Стихи. Поэмы. - Вознесенский Андрей Андреевич - Страница 3

смущая душу, словно часть

незагорелая у тела.

А за самим особняком

пристройка помнилась неясно.

Он двери отворил пинком.

Нашарил ключ и засмеялся.

За дверью матовой светло.

Тогда здесь спальня находилась.

Она отставила шитье

и ничему не удивилась.

Андрей Вознесенский. Не отрекусь.

Избранная лирика.

Минск, "БелАДИ", 1996.

* * *

В дни неслыханно болевые

быть без сердца - мечта.

Чемпионы лупили навылет -

ни черта!

Продырявленный, точно решёта,

утешаю ажиотаж:

"Поглазейте в меня, как в решетку,-

так шикарен пейзаж!"

Но неужто узнает ружье,

где,

привязано нитью болезненной,

бьешься ты в миллиметре от лезвия,

ахиллесово

сердце

мое!?

Осторожнее, милая, тише...

Нашумело меняя места,

Я ношусь по России -

как птица

отвлекает огонь от гнезда.

Все болишь? Ночами пошаливаешь?

Ну и плюс!

Не касайтесь рукою шершавою -

я от судороги - валюсь.

Невозможно расправиться с нами.

Невозможнее - выносить.

Но еще невозможней -

вдруг снайпер

срежет

нить!

1965

Русская советская поэзия 50-70х годов.

Хрестоматия. Составитель И.И.Розанов.

Минск: Вышэйшая школа, 1982.

БЬЕТ ЖЕНЩИНА

В чьем ресторане, в чьей стране - не вспомнишь,

но в полночь

есть шесть мужчин, есть стол, есть Новый год,

и женщина разгневанная - бьет!

Быть может, ей не подошла компания,

где взгляды липнут, словно листья банные?

За что - неважно. Значит, им положено -

пошла по рожам, как белье полощут.

Бей, женщина! Бей, милая! Бей, мстящая!

Вмажь майонезом лысому в подтяжках.

Бей, женщина!

Массируй им мордасы!

За все твои грядущие матрасы,

за то, что ты во всем передовая,

что на земле давно матриархат -

отбить,

обуть,

быть умной,

хохотать,-

такая мука - непередаваемо!

Влепи в него салат из солонины.

Мужчины, рыцари,

куда ж девались вы?!

Так хочется к кому-то прислониться -

увы...

Бей, реваншистка! Жизнь - как белый танец.

Не он, а ты его, отбивши, тянешь.

Пол-литра купишь.

Как он скучен, хрыч!

Намучишься, пока расшевелишь.

Ну можно ли в жилет пулять мороженым?!

А можно ли

в капронах

ждать в морозы?

Самой восьмого покупать мимозы -

можно?!

Виновные, валитесь на колени,

колонны,

люди,

лунные аллеи,

вы без нее давно бы околели!

Смотрите,

из-под грязного стола -

она, шатаясь, к зеркалу пошла.

"Ах, зеркало, прохладное стекло,

шепчу в тебя бессвязными словами,

сама к себе губами

прислоняюсь

и по тебе

сползаю

тяжело,

и думаю: трусишки, нету сил -

меня бы кто хотя бы отлупил!.."

1964

Андрей Вознесенский. Не отрекусь.

Избранная лирика.

Минск, "БелАДИ", 1996.

ОСЕНЬ

С.Щипачеву1

Утиных крыльев переплеск.

И на тропинках заповедных

последних паутинок блеск,

последних спиц велосипедных.

И ты примеру их последуй,

стучись проститься в дом последний.

В том доме женщина живет

и мужа к ужину не ждет.

Она откинет мне щеколду,

к тужурке припадет щекою,

она, смеясь, протянет рот.

И вдруг, погаснув, все поймет -

поймет осенний зов полей,

полет семян, распад семей...

Озябшая и молодая,

она подумает о том,

что яблонька и та - с плодами,

буренушка и та - с телком.

Что бродит жизнь в дубовых дуплах,

в полях, в домах, в лесах продутых,

им - колоситься, токовать.

Ей - голосить и тосковать.

Как эти губы жарко шепчут:

"Зачем мне руки, груди, плечи?

К чему мне жить и печь топить

и на работу выходить?"

Ее я за плечи возьму -

я сам не знаю, что к чему...

А за окошком в юном инее

лежат поля из алюминия.

По ним - черны, по ним - седы,

до железнодорожной линии

Протянутся мои следы.

1959

Примечания

1. См. раздел С.Щипачева на этом сайте. Обратно

Строфы века. Антология русской поэзии.

Сост. Е.Евтушенко.

Минск, Москва: Полифакт, 1995.

БЬЮТ ЖЕНЩИНУ

Бьют женщину. Блестит белок.

В машине темень и жара.

И бьются ноги в потолок,

как белые прожектора!

Бьют женщину. Так бьют рабынь.

Она в заплаканной красе

срывает ручку как рубильник,

выбрасываясь

на шоссе!

И взвизгивали тормоза.

К ней подбегали, тормоша.

И волочили и лупили

лицом по лугу и крапиве...

Подонок, как он бил подробно,

стиляга, Чайльд-Гарольд, битюг!

Вонзался в дышащие ребра

ботинок узкий, как утюг.

О, упоенье оккупанта,

изыски деревенщины...

У поворота на Купавну

бьют женщину.

Бьют женщину. Веками бьют,

бьют юность, бьет торжественно

набата свадебного гуд,

бьют женщину.

А от жаровен на щеках

горящие затрещины?

Мещанство, быт - да еще как! -

бьют женщину.

Но чист ее высокий свет,

отважный и божественный.

Религий - нет,

знамений - нет.

Есть

Женщина!..

...Она как озеро лежала,

стояли очи как вода,

и не ему принадлежала

как просека или звезда,

и звезды по небу стучали,

как дождь о черное стекло,

и, скатываясь,

остужали

ее горячее чело.

1960

Строфы века. Антология русской поэзии.

Сост. Е.Евтушенко.

Минск, Москва: Полифакт, 1995.

ОСЕНЬ В СИГУЛДЕ

Свисаю с вагонной площадки,

прощайте,

прощай мое лето,

пора мне,

на даче стучат топорами,

мой дом забивают дощатый,

прощайте,

леса мои сбросили кроны,

пусты они и грустны,

как ящик с аккордеона,

а музыку - унесли,

мы - люди,

мы тоже порожни,

уходим мы,

так уж положено,

из стен,

матерей

и из женщин,

и этот порядок извечен,

прощай, моя мама,

у окон

ты станешь прозрачно, как кокон,

наверно, умаялась за день,

присядем,

друзья и враги, бывайте,

гуд бай,

из меня сейчас