Смейся, Принцесса! - Климова Юлия - Страница 36

• Предыдущая
• 36/44
• Следующая

– Он гораздо старше меня.

– Ну и что!

– Для меня это не имеет значения, абсолютно. Я за последнее время пересмотрела все свои взгляды и принципы… Раньше, если бы ты мне сказала, что полюбила мужчину, который тебя на двадцать лет старше, я бы бросилась тебя спасать! А сейчас… Я бы многое отдала, чтобы… Максим, – Симка споткнулась на имени Матвеева, – обратил на меня внимание.

– Ты совершенно неправильно сказала: «Кто я и кто он?» Ты самая лучшая, понимаешь? Самая лучшая. И очень красивая. Я без тебя бы давно превратилась в сухую верблюжью колючку.

– Помнишь, как он приехал за нами к университету?

– Конечно.

– И как отвез меня домой… Я, пожалуй, пойду потанцую, а то сейчас совсем расклеюсь и превращусь в серую лужицу. – Симка встала. – А можно, я к тебе на работу буду приходить? Вдруг я Матвеева там увижу.

– Чего ты спрашиваешь. Само собой! – Я все же сжала ее руку, пытаясь передать хотя бы немного поддержки и участия.

Симка пошла к танцующим, а я подперла щеку кулаком и стала смотреть ей вслед. Во мне еще дрожало ее признание, не хотелось шевелиться, и невозможно было думать о чем-то другом. Матвеев не из тех мужчин, которым нравятся восемнадцатилетние девушки… ну, почти девятнадцатилетние… Он неоднократно это подчеркивал, и Кора говорила про его любовниц, что… Я принялась нервно кусать губы, пытаясь вспомнить дословно фразы Коры. Кофе я еще не заказала, поэтому с тоской посмотрела на пустой коктейльный бокал. Есть у Симки шанс или нет? «Красавец. Никто не станет с этим спорить. Говорят, он разборчив и не волочится за каждой смазливой девчонкой моложе двадцати пяти лет. Хотя любовниц у него было предостаточно», – именно это сказала о Максиме Кора на вечеринке рекламной компании «Браво-Бис».

Матвеев и не знает, что Симка его любит. Так сильно любит…

Музыка звучала в основном быстрая, и каждая новая композиция встречалась бурными возгласами студентов. Мне и самой захотелось влиться в толпу танцующих и отвлечься, но я продолжала сидеть за столиком в одиночестве. Несколько раз рука тянулась к мобильному телефону, я бездумно просматривала список контактов, доходила до Шелаева и двигалась дальше. Признание Симки теплилось во мне, задевая собственные терзания и волнения. Я понимала, что никогда не забуду ночь с Климом, а еще предстояло вести себя непринужденно при встрече с ним… Если она когда-либо произойдет… И как это делать, когда перед глазами постоянная картина: Шелаев расстегивает манжеты своей рубашки, кладет часы на тумбочку…

«– Зачем вы сняли часы?

– Они не должны прикасаться к твоей коже. Видишь, я ревную тебя даже к часам… Чтобы случайно не задеть, не поцарапать тебя».

– Не хочу его видеть. Никогда, – тихо, но твердо произнесла я, испытывая острое желание расплакаться. В душе происходили непонятные изменения, и это тревожило меня и добавляло непокоя, будто я медленно двигалась к какой-то черте, перешагнув которую…

Мысль оборвалась, я почувствовала на себе пристальный взгляд – обжигающий и нерушимый… На меня опять кто-то смотрел… И не просто так…

Медленно повернув голову в сторону вип-комнаты, а именно там в прошлый раз стоял мужчина, наблюдавший за мной, я сразу увидела рослого плечистого незнакомца… Того самого! Только теперь на нем были джинсы и светлый свитер. Мужчина стоял неподвижно, точно монумент, и открыто, не прячась, глядел на меня. Полутьма и разноцветные переливы колонн опять мешали рассмотреть черты его лица.

«Нужно отвернуться, и он исчезнет, как в прошлый раз».

Я отвернулась, досчитала до десяти, вновь посмотрела на вип-комнату.

Мужчина и не думал исчезать, он продолжал наблюдать за мной.

Кто же он и что ему нужно?

Я вновь отвернулась, опять досчитала до десяти и, догадываясь, что он видит мои действия, посмотрела в его сторону.

Нет, незнакомец больше не стоял рядом с тяжелой бархатной шторой, он… шел ко мне. Уже получалось разглядеть его лицо, одежду, фигуру… Мне сразу бросилась в глаза сдержанная улыбка, от которой защемило сердце. Без сомнения, я знала этого человека…

По коже побежали мурашки – мелкие и холодные, я подалась назад и припечаталась к спинке дивана. На миг стало страшно, но этот страх казался нелепым и даже глупым, он объяснялся шоком, а не предчувствием какой-либо беды. Нет, ко мне не приближался матерый враг, желающий стереть с лица земли Анастасию Ланье, мужчина не был пьян и не преследовал цели познакомиться с первой попавшейся девушкой – иное вело его вперед… Прошлое! Челка падала на глаза как много лет назад, сильные плечи мгновенно отгородили от меня чуть ли не половину зала, рука легла на решетчатую перегородку и замерла. Мужчина чуть наклонил голову и просто сказал:

– Привет.

Мои губы дрогнули, наверное, улыбка получилась нервной, я зажмурилась, потом открыла глаза и вцепилась в бархатную ткань подушки. Передо мной стоял Славка Шумейко, еще в школе получивший прозвище Шаман, «убивец», как его называла тетя Тома. Он дружил с Вадькой Авдониным по прозвищу Доня, они оба наводили страх на всю деревню и мутузили меня при первой же возможности. Ситуация изменилась, лишь когда я подросла и Славка воспылал ко мне юношеской влюбленностью. «Господи, да у Настьки моей даже задницы нет, чтобы вертеть! Грудь, как две пуговицы после утюга! Да за что ж нам напасть такая!» – причитала тетя Тома и грозила мне кулаком, мол, только попробуй приблизиться к нему. Но мое сердце было занято Павлом, я не представляла себе жизни без него и была то счастлива, то несчастна в зависимости от встреч и разлук.

– Это ты?

– Как видишь.

Славка здорово изменился, пожалуй, ростом и мощью он теперь походил на Бриля, только плечи шире. О, каким же огромным он стал! Загорелая кожа, некоторая неуклюжесть в движениях (наверное, ему везде приходится втискиваться или пристраиваться), ручищи, кулачищи, глазищи…

– Откуда… То есть…

– Надеюсь, мое появление можно назвать эффектным. – Он сел рядом и прищурился.

– Славка!

Наконец-то стресс пошел на спад, меня захлестнуло радостью, будто я свернула с дороги на наше деревенское поле и побежала по пшеничным волнам, раскинув руки, прямо к солнцу! Детство окружило меня со всех сторон, я уловила в воздухе знакомый аромат полевых цветов, запах костра, и в ушах раздался утренний петушиный крик. Я испытала острую потребность обнять эти ускользающие воспоминания и прижать к себе. «Чокнутая, – сказала бы Лера, прочитав мои мысли и покрутила бы пальцем у виска. – А коровьи лепешки тебя не манят?» Но меня в эту минуту манило все!

– Да я это, я. – Славка несколько смутился и отодвинул пустой бокал в сторону. – Давай, заваливай меня вопросами, должен же я получить удовольствие.

– Ты откуда взялся?

– Оттуда же, откуда и ты. – Славка засмеялся громко и искренне. – Еще в тот раз хотел к тебе подойти, но не решился.

– Господи, как же тесен мир! – выдохнула я, продолжая не верить собственным глазам.

– Угу, особенно если искать тебя…

– Ты меня искал?

– Да, но сначала…

– Пожалуйста, пожалуйста, расскажи все по порядку. – Я схватила Славку за руку и заглянула ему в глаза. – С того самого момента, как мы расстались около забора. Помнишь?

– Да уж, много воды с тех пор утекло. О том, что ты уехала с неизвестной женщиной на роскошной машине, я узнал от Дони. Уже не помню, кто сообщил ему. Дня два я еще надеялся на твое возвращение, а потом отправился к твоей тетке…

Тетя Тома сообщила Славке, что я отправилась к родственникам в Москву, где меня быстро научат послушанию и объяснят, что старших нужно уважать. Ни адреса, ни номера телефона она якобы не знала, говорила только: «Богатеи чертовы, чтоб подавились своими деньгами, чтоб поперхнулись ими и до гробовой доски кашляли!» Славка никак не мог понять, как такое случилось, каждая собака в деревне знала, что я беспросветная сирота. И к тому же весьма бедная, никому не нужная. Лилька рыдала в три ручья, подозревая тетю Тому в том, что та меня укокошила, а женщина на красивой машине – обыкновенные сплетни.

• Предыдущая
• 36/44
• Следующая