Путь Избранной - Ольшевская Светлана - Страница 4

– И что мне за это будет? – презрительно бросила Маша. – Исключите? Сделайте одолжение. Хотя, знаете, я сама уйду.

– Мария, ты понимаешь, о чем говоришь?

– Прекрасно понимаю. Засуньте ваше обязательное среднее образование себе сами знаете куда.И, закончив на этой высокой ноте, Маша вышла на улицу.

***

В тот день Матвей не смог самостоятельно сесть на лошадь. Лютый кашель мучил его, ноги подкашивались, он так и не сумел подняться в седло и хлопнулся на него животом.

– Не мучай себя и лошадь, – уговаривала Полина, сдерживая слезы. – Завтра прокатишься.

– Наверно, я не смогу больше ездить. – Матвей отвел глаза. – Я знал, что этот момент настанет, но не думал, что так скоро. – Но, увидев слезы на глазах жены, он поспешил ее успокоить: – Нет, прости меня! Я уверен, что мне завтра станет лучше.

– Обязательно! – улыбнулась Полина в ответ, нисколько в это не веря.

– Даже не сомневайся, – Матвей поцеловал ее в лоб и отвернулся, сдерживая кашель.

Вскоре на конюшню явилась Маша. Познакомившись с Полиной, она выяснила, что Кира занимается в той же группе, что и Саша, а значит, явится сюда к трем часам. Решив подождать, Маша медленно брела по конюшне мимо денников, где стояли лошади. Но что это? Лошади фыркали и шарахались от нее, словно от дикого зверя. Ради интереса она нарочно подходила к ним поближе – лошади пугались и тревожно ржали. И Маше нравилось, что ее боятся. Посмеиваясь, она шла к выходу, как вдруг почувствовала чье-то присутствие. Оглянулась – за спиной стояла Лиза – полупрозрачная, невесомая, в длинном белом одеянии.

Но теперь Маша не испугалась призрака. Еще чего не хватало!

– Что ты таскаешься за мной? Что тебе надо? – спросила она грубо.

– Дэн… – словно легкий вздох, долетело до нее.

– Дэн теперь мой, ясно? А тебя нет, ты умерла!

Схватив для убедительности щетку, которой чистили коней, она швырнула ее в неугомонный призрак. Но Лизы рядом уже не было.

И тут Маша услышала впереди истошное ржание лошади и удары хлыста. Выйдя на манеж, она увидела, как грубый мужик с красным лицом пытается усмирить норовистого жеребца. Он яростно избивал его хлыстом, рвал удилами рот. Несчастный жеребец пытался вырваться, что еще больше злило мужика.

– Только дернись мне еще, тварь! Стой, упрямая скотина!

– Вы с хлыстом не стесняйтесь, – посоветовала Маша. – Пусть знает, кто тут царь природы.

– Вы что делаете?! – на манеж выбежала Полина. – Отпустите его!

– Я его воспитаю! – последовали новые удары хлыстом.

– Уберите хлыст! – Полина попыталась перехватить руку садиста, но он отшвырнул ее:

– Что хочу, то и делаю! Я плачу деньги!

По его зверской физиономии было видно, что платил деньги он скорее за возможность поработать хлыстом, чем за верховую езду. Полина это поняла и бросилась на него с кулаками:

– Вон отсюда!

Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не вмешался Матвей и не оттащил жену. Разозленный мужик ушел, а Матвей увел несчастную лошадь.

Разгневанная Полина вернулась на конюшню.

– Мне кажется, он вполне заслужил честь заменить вашего мужа.

На пути у Полины стояла Кира. Женщина молчала, раздумывая. Таких подонков она бы душила голыми руками, но…

– Какие могут быть сомнения? – удивилась Кира. – Если смерть этого ублюдка продлит жизнь Матвею…

И тогда Полина медленно кивнула.

Все случилось быстро. Не успел злобный мужик далеко отойти, как к нему подошла очаровательная блондинка и с милой улыбкой попросила подаяния, то бишь предложила пожертвовать денег на благотворительность. Мужику на благотворительность было глубоко плевать, но предстать скупердяем в глазах такой красотки не хотелось, и он расстался с парой купюр. Взамен она приколола ему фирменный значок благотворительной организации прямо напротив сердца.

– Хорошего дня! – пожелала напоследок Кира, любуясь переплетенными змеями на значке.

Мужчина пошел дальше. Вопреки пожеланиям красавицы, этот день явно не был для него хорошим. Не прошел он и пары десятков метров, как ему вдруг перестало хватать воздуха, ноги подкосились, и он упал на асфальт. Прохожие вызвали «Скорую», но приехавшим врачам осталось только констатировать смерть.В тот же день Матвей почувствовал себя великолепно.

Так и не встретив на конюшне Киру, Маша отправилась к Дэну. Домой она заходить не стала, да и звонить не сочла нужным. Мама то и дело ей названивала, но Маша не брала трубку. Пусть помучается, думала она. Впредь будет знать, как указывать.

Они с Дэном упоенно целовались, когда мобильник ожил снова. Маша и не подумала на него отвлекаться, но Дэн, с трудом отстранив ее, посмотрел:

– Это твоя мама.

– Вот дерьмо! – ругнулась Маша и выключила мобильник. – Целый день трезвонит.

– Она нервничает, – мягко сказал Дэн, глядя на ночь за окном. – Могла бы и ответить.

– Пусть катится к черту со своими звонками и нервами! – зло фыркнула Маша. – Достала!

Она вновь принялась целовать Дэна, и он не мог не ответить на ее поцелуи. Она целовала, облизывала его лицо и вдруг больно укусила его за губу.

– Что ты делаешь?! – Он тронул пострадавшую губу, и на пальце осталась кровь.

– Не знаю, но не могу удержаться. – Маша с наслаждением слизнула эту кровь. – Пошли в твою комнату. Сегодня я ночую у тебя.

Но Дэн отстранился, раздраженно облизывая поврежденную губу.

– Разве ты не умираешь от желания? – возбужденно шептала Маша, пытаясь расстегнуть молнию на его брюках и одновременно целуя в шею. – Я только об этом и думаю. Давай займемся любовью прямо сейчас!

– Нет, – он решительно отстранил ее. – Будет лучше, если ты пойдешь домой.Маша грязно выругалась и ушла, громко хлопнув дверью.

Дома ее приходу обрадовались – бедная Елена весь день сходила с ума. Но попытки читать нотации и взять ситуацию под контроль закончились плачевно. Маша объявила о своем уходе из гимназии и предупредила, что в случае чего покинет и родной дом.

– Теперь я понимаю, почему ушел Рома! Ему просто надоело исполнять ваши дурацкие прихоти. И я сделаю то же самое! – Она обвела взглядом шокированных родителей и добавила: – Считайте, я предупредила.Ночью Маша слышала из спальни плач мамы и довольно ухмылялась.

***

Марго с Агнессой играли в шахматы, а Дэн, понурившись, сидел на диване.

– Она стала странной, совсем не похожей на себя, – с грустью говорил он.

– Она стала намного лучше, – ответила Марго. – Ты отлично справился, можешь гордиться.

– А что с ней будет дальше?

– Ничего. Теперь она одна из нас, падший ангел.

– Почти, – вмешалась Агнесса, сбив с доски фигурку Марго и внимательно глядя на Дэна. – Осталась одна мелочь.

– Какая?

– Она должна совершить что-то непоправимое. Поступок, достойный исчадия ада, – ответила Марго.

– А если она этого не сделает?

– Сделает, – уверенно ответила Агнесса. – Никуда не денется.

– Расслабься, – посоветовала Марго. – Ты получил свой приз. Теперь Маша будет с тобой до конца твоих дней.

Дэн еще больше понурился. Такое «счастье» его совсем не радовало.

– Шах и мат! – объявила Агнесса.

– Ты опять сжульничала!

– Нет. Это ты опять облажалась.

***

Прошло три дня. И для Машиных родителей эти дни были адом. Любимая дочь превратилась в какого-то монстра, делала все наперекор и не желала никого слушать. Попытки поговорить с ней приводили только к новым скандалам. Дэн тоже был близок к депрессии. Он не мог видеть, во что превратилась Маша по его вине. Парень и хотел бы вообще расстаться, чтобы не видеть ее такой, но, увы, она липла к нему как… Он предпочитал не приводить подходящих сравнений.

Не находила себе места и Марго, но уже по другой причине. После той роковой ночи Ян исчез, словно в воду канул. О нем не было ни слуху ни духу, и только теперь демонесса поняла, что не может без него жить. Все эти годы – нет, века! – она раз за разом строила ему козни, сражалась с ним, говорила обидные вещи. Но все это время в глубине ее темной души лучиком света жила надежда, что когда-нибудь он снова будет любить ее. Она рада была видеть его хотя бы противником, но видеть. А теперь он исчез. То и дело смотрела Марго на картину в своей спальне и шептала печально: