Печальный Ангел или девять жизней принца Кристиана (СИ) - Фирсов Алексей Сергеевич - Страница 22

— Не капризничайте, ваше величество! — усмехнулся Лорас. — Вот получите корону–можете назначать во дворце других людей на почетные должности хранителей королевской чаши или стремянных.

— Есть и такие должности?

— Есть даже почетный хранитель вашего ночного горшка.

— Ну, это чересчур! — взорвался Кристиан.

— Канализации здесь нет, так что сами горшок за собой будете выносить? — хихикнул маг.

Поскольку Гудрун присутствовал при кончине короля Дарси, Кристиан позвал его вечером в свой кабинет и расспросил о подробностях.

— Куда же подевались жена и дети покойного короля? Мне их не представили.

— Вдовствующая королева приняла монашество в монастыре Плачущих дев.

— А дети?

— Они пережили отца только на один день. Стремительная лихорадка свела их в могилу в один час.

«Что–то тут не так!»

Мысль о том, что Дарси и его детей убили, не давала Кристиану покоя.

В следующий визит Лораса он задал ему вопросы об этом происшествии. Маг развел руками.

— Мне ничего об этом не известно, ваше величество.

Коронация — пышная и утомительная церемония в главном соборе Абейнхорта вымотала Кристиана так что, когда корону опустили на его голову, она показалась тяжелой как кирпич, так что шею заломило. На коронации присутствовала и монахиня Габриель, смотрела на Кристиана с материнской гордостью из первого ряда.

Опять пир, обжираловка бесконечная. В Семиречье обожали в течение одного пира подавать на стол до двух сотен разных блюд. Так что попробовать каждое было явно выше человеческих сил.

«Когда Хайди снова увидит меня, я стану толстяком килограммов на сто пятьдесят!»

После коронации Кристиан встретился со всеми герцогами королевства и всем гарантировал сохранение их привилегий.

Успокоенные герцоги разъехались по своим маркам.

Кристиан расхаживал по кабинету короля, уныло косясь на толстые тома священных книг. Разве Дарси был настолько фанатичен в своей вере?

А может он замаливал вину за убийство Арнольфа Второго?

Наконец на двадцатый день после своего приезда в столицу Семиречья Кристиан ощутил, что поток просителей уменьшился, и приемы можно сократить. Отказавшись от выезда на охоту, он велел позвать придворного врача, того, что был при короле Дарси. Оказалось, что врач умер через пару дней после короля, утонул, купаясь в реке.

Выругавшись, Кристиан приказал найти и привести капитана Вилея.

Капитан незамедлил появиться, но не один, а с молодым аристократом.

— Ваше величество, я осмелился привести с собой моего друга–барона Куна. Он может вам сообщить очень важные сведения.

Барон Кун поклонился королю и покосился на раскрытую дверь. Там, в коридоре торчали фигуры гудруновской родни.

— Прикройте дверь, капитан. — Распорядился Кристиан и предложил визитерам присесть.

Утром, назначенный бригадиром гвардии Вилей произвел аресты среди семейства Гудруна.

Их даже пытать не пришлось.

Сыновья Гудруна признались в том, что отравили короля Дарси, подав яд за обедом в бокале с вином. Они же в тот же день задушили детей покойного короля. Королеву трогать не решились, она же сестра нынешнего герцога Хармунда!

Убийцы таращили глаза и в один голос твердили, что все сделано во благо Кристиана по заданию мага–хранителя Лораса.

Сам Лорас в очередной раз исчез, поставив Кристиана в сложное положение.

Предать все огласке и казнить убийц? Или удалить всех Гудрунов из замка и сделать вид, что ничего не было.

— Без казней не обойтись, ваше величество! — говорил Вилей. — Старый паук Гудрун во главе всего стоит.

— Он не признался.

— Вы верите, что эти его туповатые сынки сами устроили заговор против королевской семьи?

— Не верю.

— Казните и старика и его сынков. В Абейнхорте уважают жестоких правителей.

— Я не хочу начинать правление с казней.

— Помиловав Гудрунов вы покажете слабость и да хранят вас тогда боги! — настаивал наемник.

Ночью с бароном Куном Кристиан спустился в крипту собора, что стоял на территории королевского замка. Приказал снять крышки с гробов Дарси и его детей.

Холод в крипте царил отменный, как в хорошем холодильнике, несмотря на жаркое лето там, наверху.

Может потому что крипта располагалась очень глубоко, рядом с ледяными подземными водами?

Разложение не коснулось тел.

Почерневшее лицо Дарси подтверждало версию об отравлении.

Принц и принцесса, были задушены. След от веревок на тонких белых шеях четко виден.

Принцу было лет двенадцать, принцессе около десяти. Лежали, словно не мертвые, а спящие.

Кристиан поежился от холода, проглотил комок в горле.

«Этих детей убили не Гудруны, их убил я!»

На следующий день в замке объявили повеление короля Кристиана: граф Гудрун и его два старших сына отправлялись в хартумский монастырь на покаяние. Прочие члены семейства изгонялись не только из замка, но и из столицы, под страхом смерти им было запрещено возвращаться.

Пергаменты с допросными листами Гудрунов Кристиан велел отправить Хартумскому герцогу.

— Мудрое решение, ваше величество. Герцог сам покарает убийц своих племянников. — Одобрил барон Кун, назначенный новым церемониймейстером.

Бригадир Вилей саркастически хмыкнул.

Король Кристиан взялся за реформы.

Сократил в четыре раза количество должностей при дворе.

Чтобы обойти запрет Великой хартии, Кристиан приказал бургомистру Абейнхорта посадить городскую стражу на коней, получив одним махом почти три полка конницы.

В столице были мощены только улочки Белого города. Глухие каменные заборы в нем Кристиан приказал снести, а аристократам рекомендовал ставить кованые из железа. Пусть не прячутся за заборами как бирюки!

Кристиан приказал мостить все основные дороги, ведущие через ворота к королевскому замку.

Черный город ограждала деревянная стена по земляному насыпному валу.

Вместо нее Кристиан приказал возвести кирпичную.

Разнообразные подати было приказано отменить в пользу единого подушного налога. Селян от уплаты налога освободили совсем.

Бедные деревенские лачуги, что видел Кристиан по пути в столицу произвели на него надлежащее впечатление.

Кристиан начал формировать налоговое ведомство, рассчитывая в будущем обложить налогами с оборота всех торгашей, а налогом на землю аристократию.

Все кабаки в черном городе были выкуплены в казну. Пьяницы должны набивать карманы короля, а не кабатчиков.

Все это не привело к наполнению казны, а совсем наоборот.

Коронный казначей–граф Суган представлял отчет каждое утро, морщился и вздыхал.

— Зато в Абейнхорте нет голодных и попрошаек! — весело заметил Кристиан.

— Ваша, правда, ваше величество.

Нищебродов и попрошаек согнали на городские работы: мостить дороги и возводить стену. Там всех кормили каждый день до отвала. Кристиан сам за всем следил, каждый день с небольшой свитой объезжая столицу.

Проворовавшихся чиновников драли на площадях кнутами и выгоняли из столицы вместе с семьями.

Народу нравился справедливый и молодой король, так что каждый день в свой адрес Кристиан слышал на улицах только восхваления.

— Народ любит вас, ваше величество! — то и дело твердили придворные льстецы.

Королю не хватает королевы.

Об этом говорили по всему городу и далеко за пределами. Многие незамужние девицы засыпали в сладких мечтах о молодом короле.

Барон Кун попытался представить Кристиану новых фрейлин из лучших домов Абейнхорта.

— Нет королевы–фрейлины не нужны! — отбрил Кристиан и велел отправить девиц по домам.

Он не мог забыть Хайди и лелеял мысль заказать художнику в Плимутроке ее портрет.

Молодой король прогуливал молебны, не ездил на охоту, зато приказал закупать книги для библиотеки и совсем не священные тексты.

Прошли три сорокадневки. Пришла зима со снегом и морозами, совсем как на земле…

Рано утром Кристиана разбудил звон колоколов. Суматошный, со всех концов города.