Похитители грез (ЛП) - Стивотер Мэгги - Страница 75

«Я буду твоими руками. Я буду твоими глазами».

Такую сделку он заключил. А взамен он мог почувствовать в себе Энергетический пузырь. Энергетический пузырь не мог предложить ему глаза и руки. Но он был чем-то другим. Чем-то, что он хотел назвать жизнью, душой или познанием.

Это была древняя сила.

Адам шел дальше и дальше под нарастающую багряность грозовых туч. Что-то в нем говорило: «ааа» и «ааа», и «ааа». Опять и опять, принося облегчение, что он стал снова самим собой, собой и чем-то большим, что он был одинок, и ему не надо было беспокоиться, будто он причинит кому-то вред или захочет кого-то еще.

Он шел к крошечному ручью, который до этого вел его в Энергетический пузырь, а теперь привел только к большему полю.

Встав на колени, он поднял руки над струйкой воды. Этого никто не видел, но он все равно улыбался все шире и шире. Потому что впервые, когда они были возле этого ручья, Гэнси держал электромагнитный датчик над водой и наблюдал, как замигали красные огоньки. Он был так взволнован этими огоньками — они что-то обнаружили, прибор говорил им, что они что-то нашли!

А теперь Адам чувствовал это в своих руках. Он ощущал это в своем позвоночнике. Он мог мысленно видеть карту. Энергетическая линия протекала под ним волнами энергии, но здесь она отклонялась, сталкивалась с препятствием и, проходя сквозь воду, пропутешествовала на поверхность. Это был всего лишь ручеек, только маленькая трещина, так что он был небольшой утечкой.

Прогремел гром, напоминая Адаму о времени. Он выпрямился и последовал за ручьем вверх через нарастающее поле. Энергетическая линия крепла внутри него, сбивая работу его сердца, но он продолжал идти. Энергетического пузыря сейчас здесь не было, но его воспоминание, как он прошел через него впервые, было таким же ясным, как его преодоление. Вот, где они вскарабкались между двумя скалами, следуя за ручьем. Вот, где деревья начали увеличиваться в диаметре, а их большие суставы корней выбивались из-под лесного земляного настила. Вот мох окутал стволы.

А вот озеро и спящее дерево. Первое место, где Энергетический пузырь изменил себя ради Гэнси, и первое место, где магия по-настоящему открыла себя остальным.

Он помедлил. Его видение в спящем дереве давило на разум. Гэнси на земле, умирающий.

Разъяренный от горя Ронан, выплевывающий в Адама:

— Теперь ты счастлив, Адам? Этого ты хотел, да?

Теперь такого не произойдет. Он изменит свое будущее. Он выберет другой путь.

В отдалении угасал и разрывался гром. Глубоко вздохнув, чтобы пересилить себя, Адам пробрался через траву туда, где спящее дерево стояло прежде… должно было стоять… все еще стоит? Никакое видение не овладело им, но он чувствовал прилив энергетической линии под ногами.

Да, вот где ему нужно быть. Присев на корточки, он убрал траву и приложил ладони к почве.

Земля была горячей, как живой организм. Он закрыл глаза.

Он чувствовал направление движения энергетической линии, тянувшейся по обе стороны от него. На сотни миль в одну сторону и еще на сотни в другую. А дальше, там, где линии пересекались друг с другом, образовались вспышки, и он на какое-то мгновение был ими ослеплен. Вероятной бесконечностью чудес. Глендовер был уже чудом, но если на каждой линии, что он чувствовал, было по чуду, этого хватило бы на всю жизнь, если только у него будет терпение на них смотреть.

«Ох, Гэнси», — внезапно подумал он. Потому что у Гэнси хватало терпения рассматривать. И потому что предметы хотели быть найденными Гэнси. Он сейчас должен быть здесь.

Нет. Ничего бы не вышло, если он был бы здесь. Для этого нужно быть в одиночестве.

Адам отбросил мысли о Гэнси и обо всех этих пересечениях, а сосредоточился только на энергетической линии под ним. Он мчался вдоль нее, следуя за пиками и спадами энергии. Вот она хлынула через подземную реку. Побежала через разломы пород, оставшихся после землетрясения. Взорвалась, пробегая через родник. Заискрила, пробегая под трансформатором.

Неудивительно, что пузырь был так истощен грезами. Он был изношенным проводом, энергия которого вытекала из сотен различных точек.

— Я чувствую, — прошептал он.

В траве вокруг него шептался ветер. Он открыл глаза.

Если он мог залатать эти точки, как электрик обматывает провод изолентой, то, возможно, он мог оказаться еще и достаточно сильным, чтобы вернуть Энергетический пузырь на место.

Адам поднялся. Он был рад определить суть проблемы. Это всегда было самой трудной частью.

В двигателе, в школе, в жизни. Решения принимались легко, когда ты знал, что на твоем пути.

Энергетический пузырь нетерпеливо что-то бормотал. Голоса щекотали его изнутри и потрескивали в уголках его глаз.

«Постой», — подумал он. Как бы ему хотелось, чтобы у него с собой были карты. Что-то сосредоточило его мысли на том, что ему пытался сказать Энергетический пузырь. «Я не способен понять тебя. Подожди, пока я не смогу понять тебя».

Когда он посмотрел вниз вдоль склона, то увидел приближающуюся женщину. Он прикрыл глаза рукой. Сначала он думал, что она была одним из проявлений Энергетического пузыря. Конечно, с такого расстояния она казалась причудливой и ненастоящей: величественное облако волос, серое платье, высокие сапоги, закрывающие ноги целиком.

Но потом он увидел, что у неё имелась тень, очертания и масса, и она слегка запыхалась.

Ему навстречу вскарабкалась Персефона, а затем встала перед ним, уперев руки в бока. Она медленно повернулась по кругу, оглядывая открывающийся вид, восстанавливая дыхание.

— Зачем вы здесь? — спросил он её. Затем ли она здесь, чтобы вернуть его обратно? Чтобы сказать ему, что он ошибался, будучи таким уверенным?

Она улыбнулась ему, странно, озорно и искренне. Он подумал, что это жестокая насмешка той ее зеркальной версии, ужасного ребенка из ритуала. Ничего похожего на эту воздушность и шепот человека перед ним. Расстегнув молнию на своей сумочке-бабочке, она извлекла оттуда черный шелковый мешок. Эта ткань была из тех, которые хотелось потрогать, гладкая, мерцающая и легкая. Казалось, этот мешок — единственное содержимое её сумки.

— Адам, ты ушел до того, как я успела отдать тебе вот это, — сказала она, вручая маленький шелковый мешочек.

Адам принял ткань, чувствуя ее вес. Что бы ни находилось внутри, оно было неопределенно теплым и живым, как этот холм.

— Что это?

После того, как задал вопрос, он внезапно подумал: как она как раз перед этим позаботилась назвать его по имени. Это могло быть неважно. Но, казалось, будто она напоминала ему, кем он был.

Адамом. Адамом Перришем.

Он вытряхнул содержимое мешочка себе на другую ладонь. На него выскочило слово.

Маг.

Персефона объяснила:

— Мои карты Таро.

«Эй, Линч, я не для того оставлял машину, чтобы просто сидеть, пока ты пыхтишь III»

Серый Человек расплатился с «Pleasant Valley: ночлег и завтрак» и выехал из гостиницы. Прямо сейчас он поставил чемодан возле двери в спальню Моры. Он не распаковывал его. Оставалось совсем немного времени до Четвертого Июля. Не было смысла.

Кайла сказала:

— Немного поэзии, взамен я сделаю тебе выпить.

Серый Человек ответил:

— «Сердца пусть наши будут решимостью полны,

А храбрость и отвага силы духа пусть будут ей верны.

Хотя силы наши на исходе».

Потом он прочел эти же строки на древнеанглийском.

Кайла приготовила ему напиток.

Потом Мора делала что-то с маслом, а Кайла что-то с беконом, а Блу в целях самообороны варила на пару брокколи. В другой части дома Джими готовилась к ночной смене, а Орла отвечала на неумолкающие звонки по горячей экстрасенсорной линии. Серый Человек путался под ногами, пытаясь быть полезным. Он понимал, что это обычный вечер на Фокс Вей 300: шум, волнение и беспорядок. Это было что-то вроде абсурдного танца, ловкого и сбивающего с толку. Блу с Морой кружили по своим орбитам; Мора с Кайлой — по своим. Он наблюдал, как босые ноги Моры танцуют по кухонному полу.