Квест - Акунин Борис - Страница 71

Он горько засмеялся.

— Нет, нам нужно в лес, — поднялся Гальтон, посматривая вверх — скоро ли стемнеет.

— Ну, дело ваше. Я вас не видел, вы меня тоже.

Через поле шла на удивление хорошая дорога — не грунтовая, асфальтовая. Она упиралась в блокпост и шлагбаум, а потом уходила прямо в чащу. За все время по шоссе проехал один крытый грузовик: скрылся в лесу, через сорок минут проследовал в обратном направлении.

— Ну, около поста нам делать нечего, — объявил Айзенкопф. — Отойдем на километр в сторону.

Как только оформилась ясная задача: проникнуть на территорию Заповедника, немец сразу взял инициативу в свои руки — наверное, хотел продемонстрировать полезность после не вполне удачного участия в штурме бункера. Доктор с княжной и не думали оспаривать у биохимика первенство. Курт здесь был в своей стихии.

— Проволока трехрядная, — сообщил немец, глядя в ночной бинокль. — Высотой метра полтора. Похоже, оснащена механическими датчиками тревоги. На прикосновение такие не реагируют, только на попытку нарушить целостность. Подберемся ближе…

Пользуясь темнотой, они залегли у самой опушки. От первого ряда проволоки их отделяла только распаханная полоса.

— Как же быть? — озадаченно спросил Норд. — Наступишь — останутся следы. Первый же обход нас раскроет…

— Накаркал! — толкнула его Зоя.

Из-за кустов показались трое военных с овчаркой на поводке. Пес замер на месте, навострил острые уши, залился лаем. Учуял!

Бежать было бессмысленно. Заметят — откроют огонь.

— У меня в «конструкторе» есть оружие… Не успею достать, — шепнул Айзенкопф. — Что делать?

Зоя нервно схватила Гальтона за локоть:

— Я с детства боюсь овчарок!

Один караульный взял карабин на изготовку, второй светил во все стороны фонарем. Третий нагнулся к собаке.

— Ты чего, Мурат? Чужой?

Он спустил пса с поводка, и тот кинулся прямо на затаившуюся троицу.

— Сделай что-нибудь, Гальтон! — ахнула княжна.

А он и так уже делал. Вынул из саквояжа оставшиеся бутерброды с чесночной колбасой и швырнул навстречу собаке.

Овчарка цапнула зубами сверток прямо на лету и урча сожрала вместе с бумагой. Чихнула. Замотала башкой. Фыркнула.

— Мурат, ты чего нашел? — подбежал к псине часовой. — Бумажка какая-то. Фу! Выплюнь!

Овчарка опустила голову, виновато поджала хвост. От зарослей, где залегла группа, ее отделяло не более десяти метров, но духовитый ливер отбил у Мурата способность воспринимать какие-либо запахи. А может, это была собачья благодарность.

Так или иначе, но пес перестал лаять и затрусил прочь, уводя караул за собой.

— Пронесло. — Норд вытер со лба испарину. — Однако проблема остается. Как преодолеть распаханную полосу и тройной ряд проволоки?

Курт брякнул замками чемодана.

— Вот вы обзывали мой универсальный конструктор всякими словами, а у меня там есть одна полезная вещица.

Он достал металлическую планку, надавил на нее рукой. Планка приподнялась и упруго качнулась.

— Это пружинная ступенька. Она позволяет совершать прыжки высотой до двух метров и протяженностью до двенадцати. Принцип прост: разбегаетесь, отталкиваетесь от ступеньки ногой и взлетаете. Я покажу, как это делается, прыгну первым. С грузом, жалко, не получится. Возьму только самое необходимое…

Из чемодана он вынул рюкзак и принялся набивать его всякой всячиной.

— Эх, больше не влезает. Жалко…

Спрятал конструктор в заросшую травой яму.

— Посветите-ка на ступеньку, чтоб я не промахнулся.

Айзенкопф отошел назад, с топотом разогнался и одним махом перелетел через полосу и колючую проволоку, с шумом обрушившись на кусты.

— …Всё нормально! — донесся приглушенный крик. — Только немножко оцарапался и штанину порвал.

— Не бойся, милая. Я тебя поймаю, — пообещал Гальтон.

Свой саквояж он тоже оставил в яме — не до багажа.

Примерился, чтоб не вмазаться в дерево.

Раз-два-три-четыре — прыжок!

Словно в сказочных семимильных сапогах взмыл вверх и очень удачно приземлился на мягкий мох.

— Зоя, давай сюда же!

Княжна свалилась на него с темного неба подобно упавшей звезде. И удар по силе получился примерно таким же — будто метеорит врезался в Землю. Тело Зои было легким и упругим, но устоять на ногах было невозможно. Гальтон рухнул на спину, Зоя оказалась сверху.

Некоторое время они лежали оглушенные, обхватив друг друга.

Наконец она сказала:

— Наелся ливера! Не дыши на меня чесноком, а то я одурею, как та собака.

Курт прикрикнул на них:

— Хватит лобызаться! Идемте! Мы в Заповеднике!

бывает лес, подобный тому, через который продирались члены экспедиции. Именно «продирались», потому что чаща была дикой и дремучей. Много лет никто ее не чистил. Не прорежал бурелом, не собирал упавшие сучья, не рубил мертвых деревьев. Всё вокруг говорило о том, что в эти дебри давным-давно не ступала нога человека. Если б не луна, выползшая на небо и кое-как осветившая ели с соснами, без фонарика не удалось бы сделать и пяти шагов. А включать его было рискованно.

Здесь даже ночные птицы не кричали. Лес казался совершенно безжизненным. Кое-где в низинах мерцали черные лужи; рухнувшие стволы расчерчивали пространство безумными диагоналями.

— А вдруг это просто лесной заповедник, и всё? — сердито сказала Зоя, споткнувшись о корень. — Мы уже километра два прошли! Может, тут и нет ничего?

— Есть. — Норд поднес к глазам луковицу. — Слышишь писк?

— Смотрите! — показал Айзенкопф. — По-моему, лес кончается.

За деревьями что-то светилось. Они ускорили шаг.

Лес не кончился. Но его рассекал высокий забор, освещенный яркими лампами. Перед забором чернела распаханная полоса — такая же, как та, что опоясывала весь массив.

Немец приложил к глазам бинокль.

— Справа ворота, метров триста… Шоссе, которое мы видели, выводит к ним… Рядом, кажется, гараж… Караульная будка…

Смерив взглядом ограду, доктор с досадой воскликнул:

— Сюда бы вашу ступеньку!

— Ничего бы не вышло. — Айзенкопф полез в рюкзак. — Забор высотой минимум метра три. Так высоко с пружинного трамплина не запрыгнуть. Но у меня на этот случай кое-что припасено…

Он вытащил небольшой алюминиевый баллон с краником и шлангом. Потом какую-то аккуратно сложенную тряпку.

— Портативный воздушный шар. Подсоединяем воздуховод… Поворачиваем кран… Вот так!

Тряпка с шипением начала раздуваться и в считанные секунды превратилась в большой пузырь, жизнерадостно закачавшийся над землей.

— Управление самое простое, — показывал биохимик. — Лямки продеваете под мышки. Повернули кран вправо — закачка газа продолжается, шар тянет вас вверх. Поднялись на нужную высоту — открываете вот этот клапан и начинаете спускаться.

— Но нам мало подняться! — скептически заметила княжна. — Нужно перелететь через стену. У вас в рюкзаке случайно не найдется двигателя и пропеллера?

— Портативный мотор и пропеллер были в кофре, который мы оставили на квартире, — скорбно сказал Курт. — Слишком большая тяжесть. Но есть средство попроще.

В руках у него появилась какая-то катушка. Немец вытянул из нее конец тросика с крюком на конце. Как следует раскрутил — и очень ловко, с первой же попытки, зацепился за кромку забора.

— Катушку прикрепляем к дереву… Вот так. Ну, я полетел.

Он взялся одной рукой за трос, повернул кран, и пузырь с шипением стал разрастаться. Торжественный и бесстрастный, словно возносящийся на небо бодисатва, Айзенкопф оторвался от земли и медленно взмыл вверх.

— Когда окажусь на той стороне, выпущу лишний газ, а вы тяните шар обратно.

С этим напутствием он поплыл над контрольной полосой, перебирая руками по тросу.

— Привидение, да и только! — прошептала Зоя.

Оказавшись на заборе, Курт помахал рукой. Сфера над ним начала съеживаться. Еще раз махнув, биохимик спрыгнул вниз и скрылся из виду. Доктор потянул шар обратно. Ему не терпелось тоже очутиться на той стороне.