Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том I - Френч Джон - Страница 42

• Предыдущая
• 42/1591
• Следующая

— Но почему именно он?

— А почему нет? Он был зол на тебя за проявленное пренебрежение, и эта злость сделала его уязвимым. Щупальца варпа легко проникают в разум через подобные лазейки. Мне кажется, мятежники надеялись, что все твои воины падут от злобных сил, которых они, как им казалось, освободили. Но Десятая рота оказалась сильнее. Самус — это просто голос из царства Хаоса, звучавший некоторое время из тела Джубала. Ты отлично справился с ним. Могло быть гораздо хуже.

— Сэр, вы уверены в этом?

Хорус снова улыбнулся, и его улыбка наполнила душу Локена неожиданной теплотой.

— Сразу после вашей высадки Инг Мае Синг, глава астропатов, уведомила меня о возможности сильных проявлений варпа в этой местности. Ее информация реальна и проверена. А местные жители воспользовались своими ограниченными знаниями варпа, который они воспринимают как колдовство, чтобы обратить ужас Эмпирей против тебя и твоих воинов.

— Сэр, а почему нам так мало рассказывают о варпе? — спросил Локен и пристально взглянул в широко расставленные глаза Хоруса.

— Потому, что нам немного о нем известно, — ответил Воитель. — Ты знаешь, почему я стал Воителем, сын мой?

— Потому что вы лучше остальных?

Хорус рассмеялся и налил себе еще стакан вина, потом покачал головой.

— Гарвель, я стал Воителем из-за того, что Император занят. Он вернулся на Терру не потому, что устал от Великого Похода. На родную планету его призвали более важные дела.

— Более важные, чем Поход? — удивился Локен.

— Именно так он мне и сказал, — кивнул Хорус. — После Улланора он осознал, что может оставить Поход на попечение примархов, чтобы иметь возможность посвятить себя более высокому призванию.

— Какому же?

Локен задал вопрос, ожидая очередного откровения.

Но Хорус пожал плечами:

— Мне это неизвестно. Он не сказал ни мне, ни кому-либо другому.

Хорус замолчал. Казалось, целую вечность после этого были слышны только порывы ветра, раскачивающие ставни на окнах дома.

— Даже мне, — прошептал Хорус.

В этом шепоте Локен услышал горечь и раненую гордость своего командира. Даже он оказался недостаточно хорош, чтобы узнать этот секрет.

Спустя несколько секунд Хорус снова улыбнулся Локену, и его мрачное настроение исчезло.

— Он не хотел взваливать на меня еще и эту ношу, — оживленно произнес он. — Но я не так уж глуп. Я могу кое-что предположить. Как я уже говорил, Империум не может существовать отдельно от варпа. Нам приходится его использовать, но мы слишком мало о нем знаем. Предполагаю, что я стал Воителем, поскольку Император занят разгадкой секретов варпа. Весь свой великий разум он направил на овладение варпом ради блага всего человечества. Он понял, что без окончательного и полного понимания нематериального мира рано или поздно мы потерпим неудачу и падем, независимо от количества покоренных миров.

— А если он не достигает успеха? — спросил Локен.

— Этого не может быть, — резко ответил Воитель.

— А если мы проиграем?

— И этого не может быть, — сказал Хорус. — Потому что мы его истинные слуги и сыновья. Потому что мы не можем подвести его. — Он взглянул на полупустой стакан и отодвинул его в сторону. — Я пришел сюда в поисках духов, — пошутил он, — а обнаружил только вино. Пусть это послужит тебе уроком.

Утомленные и неразговорчивые воины Десятой роты покидали вернувшиеся штурмкатера и проходили по десантной палубе, направляясь в свои казармы. Кроме лязга металлических доспехов и топота ног, не было слышно ни одного звука.

Мерно покачивались похоронные носилки с телами погибших братьев из отделения Брейкспура, покрытые знаменами Легиона. Еще четверо воинов несли останки Флорана и ван Крастена, хотя на тела летописцев и не были наброшены торжественные похоронные покровы. Под палубой разнеслись удары Колокола Возвращения. Воины сняли шлемы и сотворили знамение аквилы.

Локен шагал к своей оружейной мастерской и на ходу вызвал службу ремесленников. Свой наплечник он нес в руках, и меч Джубала все еще торчал между пластин.

Оказавшись в оружейной, он уже хотел забросить в угол вещественное напоминание о произошедшем несчастье, как вдруг замер, обнаружив, что не один в помещении.

В полутемной комнате стояла Мерсади Олитон.

— Госпожа Олитон, — произнес он и положил испорченную часть доспехов на пол.

— Капитан, простите, я не хотела навязываться. Ваш советник разрешил мне здесь подождать, сказав, что катер уже на палубе. Я хотела увидеть вас. И извиниться.

— За что? — спросил Локен, пристраивая помятый шлем на верхний крюк стойки для доспехов.

Мерсади шагнула вперед, подставив свету свою черную кожу и удлиненный череп.

— За то, что не воспользовалась предоставленной возможностью. Вы были так добры, что назвали мою кандидатуру на путешествие к поверхности, а я не пришла в назначенный час.

— Радуйся, что так получилось, — сказал он.

Мерсади нахмурилась.

— Я… Знаете, возникла проблема. У меня есть приятель, тоже летописец, по имени Игнаций Каркази. Он попал в беду, и я пыталась ему помочь. Вот почему я не смогла прийти вовремя.

— Вы ничего не пропустили, Мерсади, — заверил ее Локен и стал расстегивать застежки брони.

— Я бы хотела поговорить с вами о делах Игнация. Мне неловко затруднять вас просьбами, но только такой влиятельный офицер, как вы, смог бы помочь ему.

— Я слушаю, — кивнул Локен.

— И я тоже, — сказала Мерсади.

Она подошла ближе и положила свою хрупкую ладонь на его руку, слегка сдерживая его движения. Локен продолжал срывать доспехи и швырять их на стойку с каким-то злобным ожесточением.

— Сэр, я ведь летописец, — продолжила Мерсади. — Ваш личный летописец, если мне позволено так считать. Вы не хотите рассказать мне о том, что произошло во время рейда на поверхности планеты? Есть ли какие-то воспоминания, которыми вы хотели бы со мной поделиться?

Локен посмотрел на нее с высоты своего роста. Его глаза напоминали цветом пелену осеннего дождя. Он отдернул свою руку.

— Нет, — ответил Локен.

Даже после истребления немыслимого числа противников Саул Тарвиц так и не мог с уверенностью сказать, где кончается биология мегарахнидов, а где начинается их технология. Это были на редкость однородные существа, превосходно сочетающие в себе живые организмы и искусство ремесленников. Они не носили ни доспехов, ни оружия. Броней служили защитные покровы, неразрывно связанные с естественной оболочкой, а оружием они владели в той же степени, в которой человек владеет своими пальцами и челюстями. Тарвиц испытывал к ним одновременно ненависть и любовь. Он ненавидел их за неуемную жажду истребления человеческого рода. А любил в них идеал врага, в борьбе с которым Дети Императора совершенствовали свое мастерство и полностью использовали свои возможности. «Нам всегда необходим соперник, — сказал как-то лорд Эйдолон, и эти слова врезались в память Тарвица. — Нужен настоящий противник, сильный и стойкий. Только в такой борьбе мы можем показать свою храбрость».

Но сейчас дело заключалось не только в добром имени Легиона, и Тарвиц с горечью сознавал это. Братья Астартес попали в беду, и предстояла миссия — хотя никто и не осмеливался так назвать операцию — по их спасению. Открыто предположить, что Кровавые Ангелы нуждаются в спасении, было бы совершенно неуместно.

Подкрепление. Именно это слово было приказано использовать, но трудно укрепить тех, кого невозможно отыскать. Они провели на поверхности Убийцы шестьдесят шесть часов и до сих пор не нашли никаких признаков присутствия Сто сороковой экспедиции. Даже не могли найти друг друга. Лорд Эйдолон отправил на поверхность планеты сразу целую роту. Высадка прошла неудачно, даже хуже, чем их предупреждали перед отправкой, а предостережения звучали довольно мрачно. Кошмарная атмосфера, ощетинившись шторм-щитами, разбросала десантные капсулы, словно мягкие игрушки, и зашвырнула далеко от намеченных ориентиров. Тарвицу казалось, что даже не все капсулы достигли поверхности. В итоге он оказался одним из двух капитанов, а под его командованием осталось немногим более тридцати воинов — приблизительно одна треть от сброшенного десанта, и это были все силы, оставшиеся после высадки. Из-за сплошных грозовых туч стало невозможно связаться с оставшейся на орбите флотилией, как невозможно было установить связь и с Эйдолоном, и с другими частями десанта.

• Предыдущая
• 42/1591
• Следующая