посланник богов, заживил его рану и возвестил волю богов, пожелавших, чтобы с тех пор гроты и озеро наполнены были акулами — для защиты великого главы от изменников и злодеев. А чтобы эти чудовища не слишком размножались, боги велели в отдельном водоеме держать посвященных им кайманов, время от времени пуская их в озеро для уничтожения избытка акул. С тех пор гроты получили имя Мары и стали ужасным местом, через которое никто, не зная пароля с острова, не может безнаказанно пройти… Так и следует — для обуздания и наказания злодеев, замышляющих зло против великого главы великого общества!
- Предыдущая
- 65/143
- Следующая
