Королева. Выжить, чтобы не свихнуться - Гринберга Оксана - Страница 36

• Предыдущая
• 36/49
• Следующая

– Лорд Дадли пришел в себя, – улыбаясь, произнесла я. Со всех сторон послышались радостные возгласы. Взглянула на незнакомку: – Плакать больше не надо. Лучше возблагодарить господа бога, а еще слугу его, почтенного члена Королевской коллегии врачей Поля Нонниуса!

Слабая улыбка тронула губы женщины, когда она склонилась передо мной в глубоком реверансе:

– Меня зовут Эми Робсарт, ваше величество. Я – жена лорда Дадли!

Роберт выздоравливал быстро и без проблем. Правда, об этом мне сообщал Нонниус, так как лорда Дадли я больше не навещала. Сдалась без боя, отдав в заботливые руки законной его обладательницы. Он же присылал записки, с десяток за день, не меньше, но я выбрасывала их в огонь, не читая. Не хочу его видеть, и все! И даже думать не хочу, чем они занимаются. Ведь леди Дадли, как и положено, поселили к мужу в покои, которые насчитывали несколько комнат. Ну и пусть в отдельную… Ничего не хочу знать!

Днем я постоянно была занята, а вот к вечеру воспаленное воображение подкидывало картинки одну другой интереснее. Ведь Эми Робсарт оказалась очень симпатичной: темноволосой, черноглазой, ладно сложенной. Пусть черты лица мелковаты, зато глаза черные-пречерные, словно пропасть, в которой может сгинуть мужская душа. Хотя мне-то какое дело!

Но мысли вновь возвращались к Роберту. Ему двадцать пять, как и мне. При дворе любовницы не завел, добрые люди доложили бы. А тут приехала законная жена, которую долго не видел. У него определенные потребности, если, конечно, по борделям не ходит… Да и она, несомненно, соскучилась. Помню, он говорил про тяжелую болезнь Эми. Так вот, словами Станиславского – не верю!

Черт, черт!.. Побилась головой об стол, мечтая вытрясти из нее все до последней дурацкие мысли. Кажется, я жутко ревновала Роберта к его собственной жене. Надо же так вляпаться!..

– Елизавета, с вами все в порядке? – тревожно спросила Кэти. Фрейлины сидели рядом и вышивали. Я же, достав пергамент и чернила, обложившись навигационными картами, что достал Роджер, рисовала. Вернее, по памяти меняла очертания Америки, правила Евразию, особенно исковерканную Сибирь, дорисовывала Австралию, уменьшала размеры Антарктиды и стирала несуществующий континент – Арктику. Этого нам не надо… Европа была более-менее изучена, а в остальном – зияющие пробелы, которые я решительно восполняла, ведь на память никогда не жаловалась. Карту собиралась отдать тому, кто поведет мою экспедицию на запад, к Северной Америке.

Испания давно и прочно облюбовала южную часть, ту, где в моем мире располагались Флорида, Мексика, Перу и Бразилия. На эти земли претендовать я не собиралась. На чужой пирожок, так сказать, не разевай роток, пока зубы не отросли. Зато все, что лежало севернее от испанских территорий, представляло интерес. Плодородные земли, новые возможности, полезные ископаемые. Залежи серебра и меди и еще кое-что… Ведь золото водилось не только на юге! Аляска, Юкон, Клондайк, Эльдорадо – названия, которые еще не даны этой земле, но уже грели мое воображение. Мур-р! Конечно, далеко, но когда-нибудь, в счастливом будущем, через Гудзонов пролив, с моей картой… К тому же я точно знала, где искать. Совсем недавно, ага, четыреста лет вперед, видела цикл передач по «Дискавери» о Золотой лихорадке.

– Спасибо, Кэт. – Я перестала облизываться на недобытое и вернулась к действительности, в которой к лорду Дадли приехала жена. – Все в порядке, только голова болит.

– Конечно, будет болеть, – пробурчала фрейлина. – Если ею так об стол биться… Хотите успокоительной настойки?

Я покачала головой. Настойки не хотела. Зато хотела в срочном порядке перестать думать о Роберте. Но как? Хороший выход – влюбиться в кого-нибудь нормального. Неженатого, без выводка внебрачных детей и того, кто не предаст при первом удобном случае. Например, в будущего короля Дании и Норвегии Фредерика.

К тому же от него пришло опять письмо, и, как всегда, не одно, а с дарами. На этот раз послы привезли духи флорентийских парфюмеров в невероятной красоты флаконах из горного хрусталя. Мы с фрейлинами нюхали их долго и проникновенно, словно таксикоманы со стажем, дорвавшиеся до бесплатного тюбика с клеем. Мне пришелся по душе цветочный запах с примесью экзотических восточных пряностей. Но и это было не все. Фредерик прислал восхитительные кружева работы мастериц острова Бурано, что в Венецианской республике. Я тут же позвала королевского портного, решив украсить несколько новых платьев, которые шили к приезду принца. Покажу Фредерику, насколько мне к сердцу его подарки!

Еще он прислал несколько гравюр с видами на оживленную бухту Копенгагена и сам город, которые привели меня в волнение. Намекает, чтобы привыкала?.. Оказалось, в письме он не только намекал, а открытым текстом заявлял, что будет рад, если я приеду в его родной город. В самых смелых мечтах – в качестве его жены. Или, что тоже неплохо, невесты. Затем он упомянул, что согласен даровать английским торговым кораблям беспошлинный проезд через Зундский пролив. В конце осторожно спрашивал, может ли он надеяться на положительный ответ.

– Есть ли у него надежда? – спросила у советников после того, как зачитала письмо Фредерика, опустив личные моменты. В принципе, от текста-то ничего и не осталось. Лишь упоминание о договоре, который Фредерик собирался подписать в мае, когда будет гостить в стране.

– Вообще-то это мы у вас должны спросить, ваше величество, – пробурчал Уильям. После раскрытия заговора он заметно успокоился, подобрел, и, казалось, единственная мысль, что занимала блестящий ум государственного секретаря, была как бы поскорее выдать королеву замуж.

Правда, мне тоже удалось порадовать придворного. Его, Роберта Дадли и Уильяма Пиккеринга я решила сделать кавалерами ордена Подвязки. Заодно повысить жалованье. Ну, чтобы еще приятнее… Роджера Эшама произвела в рыцари и даровала внушительный земельный надел в родном графстве. Кажется, выйди я замуж, так все мечты Уильяма Сесила исполнятся…

– Да, у Фредерика есть шанс, – сказала я и улыбнулась. Надо же сделать человека счастливым!

Правда, лорду Дадли, который уже оправился от ран и присутствовал на Совете, это пришлось не по душе. Причем настолько, что он возмущенно подскочил с кресла.

– Простите, – мрачно произнес мужчина, и я поежилась под тяжелым взглядом черных глаз. – Я должен вас покинуть. Раны дают о себе знать, и не только телесные. Болят невыносимо… Прошу королеву разрешить мне уйти.

Я обомлела. Знаю, Нонниус говорил, что Роберта все еще тревожит плечо. Меня же тревожило то, что он не спешил отсылать Эми домой, из-за чего я никак не могла выспаться, терзаемая по ночам дурацкими мыслями. Днем бегала от Роберта, как от чумы, проходила мимо с каменным лицом, несмотря на его попытки со мной заговорить. Даже капитану личной охраны приказала не подпускать лорда Дадли ко мне близко, помня о его привычке караулить за колоннами.

В Совете установилась гробовая тишина, прерываемая, казалось, лишь моим дыханием. Роберт тем временем вежливо поклонился, ожидая разрешения.

– Конечно, вы… можете идти, лорд Дадли, – запинаясь, произнесла я. Когда он покинул зал, тишину разорвал гул голосов. Сочувственных, злорадствующих, недоуменных… Конечно, люди не глухие и не слепые, понимают, чего добивается лорд Дадли. Но какое он имеет право так себя вести при живой-то жене?! И я не давала повод надеяться… Хотя нет, сама виновата! Зря целовала его в комнате в день, когда он пришел в себя. Наши отношения все больше запутывались. А тут еще покушение, его ранение, да и Эми Робсарт свалились на мою голову… Я расстроенно посмотрела на государственного секретаря. Кажется, сейчас скажу: «Уильям, вы моя последняя надежда!» – словно принцесса Лея из «Звездных войн».

– Выгнать его из Совета, что он себе позволяет! – тем временем возмущался граф Арундел. – Его поведение переходит все границы дозволенного. Оно становится уже просто неприличным…

• Предыдущая
• 36/49
• Следующая