Легко ли стать принцессой (СИ) - Листова Татьяна - Страница 31
- Предыдущая
- 31/104
- Следующая
Жизнь вернулась на землю. Фея взмахнула прозрачным крылом, глубоко вдохнула — и до отказа наполнила жизнью умирающий город. Настоящей, реальной земной жизнью. Вздохи, споры, воспоминанья, фантазии и мечты…
Агрегат в кабинете генерала не умолкал ни на минуту. Со всех концов беспрерывно шли буйные поздравления, предложения и анализ перспектив. Арман давно бросил читать — завтра разберутся секретари…
Сергею определили самый большой и просторный дом. Сцена в подземелье повторилась — за полчаса загрузили самой лучшей мебелью и вещами. Он на свою голову поинтересовался у бойцов: 'Где-нибудь можно помыться?' Тело просто молило смыть въевшуюся пыль пустыни…
С места сорвалось чуть ли не пол-лагеря. И за несколько минут залили горячей водой не только огромную кадку в соседней комнате — почти весь дом. Как сон. Как нереальная, неправдоподобная сказка…
Но и сказка имеет свои побочные эффекты. Утром Сергею предложили одеться…
Сначала Рада. Сергей до хрипоты доказывал — 'условия полевого лагеря — лес, и прочая…' Рада была неумолима. Как только она умудрялась совмещать любовь, уважение и бетонную неуступчивость?
Подруга вызвала на помощь целую когорту женщин, во главе с супругой генерала. Оказывается, вместе с ним через пустыню шло немало благородных дам. Получилось масштабное наступление по всему фронту: 'Ваше высочество, на вас ровняются все! Вы показатель жизни — всего, что представляем сейчас! Кем являемся, как думаем, чем дышим! Пожалуйста, дайте людям радость, тихий вздох счастья…'
Сергей в сердцах махнул рукой и сдался. Он всегда проигрывал в спорах с женщинами. Его нарядили в элегантное платье. Красиво заплели волосы. Навесили драгоценности…
Снова — тоненький капрон и туфли на высоком каблуке. Снова — подчеркнутое изящество, миниатюрная талия и плавный овал фигуры. Снова — вызывающая женственность в зеркале…
Все замирают в восхищении. Сергей — в угрюмом молчании.
Когда дамы исчезли за дверью — он уселся за стол и отвернулся от Рады. Обиделся. В одну из терзающих ночей в пустыне, когда казалось — никто больше не увидит утра… Он все рассказал девушке. Это оказалось легко. Подруга внимательно слушала и всю ночь переживала рядом. Но… Кажется — так ничего и не поняла.
Рада сидела и не спускала влюбленных глаз. На нее просто невозможно обижаться…
Негромкий стук в дверь: 'Ваше высочество? Все готово…'
Что готово?
Он удивленно повернулся к девушке: 'Что готово?'
Воздух снова дрожит — на этот раз от приветственного рева…
На огромном расчищенном поле — весь народ. Четкие квадраты военных коробок, стройные когорты и минипулы. Ровные ряды женщин и детей. В центре поля — группа старших офицеров и генерал Арман. Содрогаются небеса — пространство почти вибрирует…
Сергей идет к центру, все больше краснея и вжимая голову в плечи… Он не привык… Не привык быть в центре, не привык к такому вниманию…
Группа военных кланяется и расступается — он останавливается перед народом. По ровным рядам людей пробегает быстро наступающая тишина…
Он должен что-то сказать. Все ждут с замиранием…
'Я не буду много говорить… — со всех сторон полетело перекликающееся эхо, встроенные микрофоны разносят волнующийся голос. — Потому что… все понятно и так. За нашими спинами — путь… Тяжелый, смертельный путь… И память… Память о тех, кто не может встать рядом… — в рядах полная тишина. Можно за милю услышать писк комара. — Все понятно и так. Каждому. Но… — он вдохнул поглубже — слова сами шли на ум. — Впереди — тоже путь. Больше нет смысла думать и метаться по сторонам — дорога ясна, как день. Без поворотов и перекрестков. Дорога к переменам. К возрождению. К собственному миру. Где больше никто не укажет — как жить, и что делать. Как и завещано истоком — все определит совесть… — народ внимает. Народ не дышит. Не отрывает глаз. Сергей снова делает глубокий вдох. — К Архелаю! И великой Энтии…'
Всего лишь пара слов.
Небо снова содрогается от рева — у Сергея закладывает уши. Старшие офицеры рядом восторженно улыбаются… И тогда он неожиданно, по наитию, в внезапном порыве — низко кланяется всем, по древнему славянском обычаю: 'Спасибо Вам — мои братья и сестры…'
Сергей задумчиво сидит на траве, обхватив колени руками. В платье — самая удобная поза…
Гоморра. По-прежнему метет мутным дымом. Завывает ветром и смутными шорохами в глубине. Сюда по-прежнему приходят люди. Правда, заметив принцессу — вежливо держатся на расстоянии…
Не все. Чуть слышный шорох — сзади шею обхватывают маленькие ручки: 'Привет!' 'Люка!' — шипит за спиной сердитая Рада. 'Люка!!!' — испуганный голос Айт в стороне…
Сергей улыбается, хватает мальчика и тащит себе на колени: 'Привет…' Сердце сжимается — вспоминается опухшее личико Жуки…
'Как ты?' 'Здорово! — мальчик захлебывается от восторга. — Вообще… Папа подарил дротт! Настоящий, спортивный! С тетивой и ноо-прицелом! Ирван обещал научить стрелять… Хочешь с нами?' 'Люка!!!' — изо всех сил шепчет перепуганная Айтт…
'Привет!' — Сергей улыбается, снимает мальчика с колен и поднимается. И тут же замолкает — рядом с мамой Ирван… Неловкая пауза — Сергей глупо молчит. Парень начинает бледнеть: 'Ваше высочество… Я что-то сделал не так?'
Сергей не выдерживает: 'Простите… За Жуку…'
Парень приходит в себя: 'Ваше высочество… Спасибо — за Жуку'.
Сергей тяжело вздыхает и гладит по головке маленького братика. Айтт прячет слезы…
Позже, дома — Рада рассказывает о последних словах мальчика. У Сергея больно щемит сердце… 'Мама, почему ты плачешь? Я на руках у сестры… А она — сама принцесса! На небе все умрут от зависти…'
Детская непосредственность и святая доброта… Не видит боль несправедливости — только хорошее…
Снова осторожный стук в дверь: 'Ваше высочество! Все готово, вас ждут!'
Сергей удивленно оборачивается: 'Опять?!! Что готово?'
Гневно разворачивается к Раде, уперев руки в бока: 'Что готово?!! Сколько можно…'
Рада только пожимает плечами и молча улыбается. Не отводя бессовестных глаз. До него не сразу доходит — нахальная бестия им натурально любуется! Сверкающие в гневе глаза, руки на бедрах, вздымается и опускается грудь…
Выдохнул, крякнул в сердцах, сжал кулачки и застучал каблуками к двери — вот заразы! Рада сзади аж взвыла от восторга — Сергей только закатил глаза… Злодеи все чаще и чаще вынуждали чувствовать себя настоящей девчонкой…
У соседнего домика ждал генерал Арман: 'Элита, девочка… Просмотри и подпиши, как будет время'. От единственного человека не коробило этим — 'девочка'. Арман вообще — легендарный человек. Прямой, как тяжелый танк. У него не могло быть двусмысленностей в принципе… Сергей настороженно принял стопку бумаг: 'Для этого звали?' 'Совет! — назидательно поднял палец старый воин. — А это — приказы, где нужна резолюция…' 'Какой Совет?' 'Старший…' — как будто этим все разъяснилось…
Сергей перевернул несколько листков: 'Зачем я? Неужели нельзя без?' Седой воин покачал головой: 'Некоторые вещи могут делать только лица королевской крови. К примеру, — он кивнул на стопку бумаг в руке Сергея. — Присуждать офицерские звания… '
Сергей откровенно смутился. 'Послушайте… — набрался духа, вспомнив давнюю мысль. — Вы не рассматривали старшего Еши? На мой взгляд…' 'Я знаю, — устало произнес старый генерал. — Хороший ашер, хотел поставить комендантом… К тому же — отец первой фрейлины'. Сергей быстро поднял лицо — смеется? Старый воин и не думал: 'Давай, если уговоришь… Лучше пойдем'. 'Одну минуту, — остановил упрямый характер. — Нельзя избавить от неожиданностей? Предупреждать заранее? О всех мероприятиях?'
Бывалый воин хитро прищурился: 'Не будет никаких неожиданностей, если начнешь участвовать в планировании…'
Открыл дверь и гаркнул внутрь: 'Господа!!!' Сергей только качнул головой — кто-нибудь может победить старого воина? — и шагнул за порог… Два ряда старших офицеров вытянулись как на параде, вокруг длинного стола. Стараясь не краснеть, прошел вдоль и опустился на высокий стул во главе — полковник Локх галантно придержал спинку. Военные продолжали таращить глаза…
- Предыдущая
- 31/104
- Следующая
