Открыватели - Трищенко Сергей Александрович - Страница 17

• Предыдущая
• 17/39
• Следующая

Здесь же на толстючих потолочных балках висели большие масляные лампы, дававшие вполне приличный свет. В их ярком сиянии совершенно по-особому, даже как-то волшебно, выглядело всё внутреннее убранство таверны: ровно расставленные прямоугольные и квадратные столы, массивные табуреты, стулья и скамейки вокруг столов, закопчённые доски под потолком, сквозь которые просовывались отдельные соломины крыши. Вся мебель была деревянная и основательно прочная. Но зато тёмная и потускневшая от времени. Видно, построили таверну давно, и служила она верой и правдой не одному поколению хозяев и посетителей.

Единственным украшением таверны служила здоровенная медная труба граммофона в углу стойки, блестящим раструбом направленная в зал.

Граммофон являлся предметом законной гордости хозяина: ярко начищенная медь сверкала поярче любой лампы.

Лессчик терпеливо стоял у стойки, дожидаясь хозяина. Тот удалился на кухню за предыдущим заказом, для молодого человека в широкополой шляпе.

Тот молча попивал пиво и думал о чём-то своём, время от времени поглядывая на вход: не появится ли с улицы кто-нибудь ещё? Но никто не появлялся.

Из кухни вышел хозяин. Лессчик вполголоса заказал ему три тарелки жареной картошки с мясом, и, не дожидаясь вопроса об оплате, вытащил из кармана крепко сжатый кулак и протянул хозяину, раскрывая ладошку.

У хозяина не дрогнула ни единая чёрточка на лице, когда он увидел дрожащую на ладошке каплю Силы.

Но Лессчик не учёл сверхчувствительности мага-барона.

Едва он раскрыл ладошку, как тот сорвался с места и метнулся к столу. Серёжка не ожидал от тщедушного старикашки такой прыти. Потому и не успел подставить ножку – как подумал впоследствии.

Лессчик тотчас сжал ладошку и хотел спрятать в карман, но было поздно: маг-барон накрыл его руку своими крючковатыми пальцами.

– Что у тебя в кулаке? – спросил он противным скрипучим голосом.

– Мо… монета, – проговорил, заикаясь, Лессчик.

– Покажи! – маг-барон принялся нагло разгибать мальчику пальцы.

Серёжка вскочил с табурета. Он ещё не знал, что сделает: набросится на барона с кулаками – плевать, что тот маг и что у него Сила, – собьёт его с ног подножкой, схватит со стойки бутылку и огреет по башке… Но сделать надо что-нибудь обязательно!

И тут в таверну вошёл Пантелеймон. Он заметил возню у стойки, быстро оценил ситуацию и громко сказал:

– Там вашу черепаху… вашего авакса украли!

При этом он преданными глазами смотрел прямо в лицо магу-барону. Тот опешил. Замер, забыв про Лессчика, и уставился на Пантелеймона:

– Кто? Кто посмел?

– Не знаю, – пожал плечами Пантелеймон. – Двое здоровенных мужчин. Один одет, как вы, а второй… второй во всём зелёном!

– Это Сгруб! – взвизгнул маг-барон и бросился к выходу.

Но у самой двери остановился, и, в упор глядя на Пантелеймона, зловеще проговорил:

– Ну, если ты соврал… пожалеешь!

– Нет, нет! Я не вру! – заторопился Пантелеймон. – Черепахи… авакса действительно нет.

Но при этом кривая улыбочка на миг исказила его губы. Впрочем, её можно было принять за испуганную, особенно издали.

С уходом мага-барона все находящиеся в таверне облегченно вздохнули.

– А что, черепаху и в самом деле украли? – спросил Серёжка.

– Угу! – буркнул Пантелеймон. – Во всяком случае, она исчезла. А были или нет те двое, подтвердить некому. Все разъехались, я во дворе оставался один. Так что спросить больше не у кого.

Хозяин вытер пот со лба.

– Давай сюда! – и потянул Лессчика за руку. – И угораздило же тебя доставать каплю Силы при нём, – он оглянулся на входную дверь. – Теперь Крэгул будет думать, что я скупаю Силу…

– А то он и без меня не знал, – криво усмехнулся Лессчик. – Чего, ты думаешь, он сюда припёрся? Кто-то накапал на тебя.

– Да? – хозяин почесал затылок. – Да, может быть… Ладно, давай каплю.

Лессчик разжал ладонь. Она была пуста.

– Что такое?! – Лессчик потёр руку, словно думая, что капля канула в изгибы папиллярных линий. Но ладонь оставалась пустой. – Ч-чёрт! Как же он…

– Что случилось? – Серёжка наклонился к Лессчику.

– Да вот… капля Силы куда-то исчезла… – Лессчик опустился на пол и принялся рассматривать щели в досках.

– Неужели Крэгул смог вытащить Силу у тебя сквозь пальцы? – нахмурился хозяин.

– С-сейчас… я поищу ещё, – запинаясь, проговорил Лессчик, продолжая шарить по полу.

– А другой у тебя разве нет? – наклонился к нему Пантелеймон. – Мы ведь нашли ту большую…

– Тс-с! – прошипел Лессчик, поднимаясь с пола и возвращаясь на прежнее место за столиком. – Я не хочу, чтобы хозяин увидел такую большую каплю Силы. Столько ему никто никогда не отдавал. Сейчас попробую отломить кусочек… Закройте меня спинами!

Он вытащил из кармана каплю Силы и попытался отделить от неё частицу.

Серёжка и Пантелеймон молча смотрели на его бесплодные попытки.

– Ничего не получается! – Лессчик жалобными глазами посмотрел на ребят. – Она не делится!

– Ну да, она ведь Сила, – пробормотал Серёжка. А Пантелеймон спросил:

– А других маленьких капель у тебя нет?

– В том-то и дело! – Лессчик выглядел очень несчастным. – Пригласил вас поужинать, а сам…

– Денег нет? – догадался Серёжка. А Пантелеймон усмехнулся:

– Ладно, не ищи, – и полез в карман.

– Ты чего там? – спросил Серёжка, видя, как Пантелеймон достаёт потёртый кожаный кошелёк, когда-то бывший чёрным. – Наши деньги? Рубли?

– У нас принимают только золото, – вздохнув, произнёс Лессчик.

– Ну, а что я даю? – и Пантелеймон аккуратно выудил из кошелька золотой слиток.

Размеры слитка явно превышали размеры кошелька.

– Ух, ты! – вырвалось у Серёжки. Он первым догадался, что произошло, и схватил тяжёлый золотой параллелепипед. – «Fort Knocks», – прочитал он оттиск тяжёлого штемпеля. – Откуда это у тебя?

– Да… случайно нашёл кошелёк, – сознался Пантелеймон. – Думал, может, кто потерял. Вернуть хотел. А кошелёк оказался совсем пустой. Но… не простой, как получилось.

– А золото откуда?

– Так я и говорю! Раскрыл я его – пусто. Начал копаться во всех отделениях – думал, может, где потайное найду. Документы какие-нибудь… Раскрыл – а там проход оказался. Маленький, правда – только чтоб рука пролезла. И прямо над золотыми слитками.

– Ух, ты! – не выдержал Серёжка. – И много их там?

– Там их… штабеля! Если взять один-другой – никто и не заметит.

– Но… это вроде как воровство получается? – поразмыслив, нахмурился Серёжка.

– Форт Нокс – стратегическое хранилище американских запасов золота, – пояснил Пантелеймон. – А Соединенные Штаты Америки испокон веков считались вероятным противником России. Так папа говорил. Поэтому если мы позаимствуем малость из их золотого запаса, это будет считаться не воровством, а, скажем, частью контрибуции…

– А что такое контрибуция? – спросил Лессчик.

– Контрибуция – это законная доля военной добычи, передаваемая победившей стороне.

– Так мы с американцами вроде не воюем! – не выдержал Серёжка.

– Если у них забрать потихоньку всё золото, они и не смогут воевать, – пояснил Пантелеймон. – Папа рассказывал, что вся сила у американцев – в золоте.

– А-а, – протянул Серёжка. – Ну, тогда ладно…

Повеселевший Лессчик побежал к хозяину с золотым слитком. Тот долго вертел его в руке, пробовал на зуб… Но в конце концов решил не кочевряжиться и принять слиток.

Когда Лессчик притащил три тарелки с жареной картошкой и мясом, Серёжка с Пантелеймоном поняли, что проголодались основательно. Ещё бы! Долгое путешествие, поиски Силы, перекидывание тяжёлых камней, нервотрёпка с магом-бароном… Вот аппетит и нагуляли.

Поэтому все проглотили содержимое тарелок мгновенно. И попросили добавки, благо слиток позволял. Хозяин даже дал сдачу.

Наевшийся Лессчик принялся благодарить Пантелеймона за предоставленный ужин, но тот пресёк его попытки. Правда, сначала хотел сказать: «Благодари дядю Сэма», но потом спохватился. При чём тут дядя Сэм? А то придётся объяснять Лессчику, кто такой дядя Сэм… а он и сам этого не помнил. Поэтому Пантелеймон выразился просто:

• Предыдущая
• 17/39
• Следующая