Обнаженное солнце - Азимов Айзек - Страница 23

• Предыдущая
• 23/41
• Следующая

Бейли кивнул.

— Вы уже опубликовали свои выводы? — спросил он.

— Ещё нет, — ответил Квемот с притворной небрежностью. — Кстати, это не первый мой вклад в сокровищницу науки и культуры.

— Вы только что сказали, сэр, что положение человека в вашем обществе определяется размерами его поместья. Значит, у вас нет равенства между людьми? И какие духовные ценности может создать общество, которое состоит только из отшельников?

— Посмотрите вокруг, вот они, эти ценности. Прежде чем стать социологом, я был скульптором. В этом зале, — он показал на статуи, — мои произведения. Разве они не прекрасны?

Бейли не без труда удержался от улыбки.

— Конечно, сэр, они отличаются от всего, что я видел ранее.

— Ну вот видите. А музыка? После скульптуры я обратился к сочинительству музыкальных произведений. И, поверьте, они были не менее прекрасны. А потом, когда я начал стареть, Рикэн Дельмар, который всегда ратовал за прикладные науки, уговорил меня заняться социологией.

— Покойный Дельмар был вашим другом?

— В моём возрасте знаешь всех выдающихся граждан планеты, это естественно. Но мы с Дельмаром особенно часто вступали в контакт.

— А что за человек был Рикэн Дельмар? — спросил Бейли, и в его памяти неожиданно всплыло лицо Гладии Дельмар, такое, каким оно было при их последнем свидании, — гневное и прекрасное.

Квемот задумчиво посмотрел на детектива.

— Он был достойным человеком и хорошим солярианином, горячим приверженцем нашего общественного устройства. Это ясно видно хотя бы из того, что он добровольно занялся фетологией.

— Разве добровольная работа у вас — редкое явление?

— Да, обычно правительство назначает граждан на определённую работу. Ну, а уж фетология… Конечно, не много найдётся охотников на такую работу. Обычно люди назначались на какой-то определённый срок. Но Дельмар вызвался добровольно, по собственному желанию и на всю жизнь. Он сознавал, что нельзя поручить столь ответственное дело случайным людям, занимающимся им без особой охоты. Я бы не сумел поступить так, как он. Это было бы слишком большой жертвой с моей стороны. Впрочем, с его стороны жертва была не меньшей, так как он почти фанатически соблюдал правила личной гигиены.

— Извините меня, но я до сих пор не понял, в чём заключалась основная деятельность доктора Дельмара.

Дряблые щеки Квемота окрасились лёгким румянцем.

— Может быть, этот вопрос вам было бы лучше обсудить с ассистентом Дельмара.

— Я, безусловно, давно поступил бы именно так, сэр, если бы кто-нибудь удосужился сообщить мне, что у Рикэна Дельмара был ассистент.

— Сожалею, что вы не назвали этого факта, — ответил Квемот. — Видите ли, прежние специалисты обычно не держали помощников. Но Дельмар ревностно относился к своим обязанностям. Он считал, что должен готовить себе смену: наступит время подать в отставку, или на случай… случай смерти. — Солярианин тяжело вздохнул. — Странно, что я пережил его. Он был значительно моложе. Я часто играл в шахматы с ним… И, увы, я всегда проигрывал…

— Как вы умудрялись делать это?

Брови Квемота удивлённо поднялись.

— Обычным способом.

— Вы виделись по-настоящему?

На лице социолога выразилось отвращение.

— Что за мысль! Даже если бы я смог перенести встречу, Дельмар бы ни на минуту не допустил такого нарушения обычаев. Он крайне щепетилен в соблюдении всех традиций.

— Но тогда как же происходила игра?

Квемот пожал плечами и начал снисходительным тоном:

— Опять позабыл, что вы — землянин. Около каждого из нас стояла шахматная доска. На моей доске фиксировались его ходы, а на его, естественно, мои. Все очень просто, как видите.

— Вы знакомы с госпожой Дельмар?

— Немного.

— Как вы полагаете, способна ли она была убить своего мужа?

— Специально я не думал об этом. Но здесь едва ли могут быть сомнения. Никто другой не мог находиться вблизи Рикэна. Ни при каких обстоятельствах он не допустил бы никого к себе. Он был крайне, крайне щепетилен в этом вопросе. Пожалуй, «щепетилен» не совсем подходящее слово. Просто он выполнял все обычаи Солярии весьма пунктуально. Да, покойный Дельмар был достойным солярианином.

— Как вы полагаете, могли ли существовать политические мотивы для убийства Дельмара?

— Что?

— Я слышал, что его называли традиционалистом.

— Да, но мы все таковы.

— Вы совершенно уверены в этом?

— Возможно, — медленно ответил Квемот, — некоторые люди считают опасным слишком придерживаться старых обычаев. Они полагают, что мы со своим маленьким населением в какой-то момент можем оказаться беспомощными перед вторжением на нашу планету обитателей других миров. Но всё это чепуха. В действительности таких людей мало, и вряд ли они пользуются влиянием.

— Почему вы думаете, что подобные мысли — чепуха? Может ли что-нибудь компенсировать малую численность населения?.. Разве только какой-нибудь новый грозный тип оружия?..

— А мы и обладаем таким оружием. Оно производится у нас непрерывно, и противостоять ему совершенно невозможно.

Глаза Бейли сузились.

— Вы не шутите?

— Нисколько.

— И что же это за оружие?

— Дело в том, что в настоящее время оно вовсе не используется в военном плане, оно никого не убивает и никому не причиняет вреда, но противостоять ему, повторяю, невозможно.

Бейли почувствовал раздражение.

— Что же всё-таки вы имеете в виду? — спросил он.

— Позитронный робот, — самодовольно ответил Квемот.

Бейли похолодел. Позитронный робот был символом превосходства космонитов над землянами, символом их могущества. Бейли постарался, чтобы его голос не выдал охватившего его волнения.

— Но, сэр, это скорее экономическое оружие, не так ли?

— То, что вы говорите, очевидно, но это ещё не все. — Голос Квемота звучал равнодушно. — Есть нечто более важное.

— Что именно?

— Благодаря роботам жизнь на Солярии стала образцом, к которому должны стремиться другие миры. А кроме того… — Квемот внезапно умолк, явно не желая развивать эту тему.

— Возможно, — сухо заметил Бейли, — но пока что на вашей Солярии убили одного человека и совершено покушение на жизнь другого.

Старый солярианин опустил голову и сухо промолвил:

— Я ответил, как мог, на ваши вопросы. Вы ещё что-нибудь хотите узнать?

— Нет, спасибо. Пока вопросов у меня больше нет. Можно воспользоваться вашим телеэкраном?

— Конечно. Мои роботы в вашем распоряжении. А сейчас я покину вас. Прекратить контакт, — скомандовал он и исчез.

Не более чем через тридцать секунд перед Бейли возник один из роботов. Снова Бейли удивился точности, с которой управлялись эти создания. Возможно, был дан общий сигнал: «Выполнять свои обязанности», — возможно, роботы постоянно прислушивались к тому, что происходило у людей, и поэтому в любую минуту знали их возможные приказания.

Робот заговорил с обычной ровной почтительностью машины:

— Я прибыл, чтобы помочь вам, господин.

— Мне нужно соединиться с тем местом, где работал Дельмар. Ты сможешь сделать это?

— Да, господин.

Бейли передёрнул плечами. Пора бы ему привыкнуть и не задавать нелепые вопросы. Роботы могли сделать все.

— Соедини меня с ассистентом правителя Дельмара. Если его нет на месте, найди его, где бы он ни находился.

Робот повернулся, чтобы выполнить приказание, но Бейли задержал его.

— Стой! — крикнул он. — Скажи, что его вызывают по делу государственной важности. Да, и пусть мне принесут что-нибудь поесть. К примеру, сандвич и стакан молока.

Задумчиво жуя сандвич, Бейли подумал о том, что Дэниел Оливо, несомненно, подозрительно отнёсся бы к каждому кусочку подаваемой ему еды. Возможно, Дэниел прав.

Так или иначе, он съел сандвич без каких-либо угрожающих симптомов и принялся за молоко. Конечно, он не получил от Квемота той информации, на которую надеялся, но всё же разговор был небесполезен.

• Предыдущая
• 23/41
• Следующая