Темница доминанта (ЛП) - Синклер Шериз - Страница 22

• Предыдущая
• 22/49
• Следующая

Какое твердое утверждение. Такова была реальность МакКензи. Александр нахмурился, чувствуя, как от понимания недосказанного ею у него сводит желудок.

- С твоих слов получается, что раз мы решили выпороть Синтию, мы тем самым показываем ей свою любовь?

Мак потерлась щекой о ткань его рубашки, как если бы она действительно была кошечкой. Даже сейчас, прижимаясь к нему, девушка продолжала хмурить брови.

- Не уверена по поводу порки плетью. Это кажется ужасно жестоким.

- Думаю, мы могли бы отходить ее флоггером.

Он сделал паузу. Никакого ответа.

- Или наказать с помощью трости.

Снова пауза.

- Или просто отшлепать.

МакКензи глубоко задышала, и на секунду ее губки дрогнули.

- Да, возможно, порка жесткая. Но поймет ли она, что это значит?

Этот вопрос был задан вслепую, однако Александр получил из него больше, чем ожидал.

- Шлепают только тех девочек, которых любят. И она знает об этом.

Снова умеренный этот тон голоса. Образ мысли МакКензи о том, что в ее мире любовь и порка неизменно переплетались, возможно, установился в таком раннем возрасте, что она этого даже не осознавала. Он копнет глубже. Но сейчас ей нужно было знать, что она была более значима, чем Синтия. И он может дать ей это. С небольшой помощью. Взглянув на Питера и Закари, он увидел в их глазах понимание, когда они один за другим кивнули. Опытные Домы не могли игнорировать такую потребность, так же, как доктор не может игнорировать кровоточащую рану. Дверь темницы отворилась, и вышел Стил, придерживая Синтию за плечо, оказывая ей достаточную поддержку, чтобы она могла передвигаться. На его лице отчетливо читалось отвращение, было заметно, что ему неприятно прикасаться к ней. Его рот был сжат в тонкую линию, очевидно, он не наслаждался наказанием, но свою работу выполнил профессионально. Тело Синтии спереди и сзади было покрыто красными рубцами: плечи, икры, только область почек и позвоночника остались не отмеченными. Размазанная по лицу косметика, смотрелась как камуфляжная раскраска, а глаза были остекленевшими от боли. Алекс почувствовал жалость, пока не вспомнил о том, что то же самое она пыталась устроить для Мак, только лишь из-за своей злобы.

Когда эти двое подошли ближе, Дрейк поднялся. В его черных глазах, путешествующих по телу Синтии, в отличие от остальных, не присутствовало жалости.

- Встань на колени и извинись перед Мастером Стилом и сабой Мастера Алекса.

Его слова были выбраны сознательно, и Синтия вздрогнула от определения Маккензи, как нижней Алекса. Брюнетка неуклюже плюхнулась на колени, все ее изящество бесследно исчезло.

- Мне очень жаль, Мастер Стил. Пожалуйста, простите меня.

Слова слились воедино и прозвучали слишком тихо, чтобы их можно было распознать.

- Прощена, - произнес Стил, но по его жесткому лицу было понятно, что он ничего не забудет.

Слегка повернувшись, Синтия посмотрела на МакКензи.

- Пожалуйста, прости меня, - повторила она, ее лицо казалось пустым и холодным.

Глаза Мак наполнились слезами.

- Конечно, - прошептала она.

Алекс сжал челюсть. Сочувствие его маленькой сабы можно было услышать, прочувствовать и увидеть. Однако поведение соперницы...

- Синтия, ты произносишь слова покаяния, но не чувствуешь никаких угрызений совести, только досаду от того, что была уличена, - сказал Дрейк, поднимая брюнетку на ноги, - тебе не рады в моем клубе. Больше туда не возвращайся.

Шокированный женский вздох показал, что она ожидала, что все вернется на круги своя. Дрейк передал Стилу ключи от своего автомобиля.

- Пожалуйста, проводи ее к машине. Я сейчас приду.

Кивнув, мужчина снова взял Синтию за руку, и подхватив ее пальто, направился к выходу. Дрейк подошел к Алексу. Одним взглядом он спросил, и получил у Алекса разрешение высказаться, и прикоснуться к его сабе. Он поднял подбородок Мак.

- Малышка, истинно раскаивающаяся саба всегда прощается и лелеется своим Мастером, вне зависимости от того, наказана она или нет.

Его черные глаза успокаивали, словно он чувствовал, как дрожит ее миниатюрное тело.

- Но иногда наказание происходит не от любви, иногда это просто наказание.

Отпустив ее, он кивнул Фонтейну и направился к выходу, чтобы отвезти Синтию домой. Алекс не завидовал ему в этой поездке.

- Мне кажется, вечер призывает нас к прогулке по пляжу, - сказал Алекс, - пошли, народ, подышим свежим воздухом.

Он поставил свой почти нетронутый напиток на столик. Сегодня вечером у него была запланирована кое-какая сцена, а значит, ему нужна была ясная голова.

* * * * *

Сиэтл ярко светился на горизонте, когда Maк взглянула на него последний раз, прежде чем войти в дом. Длительная прогулка на приводящем в чувства морском воздухе унесла прочь вечерние тени, а мягкие успокаивающие волны стерли крики, заполнившее ее воображение. Алекс держал ее за руку, пока они брели вдоль кромки воды, что тоже помогло вернуть ей равновесие. Главным образом. В этот момент ей захотелось оказаться дома, с книгой Хайнлайна и завернутой в мягкое стеганое одеяло, которое сделала для нее Мари, то самое с котятами, выглядывающими из каждого квадратика. Тоска по дому продлилась не слишком долго. Положив руку на свой живот, Maк постаралась отогнать эти мысли, вдохнув холодного, соленого бриза.

Потом, побросав свои пальто на столе у входа, все направились на кухню. Тесс предложила сделать всем горячий шоколад и спросила Алекса, где он хранил Бэйлис. Казалось, что все вокруг чувствовали себя намного лучше. Батлер, не обращающий внимания на общее подавленное настроение, провел время, счастливо бегая кругами по залитому лунным светом пляжу, а теперь подбежал к дому и тяжело дыша, высунул язык. Прежде чем он успел сбежать, Мак схватила его за ошейник. Потащив собаку в сторону задней комнаты, чтобы высушить его, она вдруг услышала голос Питера.

- Надавить на нее?

Алекс ответил:

- Именно.

Надавить на нее? Кто надавит, где и почему? Иногда эти Домы могут быть такими непостижимыми. Пожав плечами, MaкКензи сосредоточилась на том, чтобы очистить Батлера от морской воды с песком, держа его подальше от себя.

- Я не хочу пахнуть рыбой или псиной, - сказала она, получая от него волны восторга от ее внимания.

Насыпав ему сухого корма и проверив, есть ли у него вода, девушка оставила его, пытающегося утрамбовать воображаемую траву, чтобы сделать свою собачью постель более удобной. Остановившись в прихожей, Мак сняла длинное пальто, после чего прошла в гостиную.

Все вернулись на свои излюбленные места: Закари и Тесс сидели перед камином, Питер и Хоуп любовались водой перед большим французским окном. Алекс появился из кухни с большим подносом закусок.

- Ах, вот и моя любимая французская горничная. Обслужи наших гостей, пожалуйста.

Он протянул ей поднос. Мельком взглянув на свой костюм, Мак вздохнула. Она уже и забыла во что была одета. Зато, теперь ей стало понятно, почему Алекс хотел, чтобы она нарядилась в эту странную униформу. Слегка улыбнувшись, она подошла к Хоуп и Питеру.

- Не хотели бы Вы что-нибудь отведать?

Питер нахмурился, его светло-карие глаза потемнели.

- Разве Алекс не учил тебя, как правильно обращаться к Дому?

Приехали. И куда подевалась вся эта дружеская атмосфера?

- Ах. Сэр. Не хотели бы Вы что-нибудь отведать, Сэр?

- Так-то лучше.

Питер брал один лакомый кусочек за другим, и клал их в рот Хоуп, в то время, как Мак стояла рядом, чувствуя себя столом или чем-то вроде мебели. Закончив кормить свою сабу, он взял маленький эклер с заварным кремом для себя. Покончив с ним, он оглядел Мак сверху вниз, как бы намекая ей о том, как же мало на ней было одето. Девушка попыталась придумать способ незаметно улизнуть, но все варианты были слишком очевидными. Вместо этого, саба перевела взгляд на воду. Я - столик. Просто столик.

Мак вздрогнула от неожиданности и чуть не опрокинула поднос с закусками, когда почувствовала, как костяшки пальцев начали ласкать вершину ее приподнятой груди. Она попыталась отстраниться, но Питер схватил ее за руку, удерживая на месте. Мужчина снова провел рукой по ее декольте. Когда девушка на него посмотрела, он медленно улыбнулся.

• Предыдущая
• 22/49
• Следующая