Лунариум - Тудэв Лодонгийн - Страница 26
- Предыдущая
- 26/107
- Следующая
— Я? Я чувствую себя так же, как если бы сейчас вышел из-за стола после самого изысканного обеда.
— В самом деле? Жаль только, что наше питание выйдет несколько однообразным, — с печальной миной заметил Гонтран.
— Ну пошел!.. — махнул на него рукою Сломка. — Неужели ты только и живешь для того, чтобы есть? Я, наоборот, ем, чтобы жить…
В эту минуту Михаил Васильевич открыл глаза и с удивлением осмотрелся кругом.
— Что это? — проговорил он слабым голосом. — Я, кажется, спал?
— Нет, профессор, вы умирали с голоду, — отвечал инженер.
Старый ученый приложил руку ко лбу.
— Ах, в самом деле!.. Я припоминаю!.. — прошептал он.
Затем, вдруг вскочив с постели, Михаил Васильевич бросился к своим спутникам и обнял их, восклицая:
— Мы спасены! Мы спасены!..
— Гм… — проворчал Гонтран. — Так-то так, а все же я с большим удовольствием съел одну или две котлеты.
Старик пожал плечами.
— Будьте довольны и тем, что теперь в состоянии изыскать средства, чтобы преследовать Шарпа.
— Я предлагаю, — поспешил заявить Фламмарион, услыхав о Шарпе, — отправиться в горы Вечного Света!
— Это еще зачем? — спросил его приятель.
— Чтобы отыскать вагон, в котором приехал похититель, приспособить его с помощью светочувствительного вещества к путешествию на Венеру и затем, не теряя времени, пуститься в погоню…
Инженер покачал головою.
— Бедный мой друг, — заметил он, — ты забываешь, что такой аппарат понесется прямо к Солнцу, а чтобы попасть на Венеру, нам нужно, чтобы планета находилась как раз на нашем пути. Но Михаил Васильевич уже вычислил, что на путешествие до Венеры при помощи светочувствительного вещества потребуется в крайнем случае двадцать пять суток…
— Ну, так что же?
— Как что?! Но ведь до соединения Венеры с Солнцем, то есть до того времени, когда она станет на прямой линии между центральным светилом и Луною, остается всего-то двадцать пять дней. Отними отсюда время, необходимое для отыскания вагона, для переделки его и так далее… Когда же мы будем в состоянии пуститься в путь? Дней за десять до соединения Венеры, в самом благоприятном случае… Следовательно, мы уже захватим эту планету на нашем пути, она отойдет далеко в сторону, а мы понесемся к Солнцу и погибнем в его раскаленной фотосфере…
— Тогда поедемте иначе! — запальчиво вскрикнул Гонтран. — Как бы там ни было, мы должны догнать этого мерзавца!
Сказав это, молодой человек горестно склонил голову.
— О, — прибавил он убитым голосом, — видно, наука и знание лишь пустые слова!..
Сломка и старый ученый хотели ободрить его, но за дверьми залы послышались чьи-то шаги.
— Кто это там? — пробормотал Михаил Васильевич. — Верно, Телинга…
Догадка старого ученого была совершенно справедлива: скоро на полуосвещенной стене и на полу залы обрисовалась гигантская тень селенита.
— Привет вам, друзья, — металлическим голосом произнес Телинга.
— Привет и вам, — отвечал профессор. — Каким образом вы бодрствуете, когда все ваши соплеменники погружены в глубокий сон?
Лунная дама по Ле-Фору и Графиньи.
— Я иду из Вандунга и несу вам вести…
— Вести? — в один голос спросили путешественники. — О ком?
— О том земном жителе, который похитил ваш аппарат и молодую девушку.
Старый ученый от изумления не мог выговорить ни слова. Гонтран кинулся к Телинге и задыхающимся голосом спросил:
— Итак, этот негодяй упал обратно на Луну?! О, если бы мне удалось встретиться с ним!
— Упал обратно?.. Но это немыслимо… Шарп должен достичь Венеры… — воскликнул ученый.
Велика была любовь старика к дочери и ненависть к ее похитителю, но страсть к науке была еще сильнее, оттого он предпочитал лучше, чтобы Шарп при помощи изобретенного им способа передвижения добрался до Венеры, чем чтобы его вычисления оказались ошибочными.
Селенит покачал головою.
— Тот, кого вы называете Шарпом, — произнес он, — и не думал падать обратно. Напротив, он с быстротою молнии продолжает нестись на Тихи, но достигнет ее, однако, не раньше, чем Солнце позолотит вершину Вандунга.
— Это невероятно! — отозвался старый ученый. — Шарп делает по 75 тысяч километров в час и находится в пути уже шестые сутки, следовательно, уже около двух с половиною миллионов миль отделяют его от Луны… На подобном расстоянии даже сильнейший телескоп не в состоянии различить тела столь ничтожных размеров, как наш вагон.
Однако из слов Телинги ясно, что за полетом кто-то следит, — возразил профессору Сломка и обратился к селениту с вопросом на языке обитателей Луны.
— Не правда ли, ведь астрономы обсерватории Вандунга наблюдают за движением беглеца?
— За его полетом действительно следят, — отвечал спрошенный, — но не мы, селениты.
— Так кто же?
— Обитатели Тихи, планеты, называемой вами Венерой.
Михаил Васильевич и оба его спутника были в полном недоумении.
— Разве между Луной и Венерой устроен оптический телеграф?! — вопросительно сказал Гонтран.
— Что ты! — остановил приятеля инженер.
— Нет, не «что ты»… — перебил последнего, в свою очередь, старый ученый. — Очень вероятно, что догадка Гонтрана вполне справедлива… Расскажите, пожалуйста, — прибавил он, обращаясь к селениту, — каким образом вы сноситесь с жителями Тихи?
Уже несколько веков, как наши астрономы заметили на поверхности этой планеты блестящие точки, постоянно изменявшиеся в своей форме и группировке. После многих догадок они решили, что это сигналы, которыми жители Тихи обмениваются с обитателями других небесных тел. Когда таким образом настоящее значение точек было понято, лунные астрономы постарались организовать устройство ответных сигналов…
— Ну и какой же способ выбрали они? — спросил профессор.
— Способ очень простой: дело в том, что на поверхности нашей планеты в изобилии находится металл, электропроводимость которого резко меняется в зависимости от силы падающего на него света…
— Это селен! — воскликнул Сломка.
— Да перестанете ли вы соваться со своими непрошеными объяснениями?! — прикрикнул на него рассерженный ученый.
Инженер прикусил язык, и Телинга хладнокровно продолжал:
— Из этого металла мы устроили огромных размеров рефлектор, и к центру его провели нити от электрического генератора и аппарата для передачи слов…
— А действие этого аппарата? — спросил старый ученый.
— Действие очень просто, — отвечал селенит. — Оно основано на превращении звуковых волн в световые, которые несутся через пространство на Тихи и собираются обитателями последней при помощи подобного же аппарата. Аппарат этот, кроме того, производит обратное превращение световых волн в звуковые, и в результате наши небесные братья получают возможность слышать наш голос, как если бы мы были отдалены не громадным пространством, а всего несколькими шагами.
В свою очередь, и мы имеем ту же возможность.
— Это чудесно, чудесно, — проговорил вполголоса старый ученый, задумываясь.
— Шарп и даже похищение дочери были теперь далеко от него. Его ум был всецело занят мыслью о взаимных отношениях двух миров, разделенных пространством в двенадцать миллионов миль.
Сообщение Телинги о сношениях Луны с Венерой заставило глубоко задуматься слушателей селенита.
Вдруг какая-то мысль заставила Гонтрана поспешно вскочить с места.
— А ведь это идея, над которой стоит подумать! — воскликнул он, приставляя палец ко лбу. — Отчего и нам не воспользоваться световыми лучами так же, как ими пользуются обитатели Луны?!
Михаил Васильевич и Сломка с удивлением посмотрели на него.
- Предыдущая
- 26/107
- Следующая