Обнаженное солнце - Азимов Айзек - Страница 30

• Предыдущая
• 30/41
• Следующая

Растерянный, оглушённый Либиг еле пролепетал:

— Да, пожалуй, до известной степени…

— Очень хорошо. Это многое проясняет.

Либиг неотрывно глядел на Бейли. Руки, сжатые в кулаки, опустились на колени и медленно начали разжиматься. Бейли молчал. Либиг заговорил быстро и нервно.

— Правдоподобно. Только теоретически, конечно. В действительности всё обстоит сложнее. Надо очень умело управлять роботами для того, чтобы заставить их нарушить Первый Закон.

— Безусловно, — ответил Бейли, — безусловно. Скажите, кстати, вы — единственный роботехник на всей Солярии?

— Что за глупый вопрос? На Солярии имеется свыше двадцати роботехников.

— Но вы считаетесь лучшим?

— Так оно и есть…

Либиг сказал это просто, без всякой аффектации.

— А Дельмар работал с вами?

— Да.

— Я слышал, что незадолго до смерти он собирался прекратить работу с вами?

— Кто сказал вам такую чушь?

— Наверное, доктор Дельмар, неодобрительно относился к вашему нежеланию вступать в брак?

— Возможно, Рикэн был истинным солярианином. Но эти соображения никак не влияли на наши деловые взаимоотношения.

— Я хотел бы знать, в каком состоянии находился тот робот, который работал в лаборатории Дельмара во время его убийства?

Либиг не смотрел на Бейли, его лоб пересекла глубокая морщинка.

— Робот пришёл в совершенную негодность, — медленно ответил он.

— Неужели он оказался полностью негодным? Даже не мог ответить ни на какие вопросы?

— Ни на один, — голос роботехника звучал твёрдо. — Позитронный мозг не выдержал испытания. Произошло короткое замыкание. Ни один канал позитронного мозга не остался неповреждённым. Ведь робот был свидетелем убийства, которому он не смог помешать и…

— А почему, кстати, он не смог помешать?

— Кто знает? С этим роботом проводил эксперименты сам Дельмар. Я не знаю, в каком состоянии находился робот. Возможно, Дельмар приостановил все реакции робота, пока он исследовал какой-нибудь определённый элемент в момент своего убийства. Могут существовать другие объяснения поведения робота. Во всяком случае, налицо было явное нарушение Первого Закона и, естественно, этого было достаточно, чтобы все каналы пришли в полную негодность.

— Но если робот был физически не в состоянии воспрепятствовать убийству, разве он несёт какую-либо ответственность за него? Разве Первый Закон требует невозможного?

Либиг пожал плечами.

— Первый Закон, несмотря на все ваши старания опорочить его, не допускает послаблений. Если нарушен Первый Закон, робот уничтожается. И знаете, я должен огорчить вас, инспектор, — с язвительной улыбкой продолжал космонит, — ваша гипотеза относительно того, что серия невинных действий, производимых роботами, в итоге может привести к преступлению, нисколько не поможет вам в расследовании убийства Дельмара.

— Интересно, почему?

— Потому что смерть наступила не от отравления, а от удара по голове. Это уже никак не может выглядеть невинным действием, не так ли? Вы сами понимаете, что ни один робот не способен ударить человека.

— Ну, а если предположить, что робот привёл в действие какой-то механизм, нанёсший удар Дельмару, тогда что?

Солярианин презрительно улыбнулся.

— Послушайте, землянин. Я внимательно осмотрел место убийства. И не я один. Вы понимаете, убийства у нас на Солярии случаются не очень часто. Нет ни малейших признаков каких-либо механических приспособлений, с помощью которых можно было бы осуществить удар, понимаете, никаких!..

— И также не найдено само орудие убийства?

— Вы — детектив, вы и должны найти его… Если сможете, конечно.

— Кто же, по-вашему, убил Дельмара?

— Как кто? — вскричал Либиг. — Это каждому известно, конечно, Гладия, жена Дельмара.

«По крайней мере хоть в этом вопросе имеется полное единство мнений», — подумал Бейли. Помолчав, он заметил:

— Ну, а кто же, по-вашему, стоял за спиной робота, подававшего Груэру отравленное питьё?

— Я полагаю… — начал был Либиг, но осёкся.

— Ведь вы же не можете предположить, что существуют двое убийц. Значит, Гладия ответственна и за попытку отравить Груэра, не так ли?

— Пожалуй, вы правы, — согласился Либиг. В его голосу зазвучала уверенность. — Да, несомненно, вы правы.

— Несомненно ли?

— Никто другой не мог даже приблизиться к Дельмару. Он не терпел чьего-либо личного присутствия в той же мере, что и я. Но он делал исключение для своей жены. Я же не делаю исключений ни для кого. Получается, что я веду себя умнее, — солярианин отрывисто засмеялся.

— Вы, кажется, знакомы с ней? — внезапно спросил детектив.

— С кем это — с ней?

— Я имею в виду, как вы понимаете, Гладию Дельмар.

— Почему вы решили, что я знаю жену Дельмара лучше, чем какого-либо другого жителя Солярии?

Рука Либига потянулась к горлу. Он расстегнул застёжку своего одеяния.

— Мне так сказала сама Гладия. Вы часто беседовали, гуляли, не так ли?

— Ну что же, у нас это принято. К тому же она разумная и приятная женщина.

— Значит, она вам нравилась?

Либиг пожал плечами.

— Беседовать с ней было отдыхом для меня.

— А о чём вы обычно беседовали?

— О роботехнике, конечно, — в голосе солярианина звучало удивление.

— А она могла поддерживать беседу на такую тему?

— Она ровно ничего не понимала в роботехнике. Но она умела слушать.

— Вы были увлечены ею? — рискнул спросить детектив.

Либиг с возмущением взглянул на своего собеседника.

— Что?

— Вы находили её привлекательной? Физически привлекательной?

Веки Либига начали подёргиваться, губы задрожали.

— Грязное животное, — пробормотал он.

— Я поставлю вопрос иначе, — решительно сказал Бейли. — В какой момент вы перестали находить Гладию Дельмар приятной? Вы сами употребили это слово, не так ли?

— Что вы имеете в виду?

— Вы упомянули о том, что находили Гладию Дельмар приятной. И в то же время вы убеждены, что она убила своего мужа. Разве это не противоречие?

— Я в ней ошибся.

— Но вы поняли, что ошиблись, ещё до того, как она убила своего мужа, если она действительно его убила. Вы ведь прекратили совместные прогулки ещё до смерти Дельмара. Почему?

— Разве это так важно?

— В процессе следствия все может оказаться важным.

— Послушайте, инспектор, если вам нужна информация от меня, как от роботехника, спрашивайте. Но на личные вопросы я отвечать не буду.

— Личные вопросы в вашем случае неизбежны, доктор Либиг. Вы были тесно связаны как с убитым, так и предполагаемой убийцей. Ещё раз спрашиваю вас, почему вы прекратили общение с Гладией Дельмар?

— Я был слишком занят. Я не мог, наконец, я не хотел продолжать эти контакты, — вспыхнул Либиг.

— Иными словами, в какой-то момент вы перестали находить её приятной женщиной.

— Пусть будет по-вашему.

Бейли не обращал никакого внимания на волнение Либига.

— Но всё же вы достаточно хорошо знали Гладию Дельмар. Как вы полагаете, зачем она убила своего мужа? Каков был мотив преступления?

— Мотив преступления?

— Да, пока никто ещё, ни один человек на Солярии не заикнулся о том, зачем она могла желать смерти Рикэна Дельмара. Ведь должна быть у неё какая-то серьёзная причина.

— О Великая Галактика! — Либиг откинулся в своём кресле. Казалось, что вот-вот он разразится смехом. Но этого не произошло. — Никто ничего не сообщил вам? Возможно, никто толком не знал. Но я-то прекрасно знал. Она сама говорила мне об этом. И не один раз…

— Что она говорила вам, доктор Либиг?

— Послушайте, землянин, Гладия ненавидела Рикэна. Ненавидела всегда. Они постоянно ссорились. Во время ссор Гладия приходила в бешенство и не помнила себя. Неужели никто вам не сказал об этом? Неужели она тоже ничего не сказала?

Бейли постарался не выказывать своего изумления. Он знал, что личная жизнь солярианина — табу для посторонних. Конечно, такой вопрос, как отношения между мужем и женой, безусловно, не подлежит обсуждению. Но когда произошло убийство… неужели в этом случае сказать правду считается невозможным… О дьявол! Какой странный мир… Хорошо, что хоть Либиг проговорился.

• Предыдущая
• 30/41
• Следующая