Разбитое сердце богини - Вербинина Валерия - Страница 22

• Предыдущая
• 22/55
• Следующая

…В какую же историю я угодила, черт побери?

Мотор завелся с полоборота и сытно заурчал.

– Класс, – пробормотала я, устраиваясь на сиденье поудобнее. Охотник только улыбнулся.

Позади – гараж, забор, развороченный дом. Позади – трупы, смерть, неудавшаяся ловушка. Позади – наши неприятности…

Или нет?

– Охотник! – завизжала я.

Она была черная как ночь, и ее контуры почти идеально сливались с окружающей тьмой. Машина цвета мглы появилась с боковой дороги и уже несколько секунд плотно следовала за нами.

– Держись! – сквозь зубы ответил Охотник и прибавил скорость.

Из сгустка тьмы вылетели яркие вспышки и устремились в нашу сторону.

– Охотник, они стреляют в нас!

– Пригни голову!

Треснуло заднее стекло, алая машина как-то завихляла по дороге, но Охотник выровнял ее.

– Шину прострелили, сволочи, – ответил он на мой незаданный вопрос.

Машина летела по шоссе, но скорость уже явно была не та, и преследователи легко поравнялись с нами. Охотник, ведя машину правой рукой, левой достал пистолет и несколько раз выстрелил. Наш автомобиль тряхнуло – убийцы в черной машине пытались столкнуть нас с дороги, но Охотник вывернулся, срезал поворот и понесся, набирая скорость. Сзади донеслась беспорядочная стрельба.

– Цела? – крикнул Охотник, обращая ко мне горящее азартом и бешенством лицо.

– Вроде да, – пробормотала я, вытряхивая из волос осколки стекла. – Они от нас отстали?

Охотник дернул щекой.

– Да нет, вряд ли, – почти беззлобно ответил он.

Тьма догоняла нас. Очередь прошила багажник и, по новой, – стекла.

– Водить умеешь? – крикнул Охотник.

– Да! – крикнула я в ответ.

– Тогда бери руль и старайся держать машину ровно, хорошо?

Он перелез на заднее сиденье и стал перезаряжать пистолеты.

– Когда я крикну: «Тормози!», останавливаешь машину, поняла?

– А если… – попробовала было заикнуться я.

– Никаких «если»! – отрезал он.

Встречный ветер бил мне в лицо, трепля волосы. Из-под колес летели искры. Я ехала на предельной скорости, но убийцы настигали нас. Кровь молотом стучала у меня в висках.

– Тормози! – заорал Охотник.

А-а-а-а!

Алая машина закружилась на дороге как волчок… Нам конец! Конец! Конец!

Тьма не успела остановиться. Завизжали тормоза, и черная смерть с тонированными стеклами проскочила мимо нас. Охотник кубарем выкатился из машины и открыл огонь с двух рук. Пули сухо защелкали по черному авто. Преследователи с опозданием изловчились-таки затормозить, и двое убийц выскочили наружу, чтобы прикончить нас. Один из них выстрелил три или четыре раза, и я с визгом легла лицом на сиденье, но в следующее мгновение полыхнула ослепительная вспышка. Тьма взорвалась, в небо взметнулось оранжевое жаркое пламя. Очевидно, пуля Охотника угодила в бензобак.

…Нет больше стрельбы, нет визга шин по ночному асфальту, нет криков, нет ужаса, ледяными лапами вцепившегося в затылок. Есть лишь деловитое потрескивание пламени и клубы дыма, вздымающиеся к равнодушному небу.

Я приподнялась на сиденье, осторожно высунулась наружу. Прогремел второй взрыв, более приглушенный, чем первый. От остова черной машины оторвалась какая-то деталь и плавно взмыла вверх. Я ошалело следила, как она летела, как потом упала, зарывшись в землю. А черная машина все горела, и я слышала, как от жара лопаются стекла.

Захваченная этим неправдоподобным зрелищем, я почти забыла об Охотнике. Он стоял в нескольких шагах от нашего автомобиля, и, очевидно, ему потребовалось немалое усилие, чтобы наконец опустить пистолеты. Кое-как, на четвереньках выбравшись из машины (ноги меня не держали), я приблизилась к моему спутнику.

– Охотник! Ты… ты…

Я искала слов, которые могли бы выразить всю мою благодарность, но их не было, а те, что приходили мне на ум, казались слишком блеклыми и банальными. Поэтому я просто обняла его. Он слабо улыбнулся и выронил пистолет, который держал в левой руке.

– Ты что? – с испугом спросила я, отстранившись от своего телохранителя.

– Ничего, – ответил он. – Ничего.

Он покачнулся, я поддержала его и забрала у него второй пистолет.

– Да ты ранен! – ужаснулась я.

Охотник поглядел мне в глаза и усмехнулся.

– Нет… Это просто… это…

Медленно, с усилием он дотронулся до левого плеча. Когда он отнял ладонь, я увидела, что она вся в крови.

– Ладно, – промолвила я, стараясь говорить спокойно. – В таком случае машину поведу я.

Глава 14 Дорога в никуда

Я села на водительское место и помогла Охотнику устроиться рядом, после чего кое-как перевязала его подручными средствами. Он сильно побледнел, на его лице выступила испарина, и я опасалась, что он отключится прежде, чем объяснит мне, как проехать к жилищу Ипполита Сергеевича Шарлахова.

– Нет, – тихо ответил Охотник на мой вопрос, – туда мы не едем.

– Почему? – удивленно спросила я.

– Потому, – сказал мой спутник, дернув щекой, – что это опасно.

– Я так не думаю, – медленно проговорила я. – Его дом гораздо лучше охраняется, а весь этот план с ловушкой для киллера – ты меня прости, но все это был вздор.

– Я и сам так думал вначале, – мрачно отозвался Охотник. – Я был уверен, что Ангел не станет рисковать и тратить время на то, чтобы убить свидетеля, который наверняка уже успел выболтать все, что знал. Это не имело никакого смысла… но Никита напирал, что Ангел привык к безнаказанности, к тому, что у него никогда не было свидетелей, и, мол, теперь он запаникует и сделает все, чтобы от тебя избавиться. Ну, наш любезный киллер и запаниковал. Чем все это закончилось, ты знаешь не хуже меня. Но самое скверное, что у этого… товарища есть наводка изнутри.

– С чего это ты взял? – недоверчиво спросила я.

– Знаешь, куда попала первая граната? – вопросом на вопрос ответил мой собеседник.

– Куда?

– В твою комнату. Скажешь, это простое совпадение?

– Не думаю, – медленно ответила я.

– И я тоже так не думаю, – согласился Охотник. – Отсюда следует, что у этого парня есть сообщники внутри, раз он был знаком с расположением комнат в доме.

– Но тогда, – горячо воскликнула я, – тогда тем более надо предупредить об этом Шарлахова! Если среди его людей завелся предатель…

– Мы не поедем к Шарлахову, – жестко ответил Охотник, и на скулах его задвигались желваки.

– Но почему? Ведь он должен знать…

– Бога ради, помолчи! – Голос Охотника сорвался на крик. Я смотрела на него во все глаза. – Мы поедем к нему позже. Не сейчас.

– Но ведь это бред какой-то, – я начала злиться. – Положим, у Ипполита Сергеевича тонкая нервная система и он не вынесет известия о том, что кто-то из его людей стучит на сторону, но ведь он далеко не дурак. Поразмыслив над происшедшим, он неизбежно сам придет к этому выводу. Разве нет? И потом, посмотри на себя. Ты ранен, тебе нужна медицинская помощь и врач, который не станет задавать лишних вопросов. Я думаю…

– К Шарлахову я не поеду, – заявил Охотник. – Ни за что.

– Но ты можешь истечь кровью.

– Ну и пусть! – Он повернул ко мне лицо, искаженное страданием. – Как ты не понимаешь? По-твоему, Шарлахов погладит меня по головке и вызовет ко мне лучшего хирурга, узнав, что я проворонил Ангела Смерти? Он нанял меня, чтобы я нашел этого человека. Я не выполнил его приказ и потерял всех людей. Кто, по-твоему, будет отвечать за все это?

– Никита Боголюбов, – тотчас же ответила я. – Это ведь был его план.

– Таня, ты же вовсе не глупа! Никита не будет отвечать ни за что, потому что он племянник, свой, ему все сходит с рук! Уже после этого бездарно устроенного покушения на Белозерова… когда погибла молодая девушка, его дочь, уже после этого Никиту надо было выкинуть к чертовой матери и лишить места! Ну и что? Лишился он места, а?

– По-моему, ты жалеешь, что вообще связался с ними, – сказала я.

Охотник молчал, покусывая нижнюю губу.

– Знаешь, иногда я думаю, что Калиновский не так уж не прав, – проговорил он наконец. – Пусть Ангел грохнет их всех, и Калиновский возьмет его с поличным на последнем убийстве, а заодно посадит и Белозерова как заказчика. Я не против. Но…

• Предыдущая
• 22/55
• Следующая