Ловушка для простаков - Азимов Айзек - Страница 10

• Предыдущая
• 10/18
• Следующая

– Пустите меня. Я хочу слушать… Слушать, что они говорят.

– Тебе не надо туда возвращаться. Прошу тебя, Марк, – ответил Шеффилд.

– Я не буду. Не беспокойтесь. Но…

Он не закончил.

В это время в обсерватории измученный Саймон говорил:

– Ладно, Все в порядке. Давайте вернемся к делу. Ну, успокойтесь! Я согласен с точкой зрения Родригеса. Она меня вполне удовлетворяет, и я не думаю, что профессиональное мнение Родригеса кто-нибудь еще здесь будет оспаривать.

– Пусть только попробует! – проворчал Родригес. Его глаза горели сдержанной яростью.

Саймон продолжал:

– И так как инфекции бояться не приходится, я разрешаю капитану Фолленби выпустить экипаж из корабля без специальных мер предосторожности. Кажется, задержка отпуска плохо сказывается на настроении людей. Есть у кого-нибудь возражения?

Возражений не было.

– Кроме того, я не вижу причины, почему бы нам не перейти к следующему этапу исследований. Я предлагаю поставить лагерь на месте первого поселения. Я назначаю группу из пяти человек, которая переедет туда. Фоукс – он умеет водить ракету; Нови и Родригес – для обработки биологических данных; Вернадский и я, представители химии и физики. Все существенные данные по специальности остальных будут, конечно, им сообщаться, и мы будем ждать от них помощи в выборе направления работ и так далее. Со временем, возможно, там будут работать все, но пока – только эта маленькая группа. И до особого распоряжения связь между нами и основной группой на корабле будет поддерживаться только по радио. Если выяснится, что причина катастрофы, какова бы она ни была, локализована на месте поселения, вполне достаточно будет потерять пять человек.

– Но колония прежде, чем погибнуть, жила на Малышке несколько лет, возразил Нови. – Во всяком случае больше года. Может пройти много времени, пока мы убедимся, что опасности нет.

– Мы не колония, – ответил Саймон. – Мы – группа специалистов, которая ищет причину катастрофы. Если ее можно найти, мы ее найдем, а найдя, устраним. И никаких нескольких лет на это нам не потребуется.

Марк Аннунчио сидел на койке, охватив руками колено и опустив голову. Глаза его были сухими, но в голосе слышалась горькая обида.

– Они меня не берут, – сказал он. – Они не хотят, чтобы я ехал с ними.

Шеффилд в полной растерянности сидел в кресле напротив юноши.

– Может быть, они возьмут тебя потом.

– Нет, – горячо возразил Марк, – не возьмут. Они меня ненавидят. И потом я хочу ехать сейчас. Я еще никогда не был на другой планете. Тут столько можно увидеть и изучить! Они не имеют права не взять меня, если я хочу.

Шеффилд покачал головой. Мнемонисты были твердо приучены к мысли, что их долг – собирать факты и что никто и ничто не может и не должно их остановить. Может быть, по возвращении на Землю стоит внести предложение – как-то ослаблять это убеждение внушением. В конце концов время от времени мнемонистам придется жить в реальном мире. Может быть, все больше и больше с каждым поколением, по мере того, как их роль в Галактике будет расти.

В виде опыта он попробовал предостеречь Марка:

– Знаешь, это может быть опасно.

– Неважно. Я должен знать. Я должен узнать все об этой планете. Доктор Шеффилд, пойдите к доктору Саймону и скажите ему, что я поеду.

– Ну, Марк!

–. Если вы не хотите, я сам пойду.

Он поднялся с постели, всерьез готовый отправиться немедленно.

– Посмотри, ты же очень возбужден.

Марк стиснул кулаки.

– Это несправедливо, доктор Шеффилд. Эту планету нашел я. Это моя планета!

Шеффилд почувствовал сильные угрызения совести. То, что сказал Марк, отчасти было правдой. Никто, кроме разве что Марка, не знал этого лучше, чем Шеффилд. И никто лучше, чем Шеффилд, опять-таки кроме Марка, не знал историю Малышки.

Только в последние двадцать лет, столкнувшись с проблемой растущего перенаселения старых планет, Конфедерация Планет приступила к систематическому исследованию Галактики. До этого человечество заселяло новые миры наугад. В поисках новых земель и лучших условий жизни мужчины и женщины отправлялись туда, где, по слухам, были пригодные для жизни планеты, или посылали туда разведочные группы добровольцев.

110 лет назад одна такая группа обнаружила Малышку. Они не сделали официального объявления об открытии, потому что не хотели, чтобы за ними последовали полчища земельных спекулянтов, предпринимателей, горнопромышленников и вообще всякого сброда. Спустя несколько месяцев некоторые холостые мужчины добились доставки туда женщин, и некоторое время колония процветала.

Только через год, когда часть людей уже умерла, а большинство остальных были больны или при смерти, они дали сигнал бедствия на ближайшую населенную планету Преторию. Преторианское правительство, которое переживало в этот момент очередной кризис, переслало весть о несчастье секторальному правительству на Альтмарк и сочло себя вправе забыть о нем.

С Альтмарка на Малышку был сразу же выслан санитарный корабль. Он сбросил на планету сыворотки и разные другие медикаменты. Садиться корабль не стал, потому что находившийся на борту врач на расстоянии поставил диагноз – «грипп» – и в своем докладе сильно преуменьшил опасность. По его словам, сброшенные медикаменты должны были прекрасно помочь справиться с болезнью. Вполне возможно, что сесть на планету не позволил экипаж корабля, опасавшийся заразы. Впрочем, об этом в официальном докладе ничего не говорилось.

Три месяца спустя с Малышки пришло последнее сообщение, гласившее, что в живых осталось только десять человек, и те уже умирают. Они умоляли о помощи. Это сообщение было переправлено на Землю вместе с докладом санитарной экспедиции. Но Центральное правительство представляло собой огромный лабиринт, в котором сообщения то и дело терялись, если не находилось какого-нибудь лично заинтересованного человека, достаточно влиятельного, чтобы довести дело до конца. А людей, заинтересованных в судьбе далекой неизвестной планеты, где умирали десять мужчин и женщин, не нашлось.

Сообщение было зарегистрировано и забыто. В течение столетия человеческая нога не ступала по поверхности Малышки.

Потом, когда началась новая шумиха вокруг галактических исследований, сотни кораблей начали там и сям бороздить огромные просторы Галактики. Сообщения об открытии новых планет сначала потекли тонкой струйкой, а потом хлынули потоком. Многие из них принадлежали Хидошеки Макояме, который дважды пролетел через звездное скопление Геркулеса. Во второй раз он и погиб, совершая вынужденную посадку. По субэфиру прилетел его напряженный, полный отчаяния голос, несший последнее сообщение: «Поверхность быстро приближается; корпус раскаляется докр…», и все оборвалось.

Год назад все накопившиеся сведения, обработка которых была уже никому не под силу, ввали в перегруженную вычислительную машину в Вашингтоне. Этому придавалось такое большое значение, что ждать очереди пришлось всего пять месяцев. Машине был задан вопрос о планетах, пригодных для жизни, и Малышка возглавила список.

Шеффилд помнил, какой восторг это вызвало. Звездная система Лагранжа была разрекламирована на всю Галактику, а один толковый молодой служащий Бюро по делам периферии, понимавший необходимость дружеской теплоты в отношении людей к планете, придумал название – «Малышка». Преимущества Малышки были стократно преувеличены. О ее плодородии, климате («вечная весна Новой Англии») и, прежде всего, о ее великом будущем шумели повсюду. «В течение миллиона лет, – кричала реклама, – Малышка будет становиться все богаче. В то время как все планеты стареют, Малышка будет молодеть по мере того, как будут отступать ледники, освобождая новые просторы суши. Всегда – новые земли; всегда – непочатые природные ресурсы!»

В течение миллиона лет!

Это был шедевр Бюро. Это должно было стать успешным началом правительственной программы колонизации. С этого, наконец-то, должно было начаться научное освоение Галактики на благо человечества.

• Предыдущая
• 10/18
• Следующая